Мы проникли на территорию дворца Ланж, перебравшись через стену. После взрыва щита в воздухе повис резкий запах озона, тлели аккуратно подстриженные фруктовые деревья и садовые оградки из лароэбура.

Вместе с Робаном и Иншабелем я побежал по гравийной дорожке, связывающей служебное и восточное крылья дворца. В саду за нашими спинами заметались лучи ручных и подствольных фонарей. Значит, Хелдан повел свое войско в обход садовой террасы.

В доме было тихо и темно, электроснабжение отключилось из-за электромагнитного разряда. Ударной волной от взорвавшегося пустотного щита выбило двери. Теперь они лежали на мозаичном полу холла. На месте окон зияли дыры.

Фоторецепторы и установки климат-контроля, встроенные в полированные стенные панели из синего дерева, почернели и оплавились. В глубине коридоров клубился дым, мерцали огненные всполохи: богато обставленные комнаты второго этажа охватило пламя, когда от взрыва с потолка сорвались декоративные проментиумные лампы.

Мы проверяли помещения, расположенные по обеим сторонам коридора, и повсюду находили тела мертвых слуг и отключившихся сервиторов.

Робан двигался впереди, поводя из стороны в сторону лазерным пистолетом.

— Сколько у нас времени? — спросил Иншабель.

— До чего?

— До того, как он оправится от импульса?

Я и сам не знал, насколько тяжело мы ранили Эзархаддона и насколько сильным было его сознание. Но в любом случае нам стоило поторопиться.

По этерцитовым ступеням мы поднялись на третий этаж и вошли в огромный банкетный зал. Свод — черепаший панцирь из высокопрочного стекла — обрушился. Высоко в небе потрескивали псионические грозы. Каждый наш шаг отдавался хрустом битого стекла и скрежетом обломков.

Здесь тоже лежали тела — трупы аристократов и их слуг. Из соседнего зала доносились звуки шагов и сдавленные рыдания.

У перепуганных людей перехватило дыхание от ужаса, когда лучи наших фонарей осветили их фигуры. Немногочисленные обитатели дворца, чудом пережившие случившееся, испуганно жались по углам. На телах многих виднелись следы псионических ожогов и телекинетические шрамы.

— Имперская Инквизиция, — твердым голосом произнес я. — Успокойтесь. Где Эзархаддон?

Некоторые вздрогнули и застонали при упоминании этого имени. Пожилая аристократка в изодранном перламутровом платье свернулась в углу калачиком и заплакала.

— Быстрее, у нас мало времени! Где он?

Я хотел было применить Волю, чтобы заставить их дать ответ, но их сознания и без того были достаточно измучены событиями этой ночи. Даже незначительное ментальное воздействие могло убить многих из них.

— К-когда отключился свет, он побежал... побежал к западному входу, — произнес окровавленный человек, одетый в нечто, что, по моему предположению, когда-то являлось униформой телохранителя Дома Ланж.

— Вы можете показать нам дорогу?

— У меня сломана нога...

— Тогда кто-нибудь другой! Прошу вас!

— Фрюа, пойдешь ты. Фрюа! — Телохранитель обернулся к испуганному мальчишке-пажу, сидящему на корточках за колонной.

— Давай же, парень, покажи нам дорогу, — ободряюще сказал Робан.

Мальчик поднялся на ноги. В его глазах метался страх. Я не знал, кого он боялся больше — Эзархаддона или нас, инквизиторов.

Коридор, по которому нас повел паж, шел от банкетного зала на запад к взлетной площадке. Плиточный пол сплошь покрывали осколки стекла и пятна крови.

Мне показалось, что я кожей ощутил дуновение ветра. Возможно, где-то впереди был выход наружу.

Тяжелые, взрывоустойчивые двери в мрачный погрузочный док были выломаны. Несколько погрузочных сервиторов замерли в неуклюжих позах. Через открытый центральный люк пробивался тусклый свет.

Взяв оружие на изготовку, я махнул Робану и Иншабелю, чтобы они заходили справа. Мальчик-паж спрятался за дверями. Воздух вокруг нас начал меняться, словно атмосфера стала густеть и сжиматься. Как будто нечто огромное готовилось вздохнуть.

Я был уверен, что Эзархаддон начал приходить в себя.

Неожиданно погрузочный док окутало мертвенно-зеленое свечение, психометрическая вспышка, сопровождающаяся взрывом невероятной псионической силы. Мы с Робаном задрожали, когда наши легкие скрутил спазм, а в головы погрузились щупальца чужого сознания. Иншабель закричал. Напав сзади, его сбил с ног Фрюа. Мальчик моментально превратился в безмозглую куклу, его взгляд сделался пустым, на губах выступила пена. Иншабель пытался сопротивляться, но парнишка дрался свирепо, и инквизитор начал ослабевать.

Мою голову пронзила резкая боль, однако я понимал, что Эзархаддон еще не до конца пришел в себя. Окружив свое сознание ментальной защитой, на какую хватало сил, я пошел вперед.

Неожиданно совсем рядом загудели сервомоторы. К моей голове метнулась огромная стальная лапа, и я отпрыгнул в сторону.

Покрытый патиной погрузочный сервитор распрямился во весь свой трехметровый рост и с грохотом зашагал ко мне на толстых гидравлических ногах. Он попытался достать меня металлическими конечностями. Из его широких плечевых суставов вырвались струйки пара, а смотровые гнезда на помятом лицевом щитке горели ярким желтым огнем.

Несмотря на всю механику, погрузочный андроид, как и все сервиторы, был собран на основе человеческих органических компонентов: мозга, спинномозгового ствола и сети нервных окончаний. Поэтому Эзархаддон мог управлять им точно так же, как и обычным человеком.

Андроид снова атаковал меня, но промахнулся. Плоская конечность с громким свистом прорезала воздух.

Сервитор напоминал огромную обезьяну: приземистый, с мощными ногами, бочкообразной грудной клеткой, широкими плечами и длинными руками. Конструкция, идеально подходящая для погрузочных работ. И для того, чтобы превратить человеческое тело в кровавое месиво.

Робан окликнул меня. И вовремя. Второй погрузочный сервитор, раза в два крупнее первого, с длинным телом и четырьмя ногами, тоже пришел в движение. Его корпус покрывали листы изъеденного ржавчиной, потемневшего металла, а вместо головы торчала вилка подъемника, что придавало ему сходство с быком. Смазанные маслом черные вилки подъемника нацелились на Робана. Тот открыл стрельбу. Шесть или семь зарядов со звоном отскочили от тела механического монстра, лишь слегка опалив конечности машины.