– Да, но… – робко подала голос дриада Лелея. – Как мы его пройдем? Там множество монстров, ловушек, и вообще…

– А что, если попросить Джарета на время убрать монстров и дать карту? – предложил змеевик Крахт.

Он был из таких дальних земель Эльсидории, докуда репутация Джарета странным образом так и не докатилась. Поэтому не понял, когда все рассмеялись, и даже немного обиделся, но Тим ему объяснил:

– У Лабиринта не может быть карты по определению. Он слишком подвижен и слушается только своего создателя. И потом вам нужно будет выйти к острову, а не к замку. А уговорить Джарета…

– Но там не только наши сыновья! – захлопали крыльями братья-пери Филипп и Константин. – Там ещё и его сын!

Собравшиеся снова зашумели, в этот раз припоминая разные грехи Джарета.

– Вот что! – вдруг сказал старый толстый гном Туфмбор. Сказал так уверенно, что спорящие умолкли. – Уговаривать его – долго. Взывать к совести – бесполезно. Но! – Гном поднял палец. – Нужно использовать волшебство Королей домовых против него же.

Туфмбор обвел взглядом присутствующих. Все размышляли над сказанным. И в этой тишине прозвучал голос Вадима:

– Это же гениально!

* * *

– Понятно, – Мариэтта внимательно выслушала план. Повторила: – Понятно…

Чёрные глаза оборотня забегали.

– Но ведь волшебство имеет свойство застывать. Он точно сумеет после стольких лет изменить координаты?

Присутствующие переглянулись, они тоже думали об этом.

– Понятно, – снова произнесла Мариэтта, закусила губу.

– Воспользуйтесь заклинанием, госпожа, – улыбнулся ей Сэм. – Джарет – Король домовых, а значит – заложник собственной магии.

Никто в здравом уме не войдет в Лабиринт.

Никогда.

* * *

Где-то тысячу лет тому назад, плюс-минус столетье, его возвел Джарет позади своего замка. Правда, больше для того, чтобы заявить права на жезл мага, чем для чего-то другого. Но Совет магов в очередной раз отказал, и интерес к детищу у Короля домовых угас.

О Лабиринте вспомнил только тогда, когда провел ряд экспериментов по оживлению мебели. Идея посетила его на фоне хронических проблем со слугами, которые, в сущности, сводились к тому, что за мизерный оклад нужно терпеть премерзкий характер Хозяина, бесконечную череду любовниц и толпу благородных мстителей, состоящую из членов семьи и покинутых возлюбленных. И вот, рассчитав очередной штат, Король домовых принялся творить.

Но, увы, зачарованные вешалки стремились снять шляпы с гостей вместе с их головами, плита плевалась огнем, кидалась посудой, столы и стулья шипели и пинались. Создавалось впечатление, что абсолютно все они унаследовали кусочек характера создателя.

В итоге Король домовых предпочел сослать ожившую мебель в Лабиринт, где она окончательно одичала.

Ещё сколько-то времени Лабиринт жил своей жизнью, пока однажды Джарет не обнаружил, что замок окружен плотным кольцом хаотично появляющихся и исчезающих стен.

Да, у магии тоже есть чувство юмора.

Пришлось закатать рукава и загнать Лабиринт в старые рамки. Правда, остатки волшебства с образовавшихся тропинок Джарет убирать не стал. С тех пор единственной безопасной дорогой к замку является та, что соединяет его с Деревней, остальные так или иначе ведут в Лабиринт.

Выйти оттуда без Короля домовых просто невозможно.

Но самое жуткое в Лабиринте – это его непостоянство. Стены то поднимаются, то опускаются. Замыкаются в тупик, ведут бесконечными туннелями. А вход в Лабиринт возникает то там, то здесь.

* * *

Да, были времена, когда Лабиринт гостеприимно распахивал ворота всем желающим пощекотать нервы и просто заблудившимся путникам, а там они уже пропадали без какой-либо надежды выбраться. Но прошли.

Нет, ворота всё так же распахиваются, и порой даже кто-то заходит. Но теперь в каждом таком случае хрустальный шар в руке Короля домовых начинает тревожно вибрировать, и Джарет с матами отправляется вызволять незадачливого путешественника. Если, конечно, пребывал в соответствующем настроении или не был занят более важными делами. В таком случае проблему решала зачарованная мебель. Она попросту скидывала несчастного в один из многочисленных колодцев, а там его уже подбирала Чунда.

Кстати, возможно, именно поэтому местность вокруг замка несколько заброшена – всего-то одна Деревня! И то вытянутая подальше от Лабиринта. Вот кому охота иметь столь неспокойного соседа? Как будто одного Джарета мало!

Лучше всех это понимала Мариэтта. Но если с норовом любовника она более или менее справлялась, то Лабиринта откровенно побаивалась. Тем более что имела несчастье туда попасть.

Конечно, это произошло случайно!

Мариэтта только-только пережила свой первый Весенний бал и все последующие после него события и начала бегать вокруг замка для успокоения нервов и поддержания формы. Лабиринт видела только издали, изредка слышала разговоры о нём. Насколько это опасное место, представляла себе тогда весьма смутно: в детстве ей не рассказывали страшных сказок о пропавших в бесконечных туннелях.

Она просто решила, что подошла не к парадным воротам, а каким-то другим. Совершенно без опаски переступила волшебную границу и оказалась в ловушке.

Рванулась назад – поздно! Линии ворот растворились, камни покрылись вековым мхом, как будто прохода здесь никогда не было.

– Так! – сказала себе Мариэтта. – Без паники. Джерри получит сигнал и придёт за мной. Сейчас главное не сходить с места. Сяду и буду сидеть.

Не тут-то было!

Со всех сторон по камням зашуршали монстры самых разных мастей, настолько несуразные, что больше похожи на обман зрения. Потянули щупальца, заклоцали челюстями. Мариэтта вскочила и рванула прочь.

Она бежала, а Лабиринт даже не думал сворачивать – вытянулся в бесконечность.

– Джерри!

Споткнулась. Чуть не упала. Чуть щупальце не обвило ступню. Мариэтта оттолкнулась, выпустила когти, уцепилась за выступы камней. Забралась на стену. Стена тут же зашаталась, резко ухнула вниз – оборотень покатился кубарем. Внизу ее уже поджидали разинутые пасти. Какие-то доли секунд – челюсть оборотня вытянулась, клыки заострились, шарики мышц налились сталью. Еще доля секунд – и она на клочки разодрала первого попавшегося монстра.

Остальные удивились, если они вообще могут удивляться. По крайней мере, немного отступили, но только для того, чтобы застрекотать что-то непонятное. В ответ Лабиринт наполнился шорохом миллиарда существ.

Бежать!

– Джерри, чёрт побери! Где тебя носит?

Сердце ухало в пятки, отскакивало и застревало в горле. Мариэтта бежала. Двое существ спрыгнули на неё со стены – она ловко отразила нападение. Когда сама же вновь пыталась забраться, камни как будто покрывались коркой льда – не зацепиться.

Наконец, повезло – ухватилась. Стена резко рванула вверх, да так резко, что рука болезненно дернулась в суставе. Стена колыхнулась, подбросила оборотня настолько высоко, что Мариэтта увидела Лабиринт полностью, и он весь колыхался множеством существ, которые в данный момент стремились только к одной точке.

«Это конец», – успела подумать Мариэтта. Но страх уже отступил. Она раскинула руки, поджала ноги. И когда сила тяжести неизбежно потянула вниз, её обхватило облако белоснежных крыльев…

Нет, добровольно в Лабиринт войти может только самоубийца.

Или вконец отчаявшийся.