А ведь этот диссонанс ее реально беспокоит! Лида внезапно осознала, что Иван – единственный человек, который напрягает ее здесь. При этом, разумных аргументов для такого отношения у нее по-прежнему не находилось. Впрочем, для объяснения теплых родственных чувств ко всем остальным их тоже не было…

– Значит ли это, что Эбэ нас полюбила? – задала вопрос Женя.

– Полюбила – не полюбила, но симпатию наверняка испытывает, – с улыбкой ответил Иван. – Вон, посмотри, смирное какое второй день. И рассветы вам красивые, и закаты. Наслаждайтесь.

Иван отправился на послеобеденный сон, а вся остальная компания разбрелась по округе.

Татьяна устроилась на берегу озера с альбомом и масляными мелками. Лида присела рядом – ей очень нравилось наблюдать за творческим процессом.

Штрихи уверенно ложились на бумагу, и вскоре начало прорисовываться будущее художественное произведение – в центре озеро, за ним возвышенности, над ним яркое солнце и редкие облака.

Ненадолго подбежала Женька, но ей не сиделось на месте. Присвистнув при виде пейзажа, она отправилась восхищаться другими красотами окружающей природы, бесконечно что-то напевая.

Егор походил вокруг лагеря, прикидывая, когда бы лучше сделать Лиде предложение и как лучше это сделать. Шептаться в палатке казалось ему некрасивым. Он склонялся к варианту подговорить новых знакомых и, допустим, что-то даже театрализировать, изображая бардовский слет (без единого музыкального инструмента, правда), а затем в свете костра надеть на палец кольцо – картинка выходила интересная.

Но, конечно, картинка интересовала Егора меньше, чем само событие. Ночной эпизод взволновал молодого человека. Лида и раньше удивляла его – то сон необычный расскажет, то предугадает обман друга. Егор даже гадал, нет ли у его возлюбленной какого-нибудь особенного дара. Вдруг она – дочь колдунов, которые оставили ее на пороге родильного дома в далеком детстве? Он даже озвучил как-то в шутку это предположение самой Лиде, а она тут же парировала, мол, колдунов, ага, заклинателей бутылок… Намекала на родителей-алкоголиков, которых просто лишили родительских прав или что-то вроде того.

Егору тоже захотелось подремать – так хорошо костровая гречка улеглась в желудке. Он зевнул и отправился в палатку.

Лида проводила своего парня глазами и вернулась к созерцанию картины. Таня уже закончила.

– Красиво тут, конечно, – вздохнула она…

– Но что?

– Что «что»?

– Ну, это так прозвучало, – пояснила Лида, – будто предполагалось продолжение…

– Да, странность такая, – Таня пожала плечами, потом оглянулась назад и, убедившись, что их никто не слышит, продолжила, – я же за вдохновением ехала. А то как началось с полгода назад – одна картина рисуется и рисуется… Думаю, надо сменить обстановку – виды природы разные… И вот сменили.

Лида пока не понимала, к чему клонит Таня.

– Я же несколько раз порывалась нарисовать то озеро, то наш палаточный лагерь, то деревья вон те. А рука рисует одно и то же…

Таня протянула Лиде блокнот, и та начала листать страницы. Одна и та же картина на нескольких листах подряд, только разные ракурсы и оттенки.

– Тунгусский метеорит какой-то, – пожала плечами Таня. – Я решила рисовать его столько, сколько нужно. Раз он так настырно лезет из меня – преступно сопротивляться.

– Твои рисунки, Таня… – Лида не знала, как описать то, что она чувствовала, когда всматривалась в художественные штрихи, – они прекрасны… Или не так. Они сильные, ты как будто передаешь какую-то сильную, даже мощную энергетику.

– Надо же, – Таня протянула руку забрать свой альбом обратно, – и Андрюха мне так же говорит.

Девушки улыбнулись друг другу, и Лида вновь ощутила легкие вибрации, отголосок ночных переживаний, по телу пошли мурашки.

– Что? – Татьяна заметила перемену в лице новой подруги.

– Да… так.

После Лида и Женя ушли прогуляться вдоль берега.

– Ты мне кажешься грустной, – сразу взяла быка за рога Женя. – Что-то не так? Тебе не нравится здесь?

Лиде было неловко быть причиной волнения попутчиков и уж тем более очаровательной Женьки.

– Ну, скажем прямо, я к таким нагрузкам не привыкла, – решила Лида обозначить виновником отсутствие физподготовки. Подумала, что эта причина будет звучать убедительно. Однако Женю выдал взгляд – за доли секунды, в течение которых девушка оценила фигуру Лиды, в нем обозначился скептицизм, смешанный с любопытством, а потом и откровенное недоверие. Женя даже громко хмыкнула, не собираясь скрывать своих подозрений.

– Знаешь, я уже два года регулярно хожу в спортзал – и умею отличить задохлика от крепкой девушки. То что ты худышка не говорит о твоей слабости.

Лида не ожидала столь откровенного разговора и была смущена. Пока она сочиняла другую версию, Женя продолжила затронутую тему про спортивные тренировки.

– А ты каким спортом занимаешься? Занимаешься же? Видно по фигуре.

– Я? Э…, – что там видно по фигуре, недоумевала Лида, особенно по груди первого размера и попе 44-го. – Знаешь, а я разное пробовала. Два месяца одно поделаю, полгода – другое.

– Что именно?

– Ну, активные кардиотренировки – с них начинала, и с весом пробовала заниматься. Потом йога была, бодифлекс, стрейчинг, пилатес – да я, наверное, все попробовала. Даже цигун и «Рождение звезды», балансировку…

– А сейчас?

До чего дотошная эта Женька, с восхищением подумала флегматичная Лида.

– Взяла всего понемножку, что больше понравилось, и слепила свое. У меня сложились три основных комплекса – энергозатратный, средний и расслабляющий, так я их для себя назвала.

– О, прикольно.

Женя сорвала мелкий цветочек, поднесла его к уху.

– Вообще-то нюхают носом, – усмехнулась Лида.

– А, точно, – подыграла та.

Обе рассмеялись, и уже серьезно Женя заявила:

– Мне иногда кажется, что все издает звуки. Я их слышу. Я слышу цвета. Черный звучит тягуче, монотонно, как будто работает старый, но надежный двигатель. Белый – звонко и коротко – бреньк! Фиолетовый очень мелодичный.

Лида улыбнулась подбадривающе в ответ на признание, а про себя подумала, какая же Женька фантазерка, ей бы книжки сочинять.

– А проводник наш иногда звучит фальшиво, – огорошила Женька очередным признанием и, беззаботно что-то насвистывая, отошла к следующему растению.

Лида оторопела, но Женька не оставила шансов углубиться в тему, вновь сменив ее. Она немного рассказала об отце, о своей будущей специальности биотехнолога и еще о нескольких вещах – не успеешь запомнить.

Спокойная погода сохранилась до конца дня. Солнце ровно ползло по горизонту, озеро слепило солнечными зайчиками, ветра почти не было. Какая звенящая тишина, думала Лида, вдыхая свежий воздух полной грудью. Интересно, Женька слышит тишину?

После прогулки Лида взяла коврик и удалилась на отдаленную полянку в окружении деревьев, которую присмотрела ранее. Разговоры про тренировки вызвали желание попрактиковаться. Делать это на природе было вдвойне приятно. Тело с удовольствием откликалось на знакомые движения, мышцы податливо тянулись, вызывая желаемое расслабление. Завершалась тренировка шавасаной – «позой трупа». Лида закрыла глаза и не заметила, в какой момент спокойное дыхание сбилось и по телу пошли знакомые по пережитой ночи волны вибраций.

Она в тревоге открыла глаза, увидела синее небо, верхушки деревьев и стремительно унеслась куда-то вверх, чтобы вновь осознать себя в теле Литты…

Над Магогом сгущаются тучи

Совет Семерых был в самом разгаре. Напряжение сквозило в воздухе.

Каны сидели за столом, обернувшись на стоявшего посреди комнаты поселенца. Загорелый мужчина с морщинами на лице, в полосатом халате и кожаных тапочках с зауженными и торчащими вверх носками, мял в руках тюрбан. Его лицо находилось на уровне лиц сидящих канов, мужчина смотрел виноватым взглядом.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».