«Я давно не видел диких зубров».

Да, он тоже не видел. И то, что эти животные не водились на востоке, было ложью.

***

Охотник уже почти добрался до каменного моста, перекинутого через канал, отделяющего Цитадель от остального города, когда услышал знакомый громовой бас:

— Ба, да это же мой старый знакомый, Шанкар! А я, как раз, хотел за тобой послать!

Он обернулся на голос и увидел кузнеца, стоящего на пороге своей мастерской. Здоровенный детина, он выделялся на фоне остальных жителей Мохенджо-Даро. Оно и неудивительно. Ведь родом тот был из Магана[3].

— Рад тебя видеть, Брасид, — подходя, поприветствовал кузнеца Шанкар и пожал его могучую ладонь. Она оказалась перепачкана сажей и потом.

— Доброго дня тебе! Ты не слишком занят?

— В полдень у меня встреча со жрецом.

— Значит, время есть, — довольно заулыбался Брасид.

— Для чего ты искал меня? — спросил охотник, скрещивая на груди руки, предварительно отряхивая ладонь от сажи.

— Мне нужны шкуры, — сразу взял быка за рога кузнец.

— И ты хотел послать за мной по этому поводу?

— Может, тебе этот повод и покажется мелочным, — он развел мощными руками, — но без прочной кожи в моем ремесле никуда.

— Значит, тебе повезло, — сдержанно улыбнулся Шанкар, — вместо меня твой гонец обнаружил бы очаровательную девицу.

— Вот как? — Брасид подмигнул. — Хорошая выдалась ночка?

— Что-то вроде того, — уклончиво ответил охотник, — так, насчет шкур. Какие именно нужны?

— Дикого зубра.

Шанкар закусил нижнюю губу и промолчал. Легкая тень накрыла его лицо, словно от облака посреди ясного неба.

Кузнец с беспокойством посмотрел на него:

— В чем дело? Могут возникнуть трудности? Так, я заплачу больше обычного.

— А почему бы тебе не обратиться на свиноферму Панишвара? — после короткого раздумья нарушил молчание Шанкар. — Уверен, он продаст тебе партию шкур по выгодной цене.

— С этим гаденышем я дел больше не веду! — Брасид смачно харкнул на мостовую.

Шанкар удивленно вскинул брови:

— Вот как? Что стряслось?

— Этот пройдоха продал мне сплошную рвань, — руки Брасида непроизвольно сжались в кулаки. Одной из них он рассек воздух, словно кузничным молотом. — Ободрал меня, как липку, а я до сих пор расхлебываю последствия той сделки. Из-за некачественных мехов, я испортил более дюжины металлических подков, так что нет. Пока у меня не будет хорошей и прочной шкуры, — тут он указал пальцем на ящик с деревянными черенками, который стоял у входа в мастерскую, — к мотыгам даже не притронусь. А Панишвар может идти в задницу!

Проницательный взгляд охотника сразу подметил, что черенки для мотыг изготовлены из свежесрубленных пород дерева, отборного качества древесины. Шанкар нахмурился.

«Уж не то ли это дерево, щепки которого сейчас летят в верховьях Синдху?».

— Ты слишком мрачен сегодня, — подметил кузнец. Он участливо смотрел на Шанкара, продолжавшего кусать нижнюю губу.

Охотник сумел выдавить из себя улыбку:

— Не беспокойся, ничего серьезного.

— Это из-за нее?

— Кого?

— Ну, той девки из борделя. Вынесла тебе все мозги? — кузнец хмыкнул.

— Нет, Брасид, — улыбка охотника стала чуть естественнее, — на самом деле, она единственное светлое пятно в череде событий, произошедших за последние сутки.

— У тебя неприятности?

«Возможно, скоро у всех нас возникнут неприятности, Брасид. А твои проблемы со шкурами и вправду покажутся чересчур мелочными».

Подумал Шанкар, однако вслух, разумеется, этого не сказал:

— Ничего такого, что стоило бы твоего внимания. Так, насчет шкур…

— Я заплачу больше обычного, — напомнил кузнец.

— Помню.

— Так, что же? — нетерпеливо наседал кузнец.

— Я подумаю.

— Подумаешь? — Брасид выпучил глаза. — Боги пустыни, да ты никогда раньше не отказывал!

— И сейчас не отказал, — Шанкару становилось все труднее поддерживать этот разговор и, при этом, не сболтнуть лишнего.

Он не хотел ничего скрывать от добродушного кузнеца, но не осмеливался поведать того, в чем еще сам не был до конца уверен. И, предварительно, не обсудив все с Верховным жрецом.

— Твое «подумаю» прозвучало именно, как отказ, — Брасид встревожено посмотрел охотнику прямо в глаза. Шанкару стоило огромных усилий, дабы не отвести взгляд.

— Хорошо, постараюсь доставить шкуры к концу недели, — сдался он.

— Вот это другой разговор! — снова заулыбался кузнец. — Ну, не смею более задерживать?

— Да, мне нужно на встречу, — облегченно вздохнул Шанкар.

Брасид хлопнул его на прощание по плечу, оставляя на белоснежной рубахе пятно сажи:

— Попутного ветра, дружище! — и скрылся в сумраке мастерской.

Вскоре позади Шанкара раздался звон кузничного молота. Охотник попытался стряхнуть сажу с рубахи, но стало только хуже. Грязь размазалась по ткани серым разводом. Недовольно нахмурившись, он направился к выходу с рыночной площади.

«Я пообещал ему шкуры дикого зубра. А что еще нужно было ответить? Извини, Брасид, но шкур больше не будет, довольствуйся свиньями Панишвара? Он бы спросил почему. Слишком много вопросов, а у меня не так много ответов. Но даже те, что имеются, не предназначены для посторонних ушей. Во всяком случае, не сейчас».

Стараясь больше не думать о кузнеце и его проблемах, а сосредоточиться на своих, Шанкар продолжил движение вперед.

Перейдя по мосту через канал, он начал взбираться по пологому склону холма, на котором стояла Цитадель. Обнесенная кругом кирпичных стен, она возвышалась над городом в безмолвном величии и служила олицетворением силы местной власти, сосредоточенной в руках жрецов.

Ловко орудуя руками и быстро переставляя ступни, Шанкар, не затратив особых усилий, достиг вершины холма и остановился возле массивных деревянных ворот крепости. Около них несли службу двое стражников. Все их вооружение составляло одно длинное копье с медным наконечником. Никаких дополнительных ножей, клинков или щитов. Даже простенькой брони в виде кожаных чешуек или набедренных щитков стража Мохенджо-Даро не носила. Да и какой смысл? Воевать люди Синдху ни с кем не собирались, а для того, чтобы справиться с рыночными воришками тяжелые доспехи и вооружение не нужны. Серьезные преступления в государстве происходили крайне редко. Все ограничивалось пьяными драками и мелкими кражами. По крайней мере, ничего более существенного на памяти Шанкара не случалось. Люди жили в гармонии и достатке, а хорошая жизнь редко толкает на неправедный путь.

Стражники вежливо поприветствовали охотника и приоткрыли перед ним створки ворот Цитадели. Кивком поблагодарив их, Шанкар нырнул в образовавшийся проем и оказался внутри.

Справа возвышался двухярусный храм, внешним видом чем-то напоминающий зиккураты[4] Междуречья, с которым у Мохенджо-Даро имелись кое-какие торговые связи. Как рассказывал Брасид, медные и бронзовые изделия Ура намного прочнее и долговечнее, нежели из здешних мест. Зато в тех далеких краях не растет хлопок, и жители Двуречья вынуждены довольствоваться одеждой из козьих шкур, да овечьей шерсти.

Впереди виднелось двухэтажное здание школы — типичная, ничем не примечательная, постройка, в которой жрецы и вельможи обучались письму, астрологии и счету.

Верховный жрец назначил встречу охотнику в банях. Они находились в здании с огромным бассейном под открытым небом, всегда заполненным чистой прохладной водой. Бани стояли сразу позади школы, неподалеку от главного городского зернохранилища — огромное сооружение, походившее на отдельную крепость, нежели на склад с зерном. Хранилище состояло из крупных кирпичных блоков, разделенных между собой узкими промежутками, что позволяло обеспечить постоянный приток свежего воздуха к зерну.

Обогнув школу с левой стороны, Шанкар вышел к северному входу в бани и постучал в небольшую деревянную дверь.