Брачная жизнь Анны Ивановны длилась чуть больше двух месяцев. По дороге в Митаву, где находилась герцогская резиденция, 9 января 1711 году, только отъехав от Петербурга, герцог Фридрих-Вильгельм скончался. Поговаривали, что причиной смерти молодого человека явилось беспробудное пьянство. Анна пожила в Петербурге, погостила у Прасковьи Федоровны в Измайлове (как видим, последней разрешалось навещать свою любимую резиденцию) и была вынуждена в качестве вдовствующей герцогини уехать в Митаву. Петр I видел в Анне и посланных с ней людях представителей интересов России в Курляндии. Одно время он даже; хотел послать туда и Прасковью Федоровну с дочками. Но обошлось! И хотя Анне Ивановне разрешалось приезжать погостить в Измайлово к матери, подолгу жить в России герцогине Курляндской Петр I не позволял.
Конечно, Прасковью Федоровну очень огорчал несчастливый брак своей средней дочери, хотя последняя и не считалась ее любимицей. Но образ жизни курляндской герцогини в Митаве вызывал постоянное беспокойство матери. Во-первых, дочь все время нуждалась в средствах, и Прасковья, как могла, ей помогала, в том числе и просьбами о казенном вспомоществовании. Во-вторых, Прасковье Федоровне не нравилась интимная связь Анны с ее гофмейстером Петром Михайловичем Бестужевым. Бестужев был выбран царем Петром как наиболее подходящий защитник его интересов в герцогстве. Прасковья же требовала удалить дочкиного «галанта» из Митавы, хотя, как мать, она могла бы быть терпимее к увлечению дочери, ставшей в восемнадцать лет вдовой. К тому же царь Петр не желал переводить Бестужева из Митавы, а для Анны официально подыскивал кандидата в новые женихи. Чувствуя свое бессилие в том, чтобы повлиять на Анну в желательном для себя направлении, Прасковья Федоровна распекала дочку во время встреч с ней в Измайлове, в Риге, куда вдовствующая царица ездила по воле Петра I, и в своих письмах. При дворе Прасковьи кумушки постоянно «перемывали косточки» Анне Ивановне при активном участии царицы-матери.
В 1716 году пришел черед старшей дочери, Екатерины, выходить замуж. Катюша считалась любимицей матери. В отличие от сестер она была бойка, смела в обращении, весела. Ранняя полнота не портила ее из-за живого, общительного характера. Екатерина без умолку болтала с дамами, кокетничала с кавалерами, на празднествах танцевала буквально до упаду. Веселость и беззаботность старшей дочери умиляли не только Прасковью. Этот тип женского характера импонировал и царю Петру. У него ведь ничего не было наполовину: работать — так работать, веселиться — так веселиться! Прасковья Федоровна не раз прибегала к посредничеству Катюши в обращении с различными просьбами к Петру и его новой жене, Екатерине.
Прасковья не хотела спешить с замужеством своей ненаглядной Катюши. Свеж был пример неудачного брака Анны. Но Екатерина, по понятиям того времени, «засиделась в девках»: ей уже перевалило за двадцать лет. И вот в январе 1716 года в Петербург приехал посол герцога Мекленбургского просить руки вдовствующей герцогини Курляндской. Однако Петр I не захотел отдавать за него Анну. Очевидно, царя устраивала выгодная ситуация политической зависимости Курляндии от России, и пускать сюда еще и герцога Мекленбургского смысла не было. Петр предложил мекленбуржцу в жены царевну Екатерину.
Судьба не благоволила дочкам Прасковьи Федоровны. Мекленбургский герцог Карл-Леопольд оказался еще похуже курляндского пьяницы. Он начал сговариваться о браке с племянницей Петра 1, еще не разведясь с первой женой. По своему характеру герцог был скупым, грубым и жестоким деспотом. Его подданные, с которыми он не церемонился, будучи убежден в постоянных заговорах против своей особы, роптали. Конечно, не о таком муже для своей любимицы мечтала Прасковья Федоровна. И хотя Петр I обо всем этом знал, ему нужно было привязать Мекленбург к политической колеснице Российской империи.
Свадьбу решили сыграть в Мекленбурге в присутствии Петра I. Прасковья занедужила и не смогла поехать на церемонию. Она со слезами на глазах проводила дочку в дорогу и потом долго не могла привыкнуть к отсутствию Катюши. Герцогиней Мекленбургской Екатерина Ивановна стаза 8 апреля 1716 года. Свадьба сопровождалась увеселениями, пирами и забавами. Герцогиня была, как всегда, весела и беззаботна. Однако жизнь с Карлом-Леопольдом складывалась непросто. Герцог перессорился со всеми сословиями своего маленького государства. Даже с собственным дворянством он не находил общего языка. Разумные советы Петра 1 Карл-Леопольд игнорировал. Конфликт в Мекленбурге обострился настолько, что в герцогство из Вены была послана имперская армия. Муж Екатерины не только посягал на имущество своих подданных и противодействовал попыткам венского двора улучшить ситуацию, но и не выделял положенных ей по брачному контракту денежных сумм. Екатерина Ивановна, родившая в 1718 году дочь Анну (которая в 1740–1741 годы правила Россией под именем Анна Леопольдовна при малолетнем сыне, императоре Иване VI), нуждалась в средствах. Она обращалась с письмами о помощи к матери, Прасковье Федоровне. Та же забрасывала «слезными посланиями» Петра I и Екатерину Алексеевну, умоляя помочь Катюше. И в подобных хлопотах проходили годы.
Расположение Петра Великого к невестке еще более укрепилось после того, как Прасковья Федоровна безоговорочно поддержала царя в непростой ситуации, связанной с его вторым браком. В 1712 году состоялась свадьба Петра с Екатериной Алексеевной (она же Марта Скавронская). Новая царская жена была «самого подлого» происхождения. Известно, что ее взяли в плен в Мариенбурге «в одной рубахе». Прислуживала фельдмаршалу Шереметеву, прислуживала Меншикову. Недоброжелатели за глаза не стеснялись в крепких выражениях в ее адрес. Обидных кличек было много, в числе самых приличных — «прачка». Петр воспылал любовью к бывшей пленнице. И вот она уже царская невеста. Царь-реформатор рвал со многими устоявшимися традициями. Но здесь он грубо вторгся в деликатную сферу августейших семейных отношений: сослал в монастырь жену, царицу Евдокию, подарившую ему наследника, царевича Алексея, прилюдно «путался» с Анной Монс, а теперь вот захотел жениться на безродной «чухонке». Представители знатных родов роптали. Конечно, у Петра было достаточно сил, чтобы окриком заставить замолчать недовольных. Но в этом деле ему нужна была моральная поддержка на самом высоком уровне. И она была оказана вдовствующей царицей Прасковьей Федоровной. Именно она играла на свадьбе роль посаженой матери, а ее дочки, Екатерина и Прасковья, являлись ближними девушками. Прасковья очень быстро сориентировалась и едва ли не раньше всех стала проявлять признаки всяческого уважения к Екатерине Алексеевне, когда она еще состояла в царских фаворитках. Сохранилась их переписка. В письмах Екатерина подчеркнуто уважительно обращается к Прасковье Федоровне, подробно отвечает на ее просьбы, объясняет, какие из них решены после ходатайства перед царем, какие нет, а какие еще ждут своего решения. Тон писем Прасковьи со временем меняется с уважительно-доверительного вначале на уничижительно-заискивающий, как только Екатерина становится царицей.
Между тем надвигалась старость. Жизнь Прасковьи шла по давно заведенному порядку, только вот она все чаше стала жаловаться на недуги, посещать модные, с легкой руки царя Петра, Кончезерские и Олонецкие воды, рекомендуя то же и своим дочерям-герцогиням. С возрастом нашу героиню все больше огорчает чувство одиночества. Жившая с ней младшая дочь, царевна Прасковья Ивановна, — некрасивая, болезненная и недалекая девица, — постоянно нуждалась в материнской опеке. В своих письмах Прасковья Федоровна все чаше просит приехать к ней в Измайлово дочь Екатерину с внучкой Анной. К маленькой Аннушке бабушка в письмах обращается с особой нежностью, называя ее «свет мой», «друг сердечный», беспокоится о том, чтобы девочку учили «русской грамоте». Просьбы герцогини Екатерины и Прасковьи Федоровны, сдобренные многочисленными жалобами на беспутного герцога Мекленбургского, наконец подействовали. Петр I разрешил Екатерине с дочерью приехать в Россию.
