— Эй, ты чего завис? В обморок упал от моей красоты? Если сравниваешь меня с кем-то, ставь на первое место, прямо в объятия Наты! — произнесла одна из копий.

— Никакой пирамиды, гарем — хоровод, а ты ведущая, — пробормотал я, несколько не сдержался и схватил Лизу, наклонился и поцеловал.

Это продолжалось лишь мгновение, затем она повернулась щекой к моим губам и стала вырываться. Поцелуй не вышел.

— Фуу, обслюнявил. Мы тут для серьёзного дела, поцелуешься с настоящей Лизой, ты не угадал, оскверняй! — заявила без сомнений настоящая.

— То есть целовать и ласкать можно только оригинальную? — не понял я.

— Да. Эти сласти-мордасти оставь гарему, я всего лишь обычная Лизонька, так что сейчас создана с одной конкретной целью: «съесть морковку зайчика». Хи-хи, но не ртом, — с игривой улыбкой произнесла моя жена, наклонилась и опустила купальник ниже, после чего полностью сняла и бросила на поверхность.

Выпрямилась, посмотрела мне в глаза, снова наклонилась и двумя указательными пальцами показала на своё сокровище, где всё оказалось выбрито.

Блин, но она же настоящая, почему так себя ведёт?

Не понимаю я этого сверхсущества.

Но думать буду потом, а пока я не удержался и поцеловал её яблочко, потом второе прямо в розовенький бочок. Но моя ненаглядная прелестница тут же начала бить по мне далеко не слабенькими ударами. Я определённо слышал хруст. Плевать.

— Нет! Я же сказала, мы тут не для это… ого, — когда я пустил в дело свои шаловливые руки, поглаживая её ягодицы, она перестала сопротивляться, а я полностью насладился вкусом и ароматом её очаровательной груди.

Постепенно мои поглаживания сместились, я осторожно коснулся её бёдер, скользнул по внешней стороне, затем одной рукой прошёл на внутреннюю.

— Хи-хи, дурак, я боюсь щекотки!

*Бац*

Со смущённой улыбкой она ударила меня по щеке так, что будь я слабее, её можно было бы заподозрить в желании стать вдовушкой.

— Лиза, не дерись! — возмутился.

— А ты не щекотись! И я Лизонька, а не Лиза. Но можешь продолжать ласки, так уж и быть, потерплю, но не щекочи! — несколько возмущённо заявила девушка, но в глазах читалась смесь интереса, искорок страсти и анализа моей реакции.

— Я не люблю боль. Так что не хочу её причинять или получать. Ударишь снова, обложусь матрацами и спрячусь от семейного насилия.

— Нет, ну ведь ты же сам начал. Хочешь, чтобы я хохотать начала?

— Смех — счастье, а хруст и срастание костей не очень.

— Какой ты привереда. Ладно, давай уже морковные дела начинать… почему он упал?

— Я не мазохист.

— А? Я что так сильно ударила, не притворяешься? Я думала, ты крепкий.

—… тебе бы измерить свою силу, не так давно меня ровно так же Туз-горилла саданул, пока я его цветочками увядания поедал. Тебя же просто ласкал. Сдерживайся!

— Нюня!

— Всё равно люблю тебя!

— Ух… слащавый заяц! Молчу, делай, что хочешь!

— Продолжим, — проворчал я, прекратив выбивать своим актёрским мастерством чуть большую роль в сценарии нашей ночи любви.

Пострадал ли я на самом деле? Нет, но удар был нешуточным. Так что изобразить нужное, было легко.

А Аста, которая могла меня упрекнуть во лжи или полуправде, в данный момент спала.

Я поднял Лизу и положил её на кровать.

Никто мне не мешал вернуться к яблочкам, а потом опуститься по ложбинке ниже, пройтись по животику, поцеловать пупок, поймать руку, пытавшуюся меня легонько шлёпнуть, и достичь столь вожделенной мной конфетки.

Обе ручки моей милой жёнушки легли мне на макушку, сначала она приподняла голову и следила за мной, но потом отдалась удовольствия, опустив голову и зажмурив глаза, а своим рукам начала искать другое дело.

Я же периодически старался посмотреть на её реакцию, подменяя пальцами свои уста.

Неожиданно Лиза сжала мою голову ногами, а потом резко расслабилась, но постаралась отодвинуть мою голову руками.

— Вот о чём Мила говорила, — пробормотала девушка, прикрыв лицо от солнца ручкой, а вторую подняв к небу.

— В смысле? — не понял я.

— А… Зашла я к ней пару месяцев назад. А она вся такая красная-прекрасная, голенькая с твоей фотографией лежит. Ей тридцать, сказала, тебя будет ждать, но усталость снимать нужно. Предложила меня научить. Я не поняла, о чём она, я тогда Кощу искала, не до этого было.

— Что копию не оставила?

— А-а, действительно. Да какая разница? И вообще, продолжим, — с некоторым сожалением произнесла Лиза. — Я вижу, что твоя морковка готова. Я тоже готова, — говоря это, она провела пальцем в сантиметре от своей щёлочки, как бы приглашая, а затем развела ноги очень широко.

Я постарался себя контролировать, а так же следить за окружением, чтобы понять задумку жёнушки.

Мой корень аккуратно постарался войти в почву.

Передо мной была Лиза оригинал. Я надавил и…

Я вошёл в копию-Лизоньку.

Даже без лун пространства я понял бы это, так как оригинал была куда более влажной.

Копия же не сказать, чтобы удивилась, просто сказала:

— Ой.

Я же перестал думать. Хочет играться? Ладно. Не прячется, и хорошо.

Лизонька всё равно станет частью Елизаветы, на то она и копия. В отличие от моих «близнецов», каждая передо мной — моя жена.

И сейчас моя задача — доставить ей удовольствие.

Так что я начал медленно делать ритмичные движения.

Однако я всё же кое-чем поинтересовался. Капелька крови выступила. То есть Лиза испытает подобное с каждой из копий? Блин…

Надо сделать, чтобы удовольствия было больше.

В этот момент Лизонька потянула ко мне руки, я их поймал и наши пальцы переплелись.

В этот момент я услышал:

— Так, вот тут потрогать надо… — говорила одна копия другой, отодвигая купальник под юбочкой.

Оригинал же стояла и с некоторой ухмылкой смотрела на меня.

Всё равно не понимаю.

Медленный ритм мне не так уж нравился, однако я опасался ускоряться. Лиза обладала прекрасной фигурой, в которой была женственность и грация, однако в сокровенном месте она пока под меня только подстраивалась, плотно «обнимая».

Стоило ускориться, как её пальчики сжимали мои руки, сигнализируя о напряжении.

Но удовольствие она определённо получала, и мне это приносило радость.

— Знаешь, ты какой-то заторможенный, только мне начинает нравиться темп, ты замедляешься! Всё, ложись на спину, теперь я здесь главная! — неожиданно заявила она спустя полчаса.

— То есть ты сжимала пальцами, когда было хорошо? — удивился я.

— Да. Раз темп быстрее, нужна опора лучше. А ты не заяц, а черепашка-недотрога!

— Хочешь вести? Да пожалуйста! Покажи ритм, удобный Лизе, Лизонька! — возмутился я, плюхнувшись на матрац.

Спустя миг её ножны спрятали моё лезвие примерно менее чем до середины, и она замедлилась. Я протянул руки к ней, думая дать ей опору, но она немного наклонилась и опёрлась о мой живот, после этого встала с меня, немного походила, подумала, после чего взгромоздилась на меня иначе, буквально оседлав, и начала двигаться. Пока даже на меньшую длину, чем раньше, да и ритм не особо отличался от того, что был ранее.

Но я промолчал, просто получая наслаждение и следя за тем, как Лизонька изучает свои ощущения.

Её задумчивое и при этом возбуждённое личико было просто прекрасно. Она смотрела куда-то на мою грудь, а я не мог отвести взгляда от неё самой.

Жизнь прекрасна. Я обязан сделать её безопасной, чтобы подобные мгновение были всегда.

Неожиданно Лиза резко опустилась несколько ниже, кажется, на максимум. По её лицу на миг пробежал испуг с гримасой боли, но затем вновь появилась задумчивая улыбка.

— Всего половинка, прости, — пробормотала Лиза.

— В смысле?

— Идиот… запомни и больше не пихай, больно, но сейчас хорошо.

— Да что запомнить? А-а-а, понял, молчу. И там не половинка, а больше.

— Обычно ты куда молчаливей, зайчик. Помолчи.

— Если есть о чём поговорить… — тут меня так сдавили, аж до слёз…