Принц подъехал к супругам, встав на своём бронзовом молодом жеребце, правым его боком в трёх футах от них, полез в кошель и достал, блеснувший на солнце, полновесный эбон. Его высочество с улыбкой протянул его на вытянутой руке и сказал, глядя в заплаканные глаза девицы:

– Возьми… это тебе на платье.

Принц пытался прочитать в лице девушки правду, но та, бледная как мел, молча, потянулась рукой за монетой, не выражая ничего, кроме страха. Мак не был уверен в том, что именно происходит и правильно ли он сам поступает, но, когда супруг девицы положил руку на рукоять длинного кинжала на поясе, а, стоящий рядом друг, взялся за меч, Мак решил действовать. Бросив золотой, принц ухватил девчонку за предплечье и, закинув её в седло, погнал вперёд Крака.

– Он и правда твой муж?! – спросил его высочество у испуганной девушки, но та подтвердила худшее из опасений принца:

– Они разбойники! Негодяи!!! Сказали, что убьют меня!!!

Отдавать распоряжений спутникам не требовалось, они прекрасно слышали ответ девчонки, да и разбойники, более не скрываясь, схватились за своё оружие.

Тогда в том бою принц был ранен трижды. Один из негодяев рассёк Маку бедро, оставив глубокую рану от топора, благо, не отрубил ногу, а другой подлец, уцепившись за седло, дважды вонзил кинжал в принца. Первый удар прошёл насквозь через предплечье, а второй пришёлся в бок, но острие воткнулось в кость. Безусловно разбойники были наказаны, а девица спасена, раны, полученные в бою, были совсем не смертельными.

– Ты цела, красавица? – спросил девушку лорд Вабир, вытирая меч о красно-серую рубашку мертвеца. Девчонка, всё ещё прижимая к груди разодранное платье, часто закивала. Затем охнула, и подбежав к одному из тел, стала искать что-то. Отыскав эбон и держа его на раскрытой ладони, девушка подошла к принцу. В её глазах уже не было страха, но что было теперь в её взгляде принц так и не понял, и, всеми силами сохраняя достоинство, с улыбкой и покровительством в голосе сказал:

– Это ведь тебе на новое платье от меня, – а затем улыбнулся и спросил, – Ты разве забыла?

Она покачала головой и, зажав золотой в ладошке, пискнула тонким, сорванным голоском:

– Спасибо, Ваше Величество.

Мужчины невольно хохотнули, а лорд Вабир подсказал девушке:

– Ты обращаешься к его высочеству принцу Харлена, а его величество – король этой земли.

– Спасибо, Ваше Высочество, – робко поправилась девушка.

– Тебя как звать?

– Я, Ваше Высочество, Анька.

– Ну, будь здорова, Анька, а нам пора возвращаться.

И благородные господа, попрощавшись с пастушкой, которая погнала свою пару коров домой, с гордым видом и в приподнятом настроении поскакали обратно. Их конная прогулка раньше срока и в связи со сложившимися обстоятельствами требовала завершения. Его высочество до сих пор в ненастную погоду чувствовал, как ноет ребро в том самом месте, где некогда вонзился кинжал.

Мак придержал Крака и пустил сопровождение в авангард. Копьё принца помчалось вперёд, обогнав его на сотню ярдов. Глядя на удаляющиеся спины своих воинов, его высочество рефлекторно проверил, как выходит из ножен меч и кинжал. Отец рассказывал, что вот именно так когда-то началась война в старой Империи, вот именно с таких пожарищ в деревнях. Людей выманивали из крепостей, окружали и убивали, так восстание лордов прокатилось убийственной волной до самого Кёрга, где среди белых костей и разрухи живут теперь только фанатики Золотого Бога.

«А что, если это тот самый случай?» – подумал вдруг Мак, припомнив как отец говорил, что лорды признают власть короны только потому что не могут, боятся её забрать себе, боятся того, что и другие думают так же, как и они сами, а одолеть всех никому не удастся. Но, мол, они ждут, выжидают часа, когда им покажется, что сил у них стало достаточно, тогда…

Принц отбросил эти мысли. Эн Каа никому не верит и потому подозревает каждого своего лорда, командира, слугу и, вероятнее всего, даже сына. Как бы ни было больно это признавать король стар непогодам, и всё же очень, смертельно стар. Его высочеству следует просеивать речи отца, тем более, учитывая, что в любой момент его слова могут оказаться очередной особенной правдой.

Подъезжая ближе к посёлку, совсем небольшому хуторку всего домов в двадцать, принц посуровел и пришпорил коня, увидев огонь, пожирающий все до единого здания. Это точно не было случайным пожаром, поселение кто-то однозначно сжёг. Но, как бы то ни было опасно Мак обязан выяснить, что там произошло, а в случаи чего Крак унесёт его от опасности быстрее ветра. Его высочество перебирал в голове возможные варианты, при которых мог бы случиться этот страшный пожар и совершенно ни один из вариантов его не радовал. Дома находятся на слишком большом расстоянии друг от друга для того, чтоб огонь случайным образом мог перекинуться с одного на другой, похоже, что некто специально поджёг здания. В этом хуторе произошло что-то очень плохое, и Мак надеялся только на то, что люди ещё живы, что ещё не слишком поздно…

Конный отряд на всём скаку нёсся к поселению, ожидая лихой битвы, ожидая увидеть кровь и трупы, услышать крики и лай собак. Каково же было удивление всадников, когда они разглядели толпу безоружных, беззаботно пляшущих крестьян у колодца, рядом с которым навалом лежало тюков, набитых утварью, перинами и вещами.

Завидев людей короля, музыка и танцы оборвались, и весь народ упал на колени, а всадники с оружием наголо проехали по улице к колодцу, и закружили вокруг крестьян, задавая важнейшие на эту минуту вопросы:

– Где враг? Кто сжёг деревню?!

– Нет врага, вашество! Сами сожгли! Золотым богом клянусь, сами! Нет врага тута, и не было!

– Да вы что очумели?! Мухоморов обожрались?!

– Нет, вашество, только эль пили по такому случаю!

– Какому, твою мать, ещё случаю?! – орал на мужика командующий копьём Риль, придерживая своего жеребца. Десятник решительно не понимал, что несёт этот старый идиот.

Воины перестали кружить, разгоряченные кони под ними пугающе стучали копытами о землю, словно выражая настрой всадников. Мак приблизился к месту событий и, не успев озвучить вопрос, как сразу получил ответ. Пожилой мужчина, до того говоривший с десятником, поднялся с колен и, представившись, всё объяснил:

– Эдар – староста, это я вот. Тут, ваше высочество, Рожьце староста… м-м-мдя… вы, пожалуйста, не гневайтесь. Деревню мы сами сожгли, нам так ваш друг наказал сделать. Он не представился, только сказал, что ваш друг. Он за всё за всё заплатил, за всю деревню, мы уже через месяц всё-всё отстроим! Велел сначала ждать всю ночь и до второго часу дня, а затем поджечь дома все-все поджечь. Это сигнал, мол, вашему сиятельству будет. Мы, аккурат за час до вашего прибытия, точь-в-точь, как наказал ваш друг кажную хату и подожгли! Вы же ш, принц Мак? Я не мог ошибиться, вон у людёв ваших знамя – алое с голубой лентой и кубком, аки королевское только с лентой! И сюрко вашего коня… Вон оно ж гербы вижу.

– Мой друг, говоришь… а, как он выглядел, этот мой друг?

– Ну-у-у, важный такой! Только я на нём ни гербов, ни доспеха не видел. Лицо он под капюшоном прятал. Пришёл ночью, постучал ко мне в двери – это во-он тот дом, уже догорел почти, а поначалу пылал ярше солнцу! И так вот говорит он мне… А! Так я уже всё и сказал же! Сигнал, мол, для принца – моего друга… а вот, точно! Сказал ждать вас будет в Герсе.

– А ты с чего, дубина, решил, что этот… Этот человек друг мой?!

– Дык, так, енти у него грамоты были, только я сам читать не умею… Грамоте, потому как не обученный, ваше высочество. И это, деньжишь-то сколько у него было, цельный мешок дав!

Староста вдруг понял, что взболтнул лишнего и мигом умолк.

– Этот мой друг, он в сером плаще был?

– Точно-точно, и меч был у него за спиной, здоровенный такой, ваше высочество.

– Как давно он ушёл?

– А сразу же ж как пришёл. Сказал мене это вот всё, отсчитал денёг в мешочек – кошелёчек, аккурат, вот, ну прям точь-в-точь на отстройку деревни ни медячка лишнего, дай Олин, договоримся, хватит…