Плоды обоих видов хлебного дерева богаты крахмалом и употребляются в пищу в вареном или поджаренном виде. В последнем случае их разрезают на ломтики, как лепешки.

Плоды после брожения дают вязкую массу вроде теста, из нее тоже пекут лепешки. Отсюда, видимо, и произошло название «хлебное дерево».

Урожай одного дерева в возрасте пятнадцати-двадцати лет может прокормить в течение года двух-трех человек. Древесина же его идет на постройку и разные поделки.

Около каз было еще одно небольшое оригинальное деревце, о котором уже упоминалось. Это дынное дерево, или папайя.

Пройдя деревню, мы начали спускаться к речке Дюбрека, впадающей в океан. Внезапно чей-то крик привлек наше внимание.

Преддверье нагорья Фута-Джаллон. Останцы на саванне среди масличных пальм с гнездышками ткачиков

«Смотрите, смотрите, что это шевелится на верхушках деревьев!» — услыхали мы.

И вот на наших глазах крупная обезьяна со всего размаху перепрыгнула с одного дерева на другое. А вслед за ней появились три, не менее крупные ее товарки, которые перешли через нашу дорогу.

Еще несколько минут — и мы у речки. Обрамление ее берегов походило на простеганную, «буграми» выступающую зеленую вату из переплетающихся между собой деревьев, кустарников и лиан. В этой зеленой стене не было ни одной щели. Вдали же виднелся мост, около которого, как говорилось выше, в один из воскресных дней наши товарищи по работе в Политехническом институте удили рыбу и видели на воле двух питонов, отдыхавших на ветках деревьев.

А дальше, когда мы вышли на открытое место, нас ожидало еще одно необычное зрелище. Перед нами во всей красе своей явились каменные останцы — каменные осколки, отделившиеся в свое время в результате выветривания от стен нагорья Фута-Джаллон и навечно оставшиеся лежать среди степных трав, покрывающих прибрежную низину.

Как какие-то вздувшиеся каменные шишки, поднимались они иной раз с равнины кверху, но чаще эти каменные громады были плоскими и лежали разбросанно, словно отдыхающие в степи гигантские животные среди одиночно стоящих безмолвных масличных пальм.

Это было необычно и очень красиво.

Это было преддверие нагорья Фута-Джаллон.

Грозно-величественный Фута-Джаллон. Наша вторая поездка по прибрежной Гвинее была продолжением предыдущей, но теперь мы направились дальше на север, по побережью до города Боффа.

Перед нами снова наши старые знакомые — гора Какулима и прилегающая к ней слева «Собака, которая курит». На этот раз мы видим их с более близкого расстояния. Какулима — вся густо покрыта лесом, только у вершины пятна обнажений. Мы снова видим зубец на краю ее седловины, и каменные ступени, уводящие гору вдаль. «Собака», окруженная легким туманным облачком, действительно словно курит. Наш путь пойдет мимо этих гор и будет почти все время пролегать у подножия Фута-Джаллона.

Вдали показываются причудливых очертаний горы, но они смотрятся скорее как модернистически оформленные декорации с неестественным, несвойственным природе, иногда волнообразным характером очерчивающих их линий или нередко перпендикулярных друг другу.

И вот с этого момента спокойствие покидает вас. Вас тревожат, волнуют эти странные формы стен нагорья Фута-Джаллона. Они то однотонно гладкими, то «полосатыми»[29] обрывами падают вниз с высоты, то лестницами широких гигантских ступеней шагают в неизвестную, неясную даль, то прочерчивают по небу диковинные дороги из вытянувшихся в ряд столообразных громад, ограниченных линиями, сходящимися под прямыми углами.

Останцы нагорья на берегу океана

И этот причудливый рисунок контуров гор смотрит на вас отовсюду, как только вы вступаете во владения нагорья Фута-Джаллон. Это искажение, необычность, неестественность форм в ландшафте природы удивляет человека, непонятна ему и страшит.

Высоко в небо поднимаются огромные плоские вершины в виде грозных трапеций. Их чуть наклоненные склоны, словно скользя друг по другу, вертикально, как каскады водопада, ступенями падают вниз. Вот лежат, будто разрезанные пополам, гигантские караваи хлеба из камня. А там — огромные, грозно загнутые каменные клювы заглядывают в ущелья сверху вниз.

Высокие круглые «сторожевые» башни Фута-Джаллона грозно безмолвны. Бесконечно длинными поднебесными дорогами тянутся плоские узкие вершины смежных рядов гор.

Нет ни одного повторения в рельефе нагорья, нет конца разнообразию его причудливых, неестественных форм. Что-то зловещее чудится в этой мрачной, но несказанно-прекрасной, холодной картине Фута-Джаллона, но есть в ней и что-то, что, угрожая, одновременно и привлекает к себе и манит.

В Африке лишь горы Атласа на территории Марокко, Алжира и Туниса да Капские горы на крайнем юге материка поднимаются привычными для нашего глаза островерхими хребтами до высоты 2325–4165 метров. И всякий, впервые попавший в Африку, невольно дивится необычайному рельефу Фута-Джаллона и задает себе вопрос: как мог он возникнуть?

Ответим на это коротко. Это случилось давно, так давно, что даже трудно себе представить столь грандиозные промежутки времени. 1750, а по другим данным— 2185 миллионов лет назад появились первые устойчивые участки земной коры на поверхности нашей планеты. Постепенно уплотняясь, они превратились в неподатливые, «жесткие» пространства суши, так называемые платформы, промежутки между которыми заполняло море.

В силу такой «жесткой» несминаемой структуры, некоторые платформы не могли больше образовывать складок, как это происходит с более податливыми, подвижными участками земной коры при горообразовании, но обладали способностью колебаться вверх и вниз, то погружаясь в море и покрываясь на большие или меньшие пространства его водами, то поднимаясь на значительную высоту в виде обширных плоскогорий. Эти первые известные нам возникшие платформы стали как бы ядрами современных материков.

В настоящее время известно, что платформы имеют двухъярусное строение. Нижний, более древний ярус носит название щита, а наружный, верхний именуется чехлом, который формируется почти исключительно из осадочных пород.

Интересующая нас Гвинейская Республика расположена в пределах Либерийского щита, покрывающего Африкано-Аравийскую платформу.

Процесс формирования рельефа Африки, в том числе и Гвинеи, проявлялся главным образом не в сминании горных пород в складки, что приводило всегда к образованию резко выраженного рельефа в виде островерхих горных цепей, а в вертикальных движениях отдельных частей материка — в их поднятии и опускании, что вызывало образование столообразных возвышенностей, прогибов, разломов и сбросов.

Каждый, добывавший на плоскогорье Фута-Джаллон, занимающем огромное пространство на территории Гвинеи, несомненно навсегда запомнит грозную красу вертикальных разломов, провалов, рассекающих, разламывающих это высокое нагорье.

Интересно также отметить отсутствие известняков среди осадочных пород Гвинеи. Видимо, экологические условия соответствующих эпох, а именно недостаточно высокая температура морской воды и отсутствие мелководных бассейнов, препятствовали развитию кораллов, образующих известняки. Кораллы не переносят прохладной воды и развиваются только в мелких водоемах.

Указанные характерные черты геологического строения Гвинеи можно считать типичными для всей Африки. Почти весь Африканский континент принадлежит к числу тех древних платформ, где позднее чем за почти 500 миллионов лет до нашей эры не было складкообразовательных движений земной коры, приводящих к возникновению складчатых островершинных (так называемых геосинклинальных) гор.