– Дай поспать, ты, бесполезный кусок меха, – огрызнулся Иар, переворачиваясь набок и пытаясь снова уснуть.

Но зверька не устраивало такое развитие событий, и он заверещал с новой силой.

– Иар, угомони его, иначе это сделаю я, – пробормотал сонный Нурин.

– Слышал его? Успокойся, или он сделает из тебя шашлык.

Зверёк, словно поняв сказанное, посмотрел на Нурина, грозно прищурив глазки, и, показав тому язык, снова взялся будить Иара.

Следующим был Клип: тот без слов вскочил с лежака из веток и, сцапав звездара за шиворот, поднял его к своему лицу.

– Не знаю, как вы, княжеские животинки, но мы, простые смертные, ночью хотим спать. Ночь, – Клип показал на тёмное небо, – спать, – жест на спавшего без задних ног Влира, который даже ухом не повёл. – Понял?

Звездар проследил за пальцем Клипа и, посмотрев на старого матроса, серьёзно кивнул.

– Отлично.

Клип отпустил зверька и только собрался улечься обратно, как тот вскочил на лапки и, прыгнув на Иара, снова начал что-то ему втолковывать.

– Эй, мы так не договаривались! – возмутился Клип и снова двинулся на неугомонное животное.

Иар среагировал быстрее, чем мог бы подумать о причинах своего поступка. Сцапав звездара в охапку, он тут же спрятал его в кольце своих рук, защищая от опасности.

Клип недоумённо посмотрел на него, но тот, сделав выражение лица «ничего не знаю, ничего не было», наконец-то поднялся на ноги.

Увидев это, звездар воодушевился и, теребя рубаху Иара, снова громко застрекотал.

– Кажется, он зовёт тебя куда-то, – предположил проснувшийся Фил.

Иар и сам уже это понял, но после полного трудов дня спать хотелось неимоверно, а вот идти куда-то – нет. Но он понимал, что зверь от него не отстанет, и поэтому, бормоча себе под нос проклятия, потащился за возбуждённым звездаром.

– Я с тобой, а то ещё потеряешься, – проворчал Фил, поднимаясь со своего лежака.

– Да где тут теряться-то? – ответил Нурин, поворачиваясь набок.

Теряться тут в самом деле было негде, но Иар не возражал против компании. Несмотря на свой ворчливый характер, Фил мог быть невероятно чутким человеком, и в глубине его серых глаз пряталась истинная доброта. После всего случившегося Иар пока ещё не был готов столкнуться с реальностью. Да, сознанием он понимал, что Бранд Стар мёртв, понимал, что он навсегда отправился в обитель Безмолвной, а его тело стало кормом для рыб или было уже давно сожрано левиафаном. Он понимал, что тот, кого он несть лет, казавшиеся вечностью, считал отцом, тот, кто спас его от голодного существования, сошёл с ума и привёл их к порогу гибели. Его ложь и жажда искупления стали причиной смерти десяти хороших человек, включая его самого. Всё это Иар помнил и понимал, но пока никак не мог смириться с произошедшим. Раз за разом он ловил себя на мысли, что ожидает, что вот-вот появится Бранд, положит ему на плечо свою могучую руку и скажет своим глубоким голосом привычное: «Сынок». Он не хотел думать о том, что больше никто и никогда не назовёт его «сынок», потому что он больше никому этого не позволит. Бранд занял место отца в его сердце и, несмотря ни на что, там и останется. Но сейчас Иар не будет думать об этом, не будет вспоминать о прошлом, и, как бы странным это ни звучало, присутствие Фила помогало собраться и не позволить себе поддаться нарастающему шторму внутри. Иар знал, что однажды нужно будет выпустить эту бурю наружу, дать ей волю, иначе она, как всякий шторм, если не встретить его носом вперёд, сметёт тебя приямком в обитель Безмолвной.

А тем временем зверёк, юрко перепрыгивая с ветки на ветку и с валуна на валун, вëл их куда-то в обход горы. Они уже обогнули восточный склон и углубились в персиковый сад, но зверëк всё не унимался, раздражённо посматривая на медлительных двуногих.

– И куда ты меня ведёшь? – недовольно пробормотал Иар, – Если окажется, что это какой-то пустяк, клянусь, я отдам тебя Нурину на жаркое!

Звездар на миг застыл, обижено посмотрел на Иара своими большими глазами и, развернувшись к нему задом, задрал хвост и громко пукнул, дëрнув лапкой.

– Ха-ха-ха! – засмеялся Фил. – Кажется, он ясно дал понять своë мнение насчёт твоей угрозы.

– Несносная мартышка, – пробормотал сконфуженный Иар, всё же продолжив путь.

– Мы уже были тут сегодня, дальше лишь пустые камни и обрыв, – заметил Фил, смотря вслед скрывшемуся среди валунов звездару.

Иар тоже остановился: шастать среди шатких камней в темноте – чистое самоубийство, а ему ещё были дороги ноги и руки, желательно в целости и сохранности.

Звездар показался из-за камня: его чёрная шёрстка, усыпанная десятком мелких пятнышек, сливалась с ночной тьмой, и лишь бездонные жёлтые глаза святились, словно два фонаря. Он снова застрекотал, требуя, чтобы Иар продолжил путь.

– Ну уж нет, – запротестовал тот. – Это ты у нас попрыгун, а мне такие кульбиты не осилить. Никуда я не пойду.

Иар и так бесился из-за всей этой затеи. За весь день таскания бочек и лазания по скалам он устал и чувствовал себя не лучше какой-нибудь желеобразной медузы, а тут ещё и этот дурацкий поход за зверьком в ночную глушь. Но звездар нахмурился, светившиеся глаза сузились, и, словно негодуя от злости, он прыгнул прямо Иару на голову, начал рвать ему волосы, как бешеный.

– А-а-а, что за кракен в тебя вселился?! Отстань ты от меня, несносная тварь! – но как бы Иар не пытался отодрать это прыгающее бедствие от себя, у него ничего не получалось.

В порыве схватки с непокорным зверем Иар даже не заметил, как ступил на скользкие камни. Нога подвернулась, и, не удержи его Фил, быть ему мокрым пятном на чёрных камнях. Звездар спрыгнул с его головы и, стоя в стороне, терпеливо ждал, пока Фил поможет ему вернуть равновесие.

– Ты что, с ума сошёл?! Я ведь мог погибнуть! – закричал на зверька Иар, уже не думая о том, что снова разговаривает с животным.

В жёлтых глазах мелькнуло раскаяние, но неугомонная тварюшка снова махнула хвостом, указывая путь.

– Да пошёл ты к кракену в глотку! – зло махнул Иар рукой, всё ещё пытаясь успокоить стремительно бившееся сердце.

Вот потеха была бы: выжить в шторм, удрать от левиафана, спастись с тонущего корабля и в итоге погибнуть из-за какого-то наглого комка шерсти в десять раз меньше его самого. М-да, если эта история когда-нибудь выйдет за пределы этого острова, моряки ещё десятилетия будут посмеиваться над ним в тавернах.

Зверь что-то возмущённо стрекотал, махал лапками и хвостом, но, хвала Трису, больше не пытался лишить Иара волос на голове.

– Тише, – вдруг приказал им Фил, и, на удивление, все послушно замолчали. – Ты тоже это слышишь? Или я уже совсем обезумел от старости?

– Никакой ты не старый. Клип в два раза старше теб… – но Иар не договорил, наконец-то тоже услышав.

Сначала он не мог понять, что это. Казалось, всего лишь шум моря, мирный перекат волн, но Иар различил ритм и мелодию. Мягкое эхо, исходиившее откуда-то из самой глубины морской пучины. Или, может быть, из недр горы? Словно голоса ветра и океана слились воедино, напевая чарующий мотив. До боли знакомый мотив, но Иар никак не мог вспомнить, где и когда уже слышал его. Он вслушивался в тихие ноты, ощущая, словно мир внезапно изменился. Вот он стоит на носу корабля, смотрит вдаль на безграничный океан, в котором отражаются десятки тысяч звёзд. И кажется, что нет начала и конца этому звёздному пути, линия горизонта утопает в ночной тиши, и среди всего этого бескрайнего звёздного простора звучит тихая, еле уловимая мелодия:

В небесах мы начинаем путь

И в небесах приют свой обретаем.

Сердце капитана – наша суть,

И мы его душою станем.

Сон! Иар знал эту мелодию. Всю его жизнь она, словно призрак, преследовала его в ночи. И снова непонятное ему видение явилось и сегодня, но впервые отчётливо услышал все слова песни.

Мой капитан далёких берегов,

Едины сердцем и душой навек.