Мод ахнула и снова вспомнила, как оказалась запертой в темной комнате, как почувствовала, что кто-то стоит там, в темноте, смотрит на нее, а потом стремительно приближается. Мод почувствовала, как от нервного напряжения скрутило болью живот.

– А что же случилось с лордом Карлайлом, мужем Каролины? Почему отец Артура так рано унаследовал титул?

– Говорят, он сошел с ума от горя и умер через несколько месяцев после леди Каролины, – грустно вздохнула миссис Гудвайз. – Я ничего этого, конечно, не помню. Мне было чуть больше года, когда все это произошло. Старый лорд Энтони, отец лорда Артура, уехал из Карлайл-Холла сразу же после смерти родителей. Он и до этого здесь редко показывался. В войну он сначала учился, а потом стал летчиком, настоящим асом. Мама говорит, все они им очень гордились. Вернувшись, лорд Энтони поступил на государственную службу. Карлайл-Холл оставался санаторием вплоть до 1954 года, а потом дом закрыли.

– И с тех пор здесь никто не жил? – спросила Мод.

– Почти и не жили, – кивнула миссис Гудвайз. – В 1974 году лорд Энтони женился. Ему тогда было больше пятидесяти. Через полтора года у них родился лорд Артур. И вот как раз в те годы, после рождения сына, семейство часто приезжало в Карлайл-Холл, в основном летом.

– Артур говорил, что его родители давно умерли.

– Да. Их не стало в 1998 году. Они, кажется, были на отдыхе в Каннах, и там что-то случилось.

– Что? – нахмурилась Мод.

– Не знаю, миледи. Какой-то несчастный случай. Мы здесь, в Корнуолле, живем почти совсем отрезанными от мира. Лорд Артур никогда не рассказывал нам подробностей, а в газетах ничего не писали об этом.

Миссис Гудвайз поднялась.

– Простите миледи, мне пора идти. Нужно распорядиться насчет ланча.

– Хорошо, – кивнула Мод. – А я пойду взгляну на те комнаты, что рядом с гостиной. Робби наверняка уже их открыл. Да, кстати, – вспомнила Мод, – миссис Гудвайз, вы не знаете, почему в гостиной такое странное окно?

– Странное?

– Ну да. Робби говорит, что это больше похоже на решетку, в которую вставили стекла. К тому же окно можно открыть только снаружи.

– Не знаю, миледи. Но лучше бы вам снова запереть ту комнату, от греха подальше.

Миссис Гудвайз вышла, а Мод уставилась на закрывшуюся за ней дверь с недоумением. Запереть от греха подальше? Что это значит? Мод подозревала, что миссис Гудвайз знает об этом доме гораздо больше, чем только что рассказала ей. А еще Мод была уверена, что увидела в глазах старой экономки настоящий страх. Неужели женщина тоже что-то видела в той гостиной? Что-то, от чего у самой Мод волосы на затылке вставали дыбом.

Мод бегло осмотрела две другие комнаты, но они не вызвали в ней никакого интереса. Это были обычные помещения, светлые, с большими окнами. Они были заставлены мебелью в чехлах и забиты пылью, которая вызвала у Мод приступ аллергии. Она решила подняться к себе в спальню и оставить осмотр дома до следующего раза. Времени у нее было навалом – Артур позвонил, сказав, что приедет не раньше пятницы. А сегодня была только суббота. Еще целую неделю Мод предстояло провести без мужа. Что ж, это даже к лучшему. Ее все больше занимали тайны Карлайл-Холла, которые она хотела во что бы то ни стало разгадать. В голове Мод прозвучал ворчливый голос бабушки Маргарет: «Сумасбродка Мод в своем репертуаре. Ее бросили у алтаря – на следующий день она выскакивает замуж за первого встречного. Не успела выйти замуж – муж оставляет ее одну в богом забытом поместье. А ей хоть бы хны! Она думает о тайнах и загадках!» Как хорошо, что бабушка осталась в далеком Лондоне, и Мод больше не нужно выслушивать каждодневную критику в свой адрес.

Карлайл-Холл, Корнуолл, 2019 год

Мод проснулась от холода, который, казалось, проник не только под теплое одеяло, но и под кожу. Холод был осязаемым, густым. Он стелился по полу плотным грязно-белым туманом – протяни руку и ощутишь его обволакивающее прикосновение.

Мод лежала, повернув голову набок, и смотрела, как клубы ледяного тумана выползали из-под двери, тянулись светлыми языками по полу, скользили по ножкам кровати, забираясь все выше и выше. Мод боялась пошевелиться и, сделав глубокий вдох, увидела, как ее дыхание превратилось в ледяной пар и повисло белой дымкой в воздухе. Теперь ледяной туман был не только на полу – он заполнил всю комнату. Он был таким плотным, что за ним едва-едва угадывались очертания окружающих предметов. Стоял холод, и Мод чувствовала, как ее зубы начали стучать, выбивая беспрерывную дробь. Она хотела встать, чтобы включить свет и взять еще одно одеяло, но страх приковал ее к постели. Она чувствовала, что за этой ледяной завесой кто-то есть. Мод уловила слабое колебание воздуха, потом более сильное – и вот ее окатило волной отчаяния, будто кто-то отдал ей частичку своего горя, такого беспросветного, что Мод тут же в нем захлебнулась и начала задыхаться. А потом она увидела, совершенно отчетливо увидела, как клубы тумана поднялись с пола, преображаясь в полупрозрачную женскую фигуру, которая, материализовавшись, резко повернулась лицом к Мод и склонилась над ней.

Мод дернулась в сторону, пытаясь отстраниться, вжалась в подушки… и проснулась. Она непонимающе озиралась по сторонам. Темно. Холодно, но не настолько, чтобы замерзнуть под пуховым одеялом. Никакого тумана. Ей что, все это приснилось? Мод чувствовала, что все ее тело было липким от пота. Боже, неужели это всего лишь сон? Но та фигура, будто сотканная из тумана, напугала ее до безумия. Мод нащупала под подушкой телефон и нажала на экран. Было без двадцати три. Она закрыла глаза, но поняла, что после пережитого ужаса никак не может успокоиться. Она села в постели и потянулась к лампе на небольшом столике возле изголовья кровати. Щелкнула кнопкой – никакого результата. Наверное, перегорела лампочка. Мод ужасно не хотелось выбираться из постели, но еще больше ей не хотелось оставаться в темноте. Нужно включить свет, чтобы рассеять мрак, избавиться от остатков жуткого сна. В окно пробивался тусклый лунный свет. Мод встала и подошла к столику, на котором стояла еще одна лампа. Щелкнула выключателем – опять ничего. Мод бросилась к выключателю на стене, чтобы зажечь верхний свет. «Отлично! Кажется, в Карлайл-Холле накрылось не только отопление, но и электричество», – подумала Мод. Она налила воды из графина и сделала большой глоток. И в этот самый момент услышала чей-то плач. От неожиданности Мод поперхнулась и закашлялась. Она прислушалась. Вот! Опять! Где-то совсем рядом кто-то рыдал. Столько безысходности и боли было в этом плаче, что у Мод защемило сердце.

Мод накинула длинный шелковый халат на теплой подкладке – подарок Артура перед приездом в Карлайл-Холл, который знал, как холодно здесь может быть, – и, вооружившись телефоном с включенным фонариком, открыла дверь спальни. Здесь, в длинном коридоре, плач слышался отчетливее. Мод попробовала включить освещение, но ее попытка не увенчалась успехом: электричества действительно не было во всем доме. Мод, освещая себе путь телефоном, направилась в сторону лестницы, прислушиваясь к неутихающим всхлипам.

Около лестницы Мод замерла. Она смотрела перед собой и отказывалась верить собственным глазам. Теперь-то это точно не было сном. По второй лестнице медленно поднималась полупрозрачная фигура. Скорее, не поднималась, а плыла. Именно от нее исходили переворачивающие душу рыдания. Фигура девушки – а это была именно девушка – остановилась, бросила взгляд вниз, в темный холл, всхлипнула и снова начала подниматься. Вот она оказалась на самой верхней ступеньке. Мод стояла не шевелясь. Она разглядела длинные волнистые волосы и старинное платье, собранное складкой под грудью и ниспадающее легкой волной к ногам. Полупрозрачная фигура осмотрелась по сторонам, скользнула взглядом по Мод, замерла на секунду, а потом яростно зашипела. Мод испугалась и попятилась, споткнулась о ковер и тут же шлепнулась, выронив мобильник, который, подпрыгнув несколько раз, полетел вниз по ступенькам. Несколько долгих секунд Мод наблюдала, как ее телефон падает. Вот он ударился о последнюю ступеньку, перевернулся в воздухе и шлепнулся на мраморный пол у подножия лестницы. Фонарик на мобильнике погас. Холл погрузился в темноту.