Остров был неприветлив и гол. Маленькие рыбацкие общины жались вдоль побережья западного залива. Иншабель опустил «спидер» к каменистой речушке. Натянутые сети покрывала корка льда.

— Долго еще, Грегор? — спросила Биквин, наматывая на горло шарф.

— До чего?

— До того времени, как мы бросим все и уберемся отсюда. Меня уже тошнит от этого обделенного судьбой мира.

Я пожал плечами:

— Еще неделя. До Сретения. Если мы ничего не найдем к тому времени, обещаю, что мы попрощаемся с Кадией.

Втроем мы спустились по обледеневшей дорожке к мрачной таверне. У стены на высоких шестах вялились якорные рыбы, каждая размером с человека.

Владелец выйти к нам не пожелал, зато его помощник не только принес напитки, но и признался, что именно он послал нам сообщение о контрабандисте, который назначил здесь встречу.

Мы прошли в заднюю комнату. Возле ревущего камина сидел мужчина. Он грел у огня унизанные перстнями пальцы. Я почувствовал запах одеколона.

— Доброе утро, Грегор, — произнес Тобиус Максилла.

Несмотря на возгласы, доносящиеся из задней комнаты, помощник хозяина таверны принес омлет с пряностями, чашки зарфиньего бульона и бутылку крепленого вина.

— Может, объяснишься? — спросил Иншабель.

— Конечно, мой дорогой Натан, конечно, — ответил Максилла, неторопливо разливая вино по стаканам. — Минуту терпения.

— Немедленно, Тобиус! — рявкнул я.

— Ого! — Перехватив мой взгляд, он сел. — Признаться, последние несколько недель я чувствовал себя подавленно. Вы были слишком заняты, а я только и делал, что ждал вас на «Иссине»... Что ж, так или иначе, ты неоднократно повторял, что результат ваших поисков зависит от решения одной важной проблемы. То есть от того, можно ли пробраться мимо до одержимости надежной системы защиты этой жуткой планеты. Анонимно. Вот я и сказал себе: «Тобиус, вот что ты должен сделать, и плевать, что подумает об этом Грегор. Контрабанда, Тобиус, твоя сильная сторона». Посему я решил проверить, смогу ли я провезти сюда контрабандой самого себя. И угадайте, каков результат?

Он откинулся назад, потягивая свою выпивку с омерзительно довольным видом.

— Ты нелегально проник на планету и тем самым доказал, что это возможно? — медленно произнесла Биквин.

Он кивнул:

— Мой челнок спрятан в роще за деревней. Вы и представить себе не можете, сколько ртов и глаз в этих краях может заткнуть толстый кошелек.

— Даже не знаю, что сказать, — ответил я. Он развел руками:

— Несколько недель назад ты рассказал мне, что Внутренняя Гвардия не зафиксировала ни одного случая незаконной или сомнительной иммиграции. Отлично, вот он я, целиком и полностью опровергающий это утверждение. Должен признать, Кадия оказалась крепким орешком. Одним из самых крепких за всю мою долгую и порочную карьеру. Но, как видите, нет ничего невозможного.

Я влил в себя вино одним большим глотком.

— Тобиус, после этого мне придется прекратить с тобой любые отношения. Ты же знаешь.

— Ой, фу-у, Грегор! Только из-за того, что я выставил Кадианскую Внутреннюю Гвардию кучкой дураков?

— Из-за того, что ты нарушил закон!

— Ах-ах-ах! Но я его не нарушал. Обошел, возможно, но не нарушал. Я нахожусь здесь абсолютно легально, как по правилам Кадии, так и по законам Империума.

— Что?

— Да ладно тебе, старина! Как ты думаешь, почему мой челнок не был сбит сегодня нетерпеливыми кадианскими стрелками? Ладно, это риторический вопрос. Ответ прост: когда перехватчики поднялись мне навстречу, я передал им пропускные коды, вполне их удовлетворившие.

— Но дневные коды засекречены! Проводятся тройные перепроверки! Выдаются они только тем, кто может предоставить достаточно веские рекомендации. Чьим же авторитетом ты мог воспользоваться?

— Понимаешь, Грегор... конечно же, твоим.

Истина лежала прямо перед моим носом, но потребовался Максилла с его охотой до пышных представлений в наитщеславнейшем воплощении, чтобы я наконец узрел правду. Причина того, что Внутренняя Гвардия не обладала никакими сведениями о нелегальной иммиграции, состояла в том, что таких случаев не бывало. Те, кто пытался проскочить мимо крепкой длани кадианской службы безопасности и был замечен, погибали. А те, кому удалось ее обойти, и не могли быть обнаружены.

И все потому, что они пользовались достаточно солидными пропусками, маскируясь под каких-либо официальных визитеров, которых не будут останавливать.

Под людей вроде меня. Или вроде Нев.

— Я не совершала этого вылета, — произнесла Нев, напряженно всматриваясь в информационный планшет, который я ей показывал. — Так же, как и этого.

— Конечно нет. Но кто-то воспользовался вашим авторизационным кодом. Применил его, чтобы получить разрешение на трансорбитальные перемещения. Вот так они и спускались. Посмотрите, ваш код используется вновь и вновь. А раньше так же использовали код вашего предшественника Горфала. Это продолжается уже сорок лет. Всякому всплеску активности Сынов Баэля — и других культов тоже — предшествует транспортировка из космоса на поверхность, оформленная как вылет Инквизиции.

— Император храни! — Нев подняла глаза к небу, положила информационный планшет и хрипло приказала сервитору дать больше света.

— Но мои авторизационные коды защищены. Как же их могли украсть? Эйзенхорн, вашим ведь тоже воспользовались. Как его выкрали?

Я помедлил с ответом.

— Если быть точным, то его не крали. Один из моих партнеров позаимствовал его, чтобы обосновать свои подозрения.

— Почему меня это не удивляет? Впрочем, не важно! Эйзенхорн, между нами есть существенное отличие. В вашей банде могут состоять преступные элементы, способные самовольно действовать за вашей спиной, нарушая все нормы и правила. Но это не мой случай.

— Я понимаю вашу точку зрения, но тем не менее это произошло. Кто может получить доступ к вашему коду?

— Никто! Никто под моим началом!

— А из вышестоящих инквизиторов?

— Что?

— Я уже говорил, что предателем может оказаться кто-то из наших. Старший инквизитор, да хотя бы и сам Верховный Инквизитор. Но обязательно хитроумный ветеран, обладающий достаточным влиянием, чтобы дергать за нужные ниточки.