Наша семья имела знатный род, который определялся заслугами перед Племенем. Мой дед по ветви отца был защитником наших Земель от кочевников, приходивших с севера. Они были жестоки и искусны в боях. Со стороны матери были уважаемые врачеватели, знающие много трав, из которых делали лекарства. Они спасли много жизней. Все эти знания осели и в нашей памяти, мы выросли, наблюдая, как наши тети и двоюродные сёстры и братья заготавливали корни и растения и как варили лекарства. Лагерь спал, утомившись после длительного перехода из зимнего кочевья, которое было вдоль гористой гряды с её южной стороны. Зима там была не такой суровой, т к с севера от колючих ледяных ветров нас защищали горы. Зима всегда казалась долгой, в течение которой мы теряли много скота , а также самых слабых в племени-стариков и детей. Весной начиналась активная жизнь в племени, нужно было сделать очень много, сушить мясо и делать соленый сухой сыр, травы, масло из молока яков, делать войлок, собирать и сушить травы, ягоды и дикие фрукты, а также добывать мёд, все это мы заготавливали на летнем кочевье на самом севере нашего кочевого пути. Так мы уходили от степных ветров и жары. Но сейчас, весной, у нас была ещё и другая задача- подготовить подросших за зиму юношей к владению оружием и научить их воинскому искусству. Поэтому тренировки начинались уже на следующий день. Все молодые ребята и мужчины начинали свой день с разминки, в течение дня у них было много других дел, но на рассвете все собирались и начиналось их мужское таинство. Они боролись, отрабатывая приемы боя, перетягивали большой, толстый канат и делали разные упражнения. Все были рады и воодушевлены. Ведь скоро будут состязания. Мужчины в нашем племени делились на три группы- первая, самая сильная -это воины. Они охраняли границы нашей земли и надолго уходили в дозор. Наше племя не было воинственным, во время правления моего отца все старались решать мирным путём. Если нам было надо что-то, например зерно, которое раньше отбирали у оседлых народов, то сейчас мы меняли его на оружие, наше племя владело кузнечным искусством. Кузнецы-это была вторая группа мужчин. И третья группа-это Шаманы, они говорили со Стихиями и занимали важное место в Совете Племени. В Совет входил Старейшина племени- Цэрен, Главный Шаман- его звали Бямбасурен и мой отец, Оуюн Хаган, что значит Мудрый Правитель. Вообще имена в племени давали несколько раз за жизнь. Нельзя предсказать каким будет расти ребёнок, поэтому первое имя означило день недели, или какой по счету ребёнок, или же, если ребёнок болезненный, то давали такое имя, чтобы обмануть духов. Потом ребёнок подрастал и ему уже давали имя, характеризующее какую-то его черту -сильный, умелый, умный, быстрый, ловкий, кующийся железо, врачеватель. Так и мой отец стал Оюун Хаганом- Мудрым Правителем. С девочками было проще, обычно они сравнивались с каким-то цветком, или с чем-то красивым, ведь женщина-это украшение рода и мужчины. Вот и имя ей давали такое, привлекательное. Женщины нашего племени были стройны, смуглолицы, с раскосыми глазами. У всех наших женщин была маленькая высокая грудь. Девочки носили две косы и украшение на голову, представляющую собой налобную кожаную, в случае знатного рода, серебряную, или даже золотую дугу, по бокам которой навешивали ленты, расшитые бусинами, или подвески. Более бедные девочки подвешивали деревянные и костяные бусины, колокольчики, или колечки. Девочки побогаче и наши модницы имели несколько таких повязок, которые также служили держателем для волос, чтобы они не падали на глаза, а также с ними не расставались и зимой, часто они украшали шапку. Я же не любила никаких таких украшения, они мешали мне своей тяжестью, сжимали голову и я, имея их не одну, носила при необходимости, скромную кожаную, или даже войлочную с бусинами повязку, для того, чтобы мелкие и непослушные пряди не мешали мне писать. Украшений у меня было предостаточно, часть их мне досталось от мамы и бабушки, я их делила с сестрой, часть мне дарили гонцы и покупал у купцов отец. У меня был определенный статус, мне полагались самые дорогие и изысканные украшения. Но я была к ним равнодушна и носила лишь одно мамино колечко с небольшим красным камнем и амулет, который мне надели при рождении, он защищал меня от злых духов. По праздникам, или по случаю приезда Высоких гостей я надевала красивые длинные, но легкие серьги, привезённые отцом из одной из своих поездок. Он заказал их специально у одного мастера, зная, что тяжелые серьги я не надену. Сестра моя, напротив, любила все яркое, блестящее, могла надеть на себя сразу много украшений, от неё всегда приятно пахло, она собирала душистые травы и спала на них.

Наступило первое утро на этом кочевье. Оно располагалось недалеко от небольшой реки, которая весной была ещё достаточно полноводной. По берегу растительность была более сочная и изголодавшийся скот и лошади сразу устремились туда, на заливные луга. Все было здесь с детства знакомым, запах полыни и полевых цветов, ковыль, небольшие островки дикого ячменя, который мы собирали уже перед тем, как уйти на следующее кочевье. Зерна мы обжаривали, перетирали в ступе и добавляли в чай и бульон, а также делали вкусные шарики, перемешав с маслом и мёдом. Кузнецы обустраивали кузницу на берегу реки, принеся туда инструменты и меха, выкладывали новыми камнями очаг и подправляли размытые за весну мостки. Дети постарше несли куски войлока на берег, чтобы выбить из него накопившуюся за зиму грязь и проветрить, а также шкуры и зимние тулупы. Позже все будет проложено полынью от насекомых и туго скручено до зимы. Шаман, ночной житель и его сын, тоже будущий Шаман обустраивали место камлания в середине стана. В этом году они передвинули его ближе к северной стороне. Это место считалось центральным и там собирались люди для состязаний, встреч и бесед. Мой отец с братьями раскинул гостевую юрту, там, где он встречал послов, купцов и разных высоких гостей. Она была самой большой и красивой. Над входом развивался флаг нашего племени. Он был сделан из тяжелой шелковой ткани и казалось, что светился на солнце. Флаг был очень красивый. Его придумал прежний Глава Племени, мой отец лишь немного изменил его. Поле флага состояло из четырёх прямоугольников, олицетворяющих четыре наших больших стоянки, они были красного, синего, желтого и зеленого цвета. В середине был темно-синий круг, означающий небо, на его фоне была изображена белая изогнутая сабля, на конце которой была Вышитая золотыми нитками, привезёнными из далекой Индии, звезда. Отец очень гордился этим знаменем, да и правда, в нем содержалось много смысла. Сабля на знамени имела два значения – первый, что наши кузнецы делали оружие, главным образом сабли, особой формы, а также, что у нас были воины и мы могли защищаться. Звезда же олицетворяла то, что мы верили в Великое Небо и умение читать по звёздам. В самой юрте мы сложили очаг из пяти больших камней и многих маленьких, тесно уложенных в ровный круг. Опора шатра из больших ровных кольев упиралась в край отверстия вверху юрты, отец торопился и мы узнали, что к нам скачут гонцы из соседнего племени. Вот почему мой отец был озабочен, вспомнила я. Значит надо готовить шкуры для письма, благо их заготовили много. Я обустроила место для себя в восточной стороне. Его отделал от всех тонкий полог. Он был сделан, чтобы не смущать моим присутствием гостей и не отвлекать их, ведь присутствие писаря, тем более девушки могло насторожить их. Я могла слышать все, но оставаться незаметной. Мне нравилась моя работа, я любила запах шкур и краски, еле слышное поскрипывание палочки по прижатой на специальной деревянной подставке коже и приглушённый свет, падавший из отверстия в потолке. В северной стороне расположился Алтарь с изображением божества Защитника, подношения Духам, в виде зерна и цветов, пучком ароматной полыни и чабреца, делающий воздух особенным и свящёнными предметами- колокольчиком и ваджрой, горел огонь в маленькой каменной Чаше. Наше племя верило в Живое Небо и в Будду, который создал Учение о Законах Мироздания, проповедуя Любовь и Сострадание. Это Учение пришло к нам из далекой страны Индии, охватив много соседних стран. Его объяснили людям приходящие с торговыми караванами странствующие мудрецы и монахи. Оно прижилось на нашей земле, как прекрасный цветок, раскрывающий сердце. Учению противились Шаманы, но отец умело оставил за ними решение всех бытовых вопросов племени и определённую власть. Рядом с Алтарем расположился топчан из войлока, покрытый шкурами, ближе к огню на полу расставлялись миски с угощением и пиалы с чаем, молоком и солью. Также стояли на выбор различные специи и масло. Чуть позже подавался бульон с кусками варёного мяса и соленый сухой сыр. Его можно было класть в горячий бульон, или надкусывать, запивая. Сначала, за чаем велись светские беседы, отец спрашивал, как дорога , все ли прошло благополучно, как дела в племени, все ли мирно и потом, когда гости отдохнут и расслабятся, переходили к делу. В этой же юрте гости оставались ночевать, место им было обустроено в западной части юрты. ***