– Толя, если ты сейчас не выйдешь из этой комнаты, тебя вынесут отсюда вперёд ногами! – в такой же рычащей манере отвечаю, сжимая пальцами спинку кресла так, что они немеют, а перед глазами начинают плясать разноцветные пятнышки. – Я понятно объяснила?
Никифоров сглатывает, а я так хочу придать ему ускорения, что даже на месте притопывать начинаю.
– Я, вообще-то, по делу пришёл. – зло выдаёт, – Твои бухгалтеры не хотят переводить мне оплату за доставленную сантехнику. И ты обещала решить этот…
– Вышел. Отсюда. На хрен! – вот! Опять приходится повышать голос.
– Идиотка. – гаркает в ответ и резко развернувшись выходит.
И теперь уже моя очередь выдыхать. Протяжно так. С замиранием сердца. А ещё с болью, которая поднялась ядом внутри.
Медленно опускаюсь в кресло, которое служило мне опорой и тихо спрашиваю у Юли:
– Юль, а ты меня уважаешь, как человека? Хотя нет. Не так. Как женщину, Юль, уважаешь? – и вместо ответа слышу, как девчонка тяжело сглатывает. – Так почему же ты, столько времени со мной работаешь? – пытаясь проглотить ком внутри, спрашиваю ещё. – Господи, я себя чувствую сейчас общественным туалетом.
– Виктория Викторовна. – тихо проговаривает Юля. – Вы… справедливый руководитель. А ещё…
– А нет больше никаких «ещё», Юль. Твоё поощрение – это единственный плюс, который я могу принять на свой счёт. – безэмоциональным голосом проговариваю. – Я сейчас чувствую себя полностью выжатой оболочкой. Просто тело, голова и жизненные потребности. – замолкаю, прикрываю глаза, а перед ними начинаю бегать картинки моей жизни. – А я ещё жаловалась, что устала. Что быт меня достал. И даже представить не могла, насколько не права было!
– Виктория Викторовна, вы опять что-то путаете, да? – нервно спросила Юля.
– Ага. Путаю. – согласилась тяжело и начала подниматься. – Ладно, веди меня в кабинет и показывай, чем заниматься сегодня будем.
Юля быстренько зашагала впереди меня по длинному коридору, что-то проверяя у себя в планшете и параллельно пытаясь донести мне всё то, что сегодня нужно сделать.
Я же шла и старалась хоть что-то запоминать, но в голове стоял шум, а вокруг тишина.
Хотя нет! А это ещё что такое?!
Останавливаюсь и начинаю прислушиваться откуда идут голоса, потому что чётко слышу два знакомых и своё имя. О-о-о-о, а вот ещё один знакомый добавился.
Делаю шаг в направлении звуков и слышу тихий шёпот:
– Может, не надо, Виктория Викторовна?
– Да чего уж, Юленька. Пойдём, послушаем интересные истории.
Моя Дюймовочка опять тяжело сглатывает, но идёт за мной. Я же с каждым шагом, всё лучше различаю голоса говорящих.
Рома, которого я сегодня не видела на собрании. Сергей – финдир. Дмитрий – начбез, и Анатолий!
–… и что, прямо так и сказала? – смеётся Толик, а голос Сергея звенит от напряжения.
– Тебе смешно, а вот мне было не до смеха! И она не просто сказала, я думал и палец мне вырвет.
Мужской гогот наполнил кабинет…
– А чей это кабинет, Юль? – спрашиваю шёпотом у притаившейся за спиной Юли.
– Начальника безопасности. – скорее читаю по губам, чем слышу.
Ага. Значит, вы мальчики, не только трахаете «эту меня», но ещё косточки перемываете. Интересно!
– Она, что-то не в духе вообще последние дни. – тяжело вздыхая, добавляет Роман. – Маринка вообще сказала, что она ушла в субботу с клуба даже ни сказав ни слова.
– Кстати, да! Иваныч сказал, что она у сестры была полдня. Да не просто была! Она развлекала детей на дне рождении племянницы.
– Ещё и крестницы! – зло прошипела себе под нос.
Злость! Вот что я испытала сейчас! Да такую, что и сравнить с чем-то тяжело сейчас.
Кабели драные! Вот гадость-то какая!
Я даже дёрнулась, чтобы войти во внутри, но рука Юли и умоляющие глаза со слезами остановили меня.
А ведь желание раздолбать их всех было невероятным!
– Пожалуйста, Виктория Викторовна, не нужно. – одними губами промолвила Юля.
Я посмотрела ей в глаза ещё несколько секунд, а после также, одними губами сказала:
– Веди.
И мы пошли дальше.
Вика, Вика! Как же так? Как ты позволила такому быть с тобой? Самодостаточная, умная, интересная женщина.
Да у тебя же есть всё, о чём можно мечтать! Хотя нет! Не всё!
У тебя, Вика, нет Паши! Моего Паши! И детей нет! И я даже могу понять причину, почему у тебя их нет. Но… вот это но…
– Виктория Викторовна. – тихий голосок Юли вывел меня из состояния самобичевания. – Виктория Викторовна, вы слишком бледные. И губа у вас уже посинела. Может…
– Юля, а что это? – я перебила девочку и пошла к столу, на котором стояла длинная белая коробка.
Я так и не поняла, как мы оказались в этом кабинете, но судя по обстановке – это моё рабочее место.
– Не знаю, Виктория Викторовна. Может подарок от очередного воздыхателя. – проговорила задумчиво Юля.
А меня передёрнуло.
– И часто мне приходят подарки от… «воздыхателей»? – прорычала себе под нос.
– Довольно… – Юля запнулась, а я присвистнула, открыв крышку коробки, —… часто. – добавила приглушённо.
И мне бы сейчас расстроиться ещё сильнее, но в моих руках находится невероятно тяжёлая, деревянная, с какой-то надписью на ручке… бита!
– Хах! – выдаю нервно, но с предвкушением, – А мне нравится подарочек. И надпись какая, а! «Для убойной женщины. Спасибо за убойные анекдоты!» – читаю и начинаю нервно посмеиваться. – Юля-а-а. А проводила меня назад, к кабинету начбеза.
Говорю своей Дюймовочке и снимаю туфли. На каблуках не очень удобно будет битой махать.
Да, и кстати, мы недавно с детьми тренировали замахи. Изучали русскую игру – лапта, называется.
Вот сейчас и продемонстрирую навыки этой замечательной игры.
– Виктория Викторовна. – пискнула бледная Юля.
– Веди Юля. Веди! Судя по разговорам взрослых дяденек, они считают, что знают меня. Пора преподать урок таким умникам: женщину нельзя понять, узнать или приручить. Её нужно просто любить и, не дай Бог, не обидеть! Иначе она придёт в страшном сне и с… битой! Ну или как Я. Наяву.
Глава 12
– «А я такая, блин, такая, растакая… Мадам Брошкина!». – сижу в кресле начбеза, закинув ноги на стол, и напеваю себе под нос Пугачёву.
И так мне классно сейчас. Кайфово, как любит говорить моя Ксюха.
Хотя в данной ситуации меня лучше называть мадам Биткина. Вот! Точно! Какое прозвище шикарное, а ведь я их не любила никогда.
Ну да ладно, с этим можно жить.
Напротив меня сидит перепуганная Дюймовочка Юля со стаканом в руках, в который предусмотрительный фельдшер накапал успокоительного.
За её спиной сидят двое парней и девушка, такая же бледненькая, но уже без успокоительного.
А я… счастлива. Вот так мне хорошо сейчас, что словами не передать.
Последний раз, я такое чудила, когда мой, на тот момент ещё будущий муж, хотел решить конфликт с пьяной компанией идиотов миром.
Тогда, конечно, у меня была не бита, а всего-навсего брус, сорок на сорок. Но…
– Надо бы узнать, кто мне биту прислал. – проговорила спокойно Юле, – Отправить в ответ этому Джину благодарность, за такой шикарный подарок.
И для убедительности слов погладила «инструмент правосудия», который лежал на моих ногах.
– Ик. – громко выдала моя помощница, а я постаралась ей ободряюще улыбнуться.
Ох, как… феерично? Да, точно! Это слово подходит лучше всего.
Феерично я вошла, полчаса назад, в этот кабинет с битой на плече.
– Ну привет, мальчики! – проговорила громко и с улыбкой, – А поведайте-ка и мне, сколько и как часто, каждый из вас трахает меня физически и морально? А то что-то старая я стала, не слышу ничего-о-о… – и со всего маху, как снесла всё со стола Дмитрия свет Михайловича, что их шок быстро сменился паникой.
– Вика! – заорал Серёжа. Даже, можно сказать, завизжала, отчего я хохотнула, – Что ты творишь?
А после решил под шумок выскочить из кабинета, но немного не рассчитал.