— Последний час!

Ха, какая невинная копия, зарделась при виде нас.

— Можно, я стану собою? — произнесла она.

— Да, — ответила моя жена.

Они стали едины, но тут же появилась новая копия и сразу же исчезла, использовав один из остаточных свитков.

— Что это? — спросил я.

— Она за остальными, — ответила Лиза. — Вдруг дело не в тебе, а во мне?

Через какое-то время оставшиеся копии стали Лизой, в том числе «посыльная».

— Нет, не то, — пробормотала светящаяся девушка. — До меня дошло. Сними матрац! Нефрит, он подарен для того, чтобы я стала Вселенной!

— Что? — удивился я.

— Да, по легенде мужчины с солнечными копиями в нашей семье собирали себе гарем, но единственный, кто сумел дойти до Вселенной — Первый Хан, его ложе было из чистого белого нефрита. Мне, следовательно, нужен чёрный. Тут я, хи-хи, близка к тебе, дорогой мой некромант… как я об этом забыла?

Мне показалось это соломинкой. Я промолчал.

Однако в тот миг, что Лиза легла на камень, а я ввёл свой клинок в её ножны…

*Пра-ада-а-а-ах!*

Всё рвануло.

Меня наконец-то прорвало, камень превратился в чёрные луны, очень шустро оказавшиеся поглощёнными космосом Лизы, а затем жадная жёнушка заодно поглотила всё пространство трещины так, что мы с ней голышом оказались в воздухе, рухнув прямо в остатки огромного свадебного торта.

Это вообще не смутило Кощеиху и Лису, что его уминали.

— Я спать… — пробормотал я в тягучее суфле и отключился.

Хи-хи, я был не пуст, вон она завязь…

Скажу честно, во сне не было ничего: ни мыслей, ни грёз, ни видений… просто отключка.

ШИКАРНО!

Ха-ха-ха, как же давно я не спал, всегда отправляясь в медитацию…

Сейчас же я очнулся.

Знакомый потолок моей комнаты.

Но тело отчего-то ощущается как-то странно, словно меня окружает мех, да ещё что-то влажное…

Я начал вертеть головой.

— Лиса, что ты со мной делаешь? — проворчал я. Другого источника пушистых хвостов я припомнить не смог. Вроде бы, никого не призывал.

Хвостики, которые стали длиннее и пышнее, отодвинулись в сторону, а вот их хозяйка осталась щекотать меня где-то в районе печени своим языком.

— Эй, Лисица из клана Золотого Песца по имени Смага, тебя спрашиваю, что происходит? — произнёс я, начиная подозревать дух огня в вампиризме.

Она медленно оторвалась от моего тела, в глазах было некоторое помутнение, затем девушка сфокусировалась на мне и произнесла.

— Так ты проснулся? Но почему я из клана Золотого Песца? Теперь я официально Лиса Чудора из рода Чудора, — фыркнула жёнушка и вернулась лизать мою кожу.

— Ты не лось, а я пока не мшистый пень, — проворчал я, — что ты делаешь? Спрашиваю, ответь.

Девушка оторвалась, поправила футболку, которая ей определённо была не по размеру, но я её не носил лет этак десять, как попёр в активный рост.

— А-фу-у-у-у… — снова оторвалась девушка, злобно глянула на меня, — ты у меня спрашиваешь? Я-то откуда знаю, почему меня не тянет пускать радугу изо рта, только пока я ощущаю тебя.

— Токсикоз? Почему так рано? — пробормотал я. Хотя я в эту тему особо не углублялся, вроде бы, беременность у волшебниц протекает во многом так же, как у обычных женщин. — А сколько я спал? Всё в порядке с остальными?

— Т-ф-у-у-у, да что же ты за болтун? Каким ты был хорошим и удобным, пока был без сознания, — чему-то непонятному возмутилась Лиса.

— Сколько тебя тошнит? Сколько я сплю? — повторил я, стараясь вспомнить среди мусорной памяти сроки токсикоза. Информации не нашлось.

— Тошнить меня стало сразу же, стоило оказаться в этом пространстве. Других это настигло позже. Сначала белую ящерицу, потом Ворону, потом на днях практически всех с одним исключением, — произнесла жена, делая паузы на облизывание меня.

— Понятно, монстров накрыло первыми, так сколько прошло-то?

— *Лизь*, больше месяца.

—… Серьёзно? Охренеть адаптация затянулась, должна же максимум на десять дней, — пробормотал я. — Что за исключение?

— Как же там её… белые волосы, высокая, но сейчас как жердь… — начала гадать Лиса.

— Яна Михайловна?

— Наверно, кто их всех упомнит? Вот эту не тошнит почему-то. Ходит, улыбается, су…

— Кхм. Давай без оскорблений.

В этот момент дверь пинком открылась и с небольшим медным тазиком, обычно используемым для алхимии, сюда вошла Безумнова, напевающая какую-то мелодию. Всё бы хорошо, но из одежды на ней был только лифчик от купальника.

— Э? Аирчик, ты встал? А я тебя протереть, а то остальные при мысли о тебе начинают фонтанчики пускать. Ты не поверишь, это так ужасно, но при этом забавно! А мне достаточно одной процедуры, я сразу бодра и весела! — немного нараспев произнесла рыжая жёнушка, подходя ко мне.

— Одно исключение? — повернулся я сначала к Лисе, но та не ответила, потом всё же уточнил. — Дорогая Наташенька, тебе не дует?

— Хи-хи, это для удобства процедуры. Если бы я её не делала, то ты давно был бы полностью в слюне нашей пушистой лизуньи. Хи-хи, Лизе такое прозвище было бы дать логичнее, но Лиса с тобой тут практически всё время, — прощебетала девушка, а меня сильно смущала аура её эмоций.

Я бы даже казал, пугала: страсть и безумие. Я хотел бы отдохнуть от этого.

Вот у жены из другого мира ноль эмоций, словно внутри медитации. Тоже пугает.

— Наташенька, спрашиваю, почему ты в таком виде? — повторил я.

— Хи-хи, если я не сделаю того, что хочу, меня будет тошнить, — заявила девушка.

— Да хватит меня запугивать! Я сам в душ схожу, да и зачем меня обмывать, если есть специальные артефакты чистоты тела? — проворчал я, попробовав подняться.

Ага, сейчас.

Тело онемело. Даже при всех плюсах магии плоти, есть некоторые проблемы.

Хотя, пролежней незаметно, немного сбросил жирок… или его кое-кто слизал… волосы на голове немного отрасли после сожжения Людмилой, но…

— Эй, а почему я голый и там… бритый? — пробормотал я.

— Ой, ты не бритый, они выгорают, — потупив очи, сообщила Безумнова.

У меня дёрнулся глаз.

— Как они выгорают? — пробормотал я.

— Хи-хи, — уставилась в пол рыжая девушка.

— Наташенька, пока я спал, ты использовала меня? И это как-то мешает токсикозу? — немножко охренел я.

— Я маме и сёстрам не верила, но когда меня тоже начало мутить, доверилась моему любимому Аирчику… й-ях! — схватила свои щёчки девушка и зарделась.

— А до этого пять недель она тебя просто любила ежедневно без повода, — произнесла Лиса, взяла мою руку и начала её мягко покусывать.

Я определённо попал из странной ночки в не менее странное время.

— Да, но ведь не одна, почти все это хотя бы по разу, но провернули после того, как я первой сюда залезла. Только та странная белая девушка, которой я не видела до брачной ночи, только зашла, сразу начала радугу изо рта пускать вместе с огнём, — возмутилась, словно клевете, Безумнова.

— Не все. Вороны тут не было, — проворчала Лиса.

— Была!

— Не было.

— Была!

— А ну, тихо! — проворчал я, поняв причину моего откровенно хренового самочувствия. Во мне было всего три луны. — Давно Вероника сюда приходила?

— У неё на тебя токсикоз, но до него после меня, она, кажется, была самой частой гостьей, — произнесла Наташенька.

— И контроль у неё, похоже, не так уж хорош. Хе-хе, не будь токсикоза, я бы мог проваляться ещё дольше? — пробормотал я.

В ответ тишина.

— А-а-а, точно, она же тьма, — пробормотала Безумнова.

Лиса что-то с усмешкой почавкала мне в руку.

Ну… зато я выспался. Стоило об этом подумать, как Наташа подошла, провела ладошкой по моей груди, а потом посмотрела в глаза:

— Можно, процедуру?

— Нет. Пока нет, — проворчал я. — Сначала медитировать, потом буду думать, могу ли чем-то помочь семье, а пока можешь потерпеть?

— Хи-хи, — поначалу чему-то усмехнулась Наташенька, а потом серьёзно добавила. — Полчаса. Меня тошнит молниями, стихийными выбросами, так что в твоих интересах мне помогать. Иначе я за себя и безопасность дома не ручаюсь.