– Ты снова накручиваешь себя, – тряхнула волосами Дашка. – Все намного проще, чем кажется. Просто возьми себя в руки – и сделай первый шаг. Если ты действительно дорога ему, он пойдет тебе навстречу.

– Ты вправду так думаешь? – я с надежной посмотрела на подругу.

– Конечно! Давай, позвони ему прямо сейчас. Хочешь, вместе выйдем на улицу? Побуду с тобой для моральной поддержки.

– Хочу. Спасибо, Дашка.

– Пока не за что!

Выйдя из кафе, мы спрятались в тени большого ореха. Его раскидистые ветви словно загораживали нас ото всех.

– Не знаю, Дашка… – я снова начала сомневаться. – Не уверена, что это хорошая идея…

– Звони уже!

Словно во сне, я разблокировала телефон и нашла его номер. Палец лишь на несколько секунд задержался над кнопкой "Позвонить". Подгоняемая Дашкой и душевным порывом, я, сделав глубокий вдох, словно перед прыжком в воду, нажала на зеленую трубку и включила громкую связь. Почти сразу раздались громкие гудки. Один, второй, третий… Не берет. Я уже хотела сбросить вызов, как вдург в трубке что-то щелкнуло и раздался голос – такой знакомый, волнующий и родной.

– Полина?

– Привет! – я уже настолько свыклась с мыслью, что он не возьмет трубку, что теперь не знала, о чем говорить.

– Привет.

Он был спокойным и невозмутимым.

– Я бы хотела с тобой поговорить, – выдавила я, ощущая, как оглушительно громко в груди бьется мое сердце.

– Зачем?

Такого ответа я не ожидала. Растерянно посмотрела на Дашку – она едва заметно пожала плечами.

– Мне кажется… Мне кажется, в прошлый раз мы не договорили.

– Ну почему же? – в голосе Артема появились металлические нотки. – Ты все решила сама, за нас двоих. Сбежала, не прощаясь – и это после того, как сказала мне, что не готова к серьезным отношениям. О чем я должен был думать?

– Я сожалею об этом, – набравшись храбрости, сказала я.

– Вполне возможно.

– Артем… Давай встретимся? Поговорим. Для меня это действительно очень важно.

– Я не могу, Полина. Я сейчас очень занят.

– Не обязательно сегодня. Но вообще я могу подъехать к тебе вечером. Или завтра…

– Не стоит.

Он сказал это так твердо и уверенно, что я сразу поняла: надежды на то, что эти отношения можно вернуть, нет.

– Ну, тогда извини за беспокойство.

Не знаю, как я нашла в себе силы, чтобы это сказать.

– Всего хорошего.

Он отключился. Не знаю, сколько еще я простояла в каком-то оцепенении под деревом, сжимая во вспотевшей ладошке телефон. Дашка сочувствующе и виновато смотрела на меня. Не сомневаясь, что в эту минуту она тоже ругала себя – ведь дурацкая идея позвонить Артему принадлежала именно ее…

– Поль… – начала она с болью в голосе.

– Не нужно, Даш. Не нужно ничего говорить. Пожалуйста… – сказала я хриплым голосом.

– Ты большая молодец, что не побоялась и позвонила ему. Я тобой горжусь.

– Жаль только, что все бестолку. Я ему не нужна.

– Он чертовски обижен и это понятно. Но… Ничего не бывает зря, Полин. Я уверена, что твой звонок его тронул. На твоем месте я бы набрала его еще раз – но уже через пару дней.

– Нет, – мой голос звучал твердо. – Я больше не буду ему звонить. Он сам сказал, что нам не стоит видеться и разговаривать. У меня тоже есть какая-то гордость.

– Он обижен, Поль, – еще раз повторила Дашка.

– Все кончено. И с этим нужно смириться. Как и с тем, что все разрушила именно я…

Я так не хотела сегодня плакать! Но слезы, как назло, все же полились из глаз. Не знаю, сколько еще мы стояли с Дашкой под деревом: я рыдала, а она осторожно гладила меня по спине и волосам, нашептывая на ушко слова поддержки.

– Прости меня, Даш… – вытирая мокрое лицо бумажным платочком, сказала я. – Что втянула тебя в это все, испортила такой преркрасный вечер…

– Тебе на за что извиниться. Давай я помогу тебе привести себя в порядок и мы вернемся в кафе.

– Нет. Ты прости, но я поеду…

– Хорошо, – не стала настаивать Дашка. – Вызвать тебе такси?

– Нет, спасибо. Хочу немного прогуляться.

– Я могу пойти с тобой.

– Спасибо, Дашка, но не нужно. Возвращайся к Матвею. Я позвоню.

– Как скажешь…

Обняв подругу на прощание, я развернулась и медленно побрела вдоль дороги. Наверняка в эту минуту Дашка стояла на том же месте и с жалостью смотрела мне вслед.

Вокруг меня с шумом проносились машины, гудели клаксоны, громко говорили люди, а я не слышала ничего. В душе было гадко, противно и очень горько, совсем как тогда – в поезде. И, несмотря ни на что, мне очень хотелось верить, что наш сегодняшний разговор с Артемом – это еще не конец.

Полтора летних месяца пролетели как-то… незаметно. Уже давно вернулсь из Крыма родители с Маргариткой, вместо черешни и клубники в магазинах стали продавать малину и персики, солнце светило все ярче и жарче. А я по-прежнему чувствовала себя… Никак. Не радовалась хорошей погоде, каникулам и своему любимому мороженому. Жила механически, как робот – ела, пила, спала, гуляла с сестренкой, помогала Дашке готовиться к свадьбе, но ни от чего не кайфовала. Мне просто было все равно.

Несколько раз я открывала вкладку с контактами в телефоне и смотрела на крохотные черные буковки, из которых складывалось его имя. Артем… Дашка призывала меня не терять оптимизма и попытаться позвонить ему еще раз, но я просто не могла. Слишком высокой была стена, образовавшаяся между нами. Да и колючую проволоку на самой ее верхушке я натянула своими собственными руками.

И вот, наконец, настал тот самый день – свадьба. Самый важный и долгожданный. С самого утра, едва открыв глаза, быстро приняв душ и наскоро перекусив, я помчалась к Дашке – помогать ей собираться и готовиться к празднику. Специально для этого подруга забронировала роскошный номер в отеле. Здесь же, прямо на благоухающей территории гостиницы, должна была состояться и выездная церемония.

Когда машина такси остановилась у шлагбаума, я увидела, как на зеленой полянке суетятся декораторы: устанавливают арку, стоя под которой влюбленные будут произносить торжественные клятвы, расставляют стульчики, подгототавливают фотозону. И, несмотря на то, что в сердце в очередной раз кольнуло, в душе ярким фейерверком вспыхнула радость. Я уже представляла, какой получится эта свадьба – самой романтичной, нежной и трогательной.

Дашка, уже с прической и макияжем, позировала фотографу в номере. Я тихонько вошла – и залюбовалась подругой. Какая же она красива! Темные волосы уложены в воздушный пучок, на губах, едва тронутых легкой розовой помадой, играет счастливая улыбка. В углу номера суетилась мама Дашки, Светлана Кирилловна: она то и дело подбегала с отпаривателем к свадебному платью, словно старалась сделать его еще более идеальным.

– Полечка, ты пришла! – воскликнула она, заметив меня в дверях. – Как я рада! Сможешь побыть тут немного с Дашей, помочь ей, если что? А то в соседнем номере меня тоже ждут на макияж и укладку…

– Конечно, Светлана Кирилловна, – заверила я ее, продолжая с удовольствием наблюдать за подругой. – Не переживайте: все будет в полном порядке.

Наконец, меня заметила и Дашка.

– Полька, я просто не верю, что этот день настал! Представляешь, я проснулась в четыре утра и уже не смогла уснуть, так распереживалась. А в шесть уже прозвенел будильник. Как считаешь, удалось замаскировать эти жуткие синяки под глазами?

– Конечно! Ты самая красивая невеста, какую я когда-либо видела, – и я с чувством обняла подругу.

– Подожди, это я еще платье не надела! Кстати, о платье – поможешь мне? Там столько застежек…

Вообще я была на свадьбах только пару раз – когда мне было восемь, выходила замуж мамина племянница Людочка, а еще через года три-четыре женился мой троюродный брат. И я тогда еще была просто не в состоянии оценить красоту и трогательность каждого момента… Но на свадьбе Дашки прониклась праздником по-полной.