Крик застрял где-то в горле, а руки судорожно сжали внезапно ставший тесным ворот ночной рубашки. Из зеркала смотрели мутные глаза старухи с растрепанными, свалявшимися в колтуны волосами. Хватит! Она бросилась обратно в спальню и почти добежала до кровати, на которую так и не решилась посмотреть. Если бы, согласно прогнозам тренера по «выходам», она оказалась не пустой, и она увидела бы там себя, такого поворота её сознание не выдержало бы. Она остановилась. Мысль о том, что дело осталось незавершенным, не давала покоя. Оставалось всего одно задание. Она развернулась и медленно направилась к кухне. Проходя мимо зеркала, отворачиваясь и отгораживаясь ладонями, она едва удержалась от желания упасть на пол и проползти весь путь, чтобы уж точно ничего не увидеть. Уютное, такое обыденное урчание холодильника подействовало успокаивающе. Она открыла дверцу и не смогла сдержать улыбки.

«Ну, теперь-то я могу не сомневаться в том, что все это фигня. Сон это! Самый обыкновенный! Нет у меня такой кастрюли. И не было никогда», – она открыла крышку и вдохнула аромат. – «И уху я не варю. И вообще готовить не люблю. И рыбу почти не ем». Она вытащила кастрюлю из холодильника, привычным жестом достала тарелку с верхней полки и плеснула в нее пару половников холодной жижи прямо вместе с застывшим сверху жиром. Вкус соответствовал виду. Она выплюнула желтую субстанцию прямо в раковину и прополоскала род холодной водой. Несколько глотков ледяного спасения скатилось в желудок, дополняя приятное ощущение накатившего спокойствия и уверенности в нереальности происходящего. Твердыми шагами она прошла в спальню и улеглась на кровать, так и не решившись, однако, прямо на неё посмотреть. Накрылась одеялом с головой. Из забытья выдернул резкий звонок.

– Алло? Привет, мам. Зачем принесла? Ты же знаешь, что я не люблю. Хорошо, кастрюлю занесу. Спасибо.

Случай на войне

Два удара по дверному косяку рукой, три – ногой и негромко пнуть жестяной таз, предусмотрительно оставленный под скамейкой у завалинки. Несложный пароль для бойца, регулярно работающего с шифровальными кодами и привыкшего ходить в разведку. Вот и опять. Командир отряда, расположившегося на ночь в приземистом домике на краю небольшой деревеньки в восьми километрах от райцентра, отдал приказ идти в разведку. Не пьёшь, мол, вот и иди. «Пусть остальные отдохнут и расслабятся, а ты всё равно не умеешь. И Самойленко с собой возьми. Такой же кислый тип в условиях полевого оборота нефасованной этанолсодержащей продукции».

Что ж, не умею, так не умею. Пусть отдыхают. Ясное ночное небо и ещё не успевший остыть сентябрьский воздух располагают к променаду. В течение нескольких часов район предстоящих действий был изучен: схема ориентиров, тактические свойства местности, проходимость естественных препятствий, наличие удобных подступов, местонахождение и боеспособность противника – всё было тщательно изучено и схематически зарисовано.

Светало. Проведя довольно много времени в почти абсолютном безмолвии, на подходе к деревне мы с Самойленко разговорились. Как выяснилось, нас обоих беспокоило непонятно откуда взявшееся и всё нарастающее чувство тревоги. Вскоре оно получило предельно ясное и прискорбное объяснение. Зрелище, представшее нашему взору, когда мы вошли в дом, ужасало своей жестокостью. Не вдаваясь в излишние подробности, скажу, что в живых не осталось никого. Весь отряд, включая командира, был уничтожен в ходе неожиданного ночного нападения. Не пощадили и приютившую защитников и потчевавшую их имевшейся снедью старушку. От души расслабившиеся солдаты не сумели дать врагу должный отпор. А скорее всего, и заметили-то его, только когда прореагировать надлежащим образом уже не представлялось возможным.

Я не ханжа. Могу и опрокинуть одну-другую в мирное время. Но когда меня спрашивают, как алкоголь помогал солдатам во время войны, я даю однозначный ответ. Я прошел всю войну и остался в живых потому, что предпочитал оставаться в здравом уме и твердой памяти.

– Пыль вытри!

Проснуться от этой фразы – значит испортить весь день: поменять свои планы и вместо очередного эпизода сериала потратить время на ерунду какую-то. Надо сомкнуть веки поплотнее и постараться увидеть продолжение сна. А проснуться – когда зазвонит мерзкий будильник. Даже это будет лучшим началом дня. Веки сомкнул, ноги под одеяло втянул, даже начал придумывать продолжение. Но напрасно. Сон беспощадно улетучился, а хлопнувшая в коридоре дверь подарила надежду на то, что продолжения рекомендаций и указаний не последует.

Побрел в туалет. Самое лучшее место в доме: закрылся – и сиди, сколько влезет. Если конкретнее, сколько вылезет. Тут тебе и изба-читальня, и кинозал, и игровой клуб, и онлайн переговорная, и даже фуршетный зал при большом желании. Вытащил из стопки журнальчик, смахнул серый налет рукой – и сиди, радуйся неприкосновенности под убедительным предлогом.

Где-то на кухне зазвонил телефон. Вот всегда он звонит в самый неудобный момент. Надо было с собой брать. Но, поскольку дома всё равно никого нет, о приличиях можно не волноваться.

– Ты сможешь купить хлеба? Всё равно дома сидишь.

– Вот именно! Сижу дома и выходить никуда не планировал! Сама купишь по пути домой.

Почему-то мир устроен так, что ни в чём неповинные, безмолвно услужливые, никогда ни в чём не упрекающие нас вещи страдают от нашего раздражения больше, чем мы сами. И, получив пинок ногой, жалкий комочек из двух свернутых, но не получивших счастливый билет до корзины с грязным бельём носков летит под диван, поднимая за собой пыльное облако и врезаясь в кучку своих собратьев.

Возвращение в ретирадное место постепенно успокаивает, а забавная статья в журнале даже заставляет улыбнуться. Что ж, основное утреннее мероприятие прошло успешно. Можно спокойно сесть за компьютер. Очередной звонок, но теперь уже в дверь, залился раздражающей трелью.

– Привет, пап.

– Ты почему так рано со школы?

– Я почувствовал себя плохо, и мне разрешили пойти домой. Но я в аптеку не зашёл…

– У меня. Свои. Планы!

Жизнь удалась: приятное гудение вентиляторов компьютера, никто ни о чем не просит, никто не звонит ни в дверь, ни по телефону, никто не отвлекает от очередного фильма.

– Мы – ничто! Пыль, атомы! И я могу вам это научно доказать! – отлично отыгрывает свой монолог Мамонов с экрана монитора.

Что может быть прекраснее? Ничьи просьбы больше не нарушают его покоя. И он тоже больше не входит ни в чьи планы.

Психологи рекомендуют периодически вносить хотя бы небольшие изменения в ежедневную рутину, чтобы жизнь не казалась однообразной. Сегодня я решила не пить утром чай. А выпить кофе, который я не пью почти никогда. И выпила. Было непривычно и невкусно. Уж не знаю, кофе ли тому причиной или просто стечение обстоятельств, но утро было совсем не таким, как обычно.

У турникета выяснилось, что вчера закончился проездной на электричку, а я об этом не вспомнила. Обычно я оплачиваю проезд вечером, чтобы утром не стоять в очереди. Тем более вот так, в понедельник, когда народу особенно много.

У кассы выяснилось, что наличных у меня нет, а именно сегодня у них не работают устройства для безналичного расчета. Надо отстоять еще одну очередь в терминал самообслуживания.

У терминала выяснилось, что пользоваться я им не умею, да и сотрудник ЦППК очень вяло ориентируется во всех этих пунктах и подпунктах, предусматривающих безналичный расчет. Затылку пришлось выдерживать сверлящие взгляды опаздывающих на свой рейс пассажиров.

На перроне выяснилось, что на свою удобную электричку, в которой можно занять сидячее место, я… Успела!

Но в электричке выяснилось, что телефон я оставила дома. Я перерыла всю сумку, но так его и не нашла. А в нынешнее время без телефона никак. Тем более, если как раз на сегодня назначена доставка из интернет-магазина. Пришлось выходить из электрички и бежать домой.