— Вы знакомы с кем-нибудь из левобережных жителей? — спросил он у старосты.

— Нет, — сплюнул на прибрежный песок Нараян, — люди не часто знакомятся со мной.

Шанкар посмотрел на главу деревни:

— Прекрасно понимаю, почему. Я бы тоже сбежал от вас, не чуя ног.

— Оставьте меня в покое, — проворчал тот.

— Я вас и не трогал, — усмехнулся охотник, спешиваясь.

Нараян остался в седле, то и дело прикладывая руку ко лбу. Видимо, после выпитого вновь разболелась голова.

Аккуратно спускаясь по пологому склону, дабы не наступить на острые коряги, Шанкар подошел к самой кромке воды и внимательно осмотрел реку. Если три года назад Сарасвати запомнилась ему практически идеально чистой, то сейчас этого о ней говорить не приходилось. В течении то и дело мелькали частички мусора в виде полусгнивших кусков дерева. Песка намывало больше обычного. И водоросли. Очень много водорослей, словно где-то в истоках реки располагалось настоящее болото. Шанкар закусил нижнюю губу и задумался. Увиденное не внушало ему никаких надежд на светлое будущее. Оставалось отправиться на север и узнать, что натворили лесорубы. Быть может, притоки Сарасвати уже изменили течение? С крайне задумчивым видом, охотник вернулся к Нараяну, судя по виду которого, тому не терпелось поскорее закончить эту, невыносимо утомительную для него, конную прогулку.

— На рассвете отправляемся на север, к месту вырубки леса, — произнес Шанкар, стряхивая песок с сандалий.

— Без меня, — сказал, как отрезал, Нараян.

— Вот как? — охотник вскочил в седло. — Чем обусловлен ваш отказ?

— У меня много забот.

— Придется отложить попойку на другой день, а больше вы, судя по всему, ничем в последние дни не занимаетесь.

Нараян покраснел:

— Во имя Богини-матери, для чего мне отправляться на север?!

Шанкар вскинул левую бровь:

— Вас настолько не заботит судьба пропавших лесорубов и гонцов?

Глава деревни пожал плечами:

— Наверняка, ничего серьезного. Налопались дешевого пива и валяются где-нибудь в кустах, а работа стоит.

В этот момент Шанкар ощутил дикое желание крепким ударом в висок выбить Нараяна из седла и хорошенько намять тому бока.

Но сдержался и лишь холодно произнес:

— По себе других не судят, господин староста.

В предзакатных сумерках глаза главы деревни недобро блеснули, и Шанкар решил, что на этот раз оставит кинжал при себе. Так, на всякий случай.

— Вы поедете со мной, или я потащу вас силком, привязав к крупу собственной лошади на потеху сельчан. Выбор за вами, — не дожидаясь ответа, охотник развернул кобылу и поскакал в сторону деревни. Не произнося ни слова, Нараян последовал за ним.

Огромный оранжевый диск солнца наполовину скрылся за горизонтом, придавая мрачный вид немногочисленным облакам, вяло плывущим по небу. Тени, отбрасываемые всадниками, теперь казались настолько огромными, будто принадлежали большим медведям, вставшим на задние лапы. Поля полностью опустели. Жители вернулись в свои дома, дабы предаться отдыху после тяжелого трудового дня и набраться сил перед днем грядущим. Их место на полях заняли насекомые. Стрекотание мириадов кузнечиков заполняло закатную тишину, которую нарушал лишь цокот копыт по грунтовой дороге. Даже ветер, дувший жарким дыханием в лицо Шанкару на берегу Сарасвати, здесь терял свою силу, переходя в легчайшие дуновения, едва заставлявшие незаметно колыхаться пшеницу на полях.

Вспомнив о неприятных ощущениях и серьезном беспокойстве, что охотник ощутил, почувствовав на своем лице жгучее дыхание восточных порывов, он произнес:

— Перед отъездом направьте гонцов на ту сторону реки. Мне нужно знать, как обстоят дела на левобережье Сарасвати. Пусть разузнают как можно больше во время нашего отсутствия.

— Как будто они станут их слушать, — пробурчал Нараян.

— Станут. Я дам им жреческую печать.

Солнце стремительно скрывалось за горизонтом, и всадники подъехали к дому главы деревни, окутанные густым сумраком. На пороге их уже встречал старик-привратник, готовый подхватить вожжи их ездовых животных. К небольшому удивлению Шанкара, Абхе нигде не было видно.

— Еда готова? — поинтересовался Нараян, сползая с коня и потирая затекшую спину.

— Да, господин, — старик подслеповато сощурился, — ужин ожидает вас в гостиной.

— Замечательно, — Нараян косо взглянул на охотника, — приглашаю вас присоединиться ко мне и разделить трапезу.

Шанкар едва не расхохотался во всю глотку — настолько кислое было выражение лица у главы деревни. Его словно заставляли выдавливать из себя одно слово за другим, пытая раскаленной сталью.

— Нет, благодарю. Если вы не возражаете, я сразу поднимусь наверх.

Нараян кивнул. Судя по выражению невероятного облечения, он надеялся услышать подобный ответ.

Усмехнувшись в спину уходившему в дом старосте, охотник спешился и передал вожжи старику:

— Найдешь дорогу в темноте?

— Хоть с закрытыми глазами. Не волнуйтесь, господин, — удивленно ответил тот и с благодарностью посмотрел на него. Видимо хозяин дома подобной заботы не оказывал.

Шанкар легонько потрепал привратника по плечу и вошел следом за Нараяном. Проходя мимо гостиной и бросив в нее мимолетный взгляд, он увидел, как староста уже вовсю уплетает свиную шейку, даже не удосужившись снять походный плащ. Жирные пятна от еды на одежде не заставили себя ждать. Презрительно сморщив нос, охотник поспешил скрыться, дабы не лицезреть сие действо. Быстро вбежав по ступенькам на второй этаж, он толкнул дверь в комнату для гостей.

Абхе была там. Заложив руки за голову, с самодовольной ухмылкой, она лежала на кровати и смотрела прямо на него. Шанкар нисколько не удивился, застав ее у себя.

Тем не менее, он спросил, прикрыв дверь:

— Ты уже здесь?

Она пожала плечами:

— А чего тянуть?

Огонь от глиняной лампы в виде остроносого сапожка, стоявшей на тумбе возле кровати, ярко освещал ее красивое лицо, плавно рассеиваясь по обнаженной груди и стройным ногам. Остальная часть комнаты оказалась погружена во мрак. Краем глаза Шанкар подметил, что к кувшину с вином и тарелке лепешек добавился еще один сосуд, пара глиняных стаканов и овальное терракотовое блюдце с кусочками свинины. Живот предательски заурчал.

— Мне нужно с тобой поговорить.

— О-о-о, — она закатила глаза.

Шанкар присел на кровать и потянулся за кувшином.

Абхе наблюдала за ним, слегка привстав и оперевшись на локоть:

— Какой же ты скучный.

Шанкар хмыкнул, разливая вино по стаканам:

— Зато ты веселишься за двоих.

— Ха!

Он протянул ей один, а сам большими глотками осушил свой. Абхе не торопилась, смакуя вино мелкими порциями.

— Я хочу поговорить о твоем отце.

— Скучнее темы для беседы не мог выбрать? — фыркнула она.

— Выбрал, если б знал такую, — парировал он, аккуратно беря двумя пальцами кусочек свинины и отправляя его в рот.

— Понятно, — с кислым лицом, будто съела неспелый фрукт, Абхе сделала еще один маленький глоток, — и что же интересует досточтимого жреческого посланника?

— Давно он пьет?

— С рождения, но… — она намеренно выждала паузу, — так сильно — около недели.

— Не догадываешься, в чем может быть причина?

— Причина стара, как мир, — Абхе зевнула, — хмель помогает ему уйти от проблем.

— Есть от чего уходить? — Шанкар, прожевав мясо, пристально посмотрел на девицу.

— Есть, — коротко ответила она и, в свою очередь, ловким движением пальцев забросила в рот кусочек свинины.

— Тогда поделись со мной.

В глазах Абхе заплясал огонек:

— А ты, случайно, не из этих?

— О ком ты? — непонимающе уточнил Шанкар.

— Ну, — прожевав, она многозначительно подмигнула, — из тех, кто предпочитает мужчин?

Глаза Шанкара широко распахнулись и, Абхе, удовлетворенная произведенным впечатлением, ухмыльнулась.

— С чего вдруг ты сделала подобные выводы?

— Очень просто. Ты интересуешься моим отцом гораздо больше, нежели мной.