Я никому не завидовала – не видела, чему вообще здесь можно завидовать. Ладно бы новая дорогая мебель или шикарные платья, там да, там я как минимум пощупала бы и непритворно повздыхала, что не мое, какая жалость. А когда хвалятся очередным обшарпанным креслом или древним комодом, который, наверное, герцога-чернокнижника в живых видел… ну… Я и без этих вещей проживу, не умру уж точно.

А потому я прилежно появлялась в гостях по приглашению, проводила с соседями положенные местным этикетом два-три часа и до сумерек обязательно возвращалась к себе. Еще одна, тщательно соблюдаемая традиция этого края: ночевать каждому в своем доме и стараться прийти до того, как наступит ночь.

Тут вообще старались соблюдать старые традиции. Мало ли, вдруг древнее зло возродится.

Чай скоро закончился, пить стало нечего. И мы с Верелией разошлись по делам. Она – убирать комнаты, я – читать книги в местной библиотеке.

Понятия не имею, кто раньше жил здесь, но вкусы у него были специфичными. Первое время я ходила мимо полок библиотечного зала, который здесь называли книгохранилищем, с большой опаской. Так и казалось, что сейчас раскроется очередная книга, и оттуда высунется чья-то когтистая лапа. Лапа не высовывалась и не высовывалась, и я начала потихоньку знакомиться с книгами.

«Нечисть и нежить Пустынных земель» я прочитала первой. Так, на всякий случай. Надо же знать, с кем могу столкнуться на улице: с зомби или с высшим личем. Я, со своими способностями, не смогу защититься ни от кого из них. Но хоть опознаю убийцу «в лицо», так сказать.

Затем я прочитала «Великие и малые народности мира Артариус», потом – «Горгульи2 и места их обитания». Следом – двухтомник, посвященный диким животным и ядовитым гадам.

Анатомию каждого из видов нечисти я решила не трогать – терпеть не могла рассматривать чужие внутренности.

Разновидности кладбищенских упырей на окраинах Великолукского княжества меня тоже не заинтересовали.

В общем, книги приходилось выбирать долго и тщательно.

Я вообще удивилась своим способностям. И говорить на другом языке могла, и читать, и даже писать, что было вообще удивительным.

Но так как раскрывать свое инкогнито я не хотела, а все аристократы здесь владели грамотой с рождения, то поделиться умениями мне было не с кем. А потому я продолжала читать в одиночестве.

Вот и теперь я сидела в книгохранилище с очередной книгой в руках. На этот раз мне попались описания мифических созданий, включая разнообразную нежить.

Дождь хлестал по крыше, ветер выл, как по покойнику. А я читала.

«Вампиры считаются разновидностью нежити высшего ранга, – просвещала меня книга в кожаной обложке. – И тяжело убить и невозможно подчинить. Они способны перевоплощаться в летучих мышей, не боятся ничего, включая солнечный свет, и обладают острым зрением».

Я вздохнула, перелистнула страницу и уставилась на старинную гравюру, изображавшую вампира.

Гад в черном плаще, с оскаленными клыками и змеиной улыбкой вышел чересчур колоритным. Такого увидишь ночью – заикаться станешь. Художник, писавший «портрет», вложил в него всю душу. Хотя, конечно, будь моя воля, я почитала бы что-нибудь из художественной литературы. Увы и ах. Ничего подобного в книгохранилище не имелось. Только публицистика, энциклопедии и научные трактаты.

Я перевернула следующую страницу. Теперь пошла нечисть. Создания живые, но не особо приятные. Василиски. Высокие широкоплечие красавцы, способные убивать одним взглядом. На гравюре василиск был изображен в темных очках. Я смотрела на них не отрываясь и думала, что точно такие же видела на Земле, за пару недель до своего появления в этом мире.

– Тихо шифером шурша, – пробормотала я. – Моя крыша, похоже, уже улетела. И вернется не скоро.

Нет, меньше всего мне нужно сейчас думать о черных очках на старой гравюре.

И я решительно перевернула страницу.

«Сказки… Он рассказывал сказки так же легко, как дышал. Они лились ручьем, бурлили водопадом, нагромождались, как льдины, одна на другую, чтобы внезапно столкнуться и заставить слушателей вздрогнуть от звука крушения… И рассказывались… Рассказывались… Существа, расположившиеся кто рядом, кто чуть дальше, практически не дыша, внимали каждому драгоценному слову, жадно впитывали в себя звуки и образы, наслаждались рассказанным и с нетерпением ждали новой, такой же завораживающей истории. Или сказки. Кто же поймет, о чем сейчас повествует Баюн3.

Дверь раскрылась бесшумно, те, кто был заворожен неспешным повествованием, ничего не успели понять, даже вздохнуть не успели. Тьма и Бездна поглотили их в одно мгновение»4.

Я вздрогнула. Прелесть какая. Даже знать не хочу, кого так красноречиво здесь описывают. Хорошо, если это нечто теперь в кошмарах мне сниться не будет…

Отложив в сторону эту книгу, я принялась за сказки и легенды этого края с давнишних времен до наших дней. Поучительное, хоть и довольно страшное чтение.

«В маленькой таверне, расположенной на окраине, было шумно и людно. Существа практически всех рас, населявших город, собрались сегодня вечером здесь, забыв о собственной безопасности, чтобы насладиться прекрасным эльфийским пением, так редко радующим их непритязательный слух. Бард-полукровка, смесок эльфа и дракона, небрежно прислонившись спиной к каменной стене, взял первые аккорды. Посетители замерли. Музыка лилась неспешно, как тихий лесной ручеек, неслышно перекатываясь с аккорда на аккорд, творя древнюю волшбу и завораживая своим звучанием всех живых существ. Её хотелось пить, как глоток хорошего старого вина, смаковать каждый звук, тщетно пытаясь запомнить слова и мелодию. Казалось, без этой музыки жизнь просто исчезнет, прекратится, растворится в небытии…»5, – читала я, стараясь лишний раз не представлять в подробностях, как можно исчезнуть без музыки.

Дождь предсказуемо лил всю ночь, затопляя все вокруг, покрывая водой каждый клочок земли. Спать под него, конечно, было удобно. Равномерный стук капель по подоконнику помогла довольно быстро погрузиться в мир сновидений. Но утром земля вокруг замка и дальше превратилась в небольшое, но довольно вязкое болотце.

Проснувшись, я несколько минут лежала под одеялом. Не хотелось вылезать, настолько пригрелась. Потом вздохнула, потянулась… И вспомнила о предстоявшей «прогулке» в гости.

Я подскочила с кровати, примерно понимая, что уже увижу, засунула ноги в теплые тапки и бросилась к окну. Так и есть. Земля напиталась влагой и теперь представляла собой непроходимое поле. Вода, грязь, снова вода.

Вполне миролюбивое настроение сразу же испортилось. Тащиться по грязи не хотелось. Совсем. Тем более что идти было далековато. Километра три, если не больше. И все это расстояние – в сапогах и водонепроницаемом пальто – чтобы грязь на обычной одежде не осела.

И отказаться от приглашения теперь нельзя. Приняла? Дотянула до последнего? Не умираешь? Будь добра, приди. Иначе хозяева сильно обидятся. А кто знает, когда и в какой ситуации тебе может понадобиться их помощь…

В общем, приводить себя в порядок после сна я отправилась в отвратительном настроении.

Как обычно, на ощупь я расчесалась костяным гребнем и порадовалась, что мои волосы не до ягодиц. Их и так тяжело расчесывать, а длинные-то… Умывшись, я до красноты растерлась полотенцем. Сейчас на улице было сыро и холодно, и далеко не горячая вода и не думала бодрить.

С сомнением покосившись на поддон, я все же пошла принимать душ.

Ночнушка отправилась в стирку, а я – под прохладные водные струи.

Любительница комфорта, долго я под душем не пробыла, довольно быстро выскочила, вытерлась, уже в спальне оделась: панталоны, нижняя сорочка, верхнее платье. Все то, что нашлось в замке. Вещи были немного большие, но все же сидели на мне без всяких подвязок. Понятия не имею, кто их раньше носил, но они были чистыми, сменки, конечно, у меня не имелось. А потому выбора не оставалось. Надо было брать то, что предлагали.