– Что?

Он имеет в виду меня или у них тут есть еще какая-то Виктория?

– Максик! – зовет Арсений Михайлович.

– Сейчас! – раздается детский голосок из кабинета. – Колесо докрашу.

– Тут Лисичка, – продолжает его отец.

Кто? Это он меня так назвал?

– Лисичка!!! – Максим вылетет из кабинета с альбомом в руке.

– Ты пришла! А я пожарную машину раскрасил.

Он гордо демонстрирует рисунок.

– Я по делу. К твоему папе.

– А что вы с ним будете делать?

Очень хороший вопрос, кстати.

– Мы все вместе пойдем обедать, – заявляет Арсений Маньякович.

Что? Он для этого меня позвал?

– Я дизайнер… – начинаю я.

– Дизайнеры не едят?

– Едят, но…

– Обсудим все вопросы на обедом, – безапеляционным тоном произносит он.

Максик держит меня за руку. Другой рукой он берет руку отца, отбросив в сторону альбом.

И такой вот странной компанией, держась за руки, как детсадовцы, мы выходим в коридор и направляемся к лифту.

Арсений

– Я не хочу суп, – говорит Максик.

– Надо, – устало выдыхаю я. – Надо есть суп.

– Он невкусный!

Лисичка, которая заказала то же самое, что и мой сын, подносит к губам ложку супа. Пробует.

– И правда, невкусный, – говорит она.

И вызывающе смотрит на меня. Что еще за бунт на корабле? Я ее позвал, чтобы она помогла мне накормить Максика. А она подает дурной пример.

Специально! Вот рыжая зараза.

– Мы не будем есть суп! – радостно провозглашает Максик.

И отодвигает от себя тарелку.

– Не будем, – подтверждает рыжая.

Но свою тарелку не отодвигает. Продолжает плескаться в ней ложкой. Зачерпывает, подносит к губам. Пробует. Облизывается. Ничего не говорит. Просто начинает есть суп, ложка за ложкой. С нескрываемым аппетитом.

Максим удивленно на нее таращится.

Потом придвигает свою тарелку обратно. Пробует… Не отрывая глаз от Лисички. А та всем своим видом демонстрирует, что суп вкусный. И что она торопится его съесть.

Секунда – и вот они уже работают ложками наперегонки.

Молодцы, детишки! Хорошо кушаете. Мая мама была бы довольна.

Но… я не понимаю. Как она это делает? И почему это работает?

Он сказал, что не будет есть суп. Она сказала, что тоже не будет. Но они оба наворачивают так, что за ушами трещит.

Это что, гипноз? Может, она ведьма? Еще и рыжая. С вызывающе яркими зелеными глазами. И губами цвета спелой клубники…

– Какие у вас вопросы по дизайну, Арсений Михайлович? – повторяет Виктория уже в третий раз, отставив тарелку.

– За едой мы о делах не говорим, – замечаю я.

– А вы говорили: обсудим за обедом.

Вот зараза. Подловила.

– Ешь котлету, – говорю я Максиму. – И вы, Виктория, ешьте.

– А то в угол поставите? – иронизирует она.

– Это я могу…

Почему-то опять представилось, как я перекидываю ее через колено, стягиваю штаны и… Откуда это неуправляемое желание выпороть чертовку? Больно уж дерзкая. Но Максиму нравится. И с детьми управляться ведьма явно умеет.

Котлеты употреблены по назначению, мы с Викторией пьем чай, а Максим играет в детском уголке ресторана, то и дело подбегая к столу, чтобы освежиться соком.

– Уже можно поговорить о делах? – спрашивает рыжая.

– Можно, – киваю я.

Она принимает деловой и крайне сосредоточенный вид. Профессионал, как-никак. Я помню.

– Дела у нас сегодня такие. Я еду на встречу с партрнером, а ты в это время присматриваешь за Максимкой.

– Что?! – ошарашенно моргает она.

– Больше его оставить не с кем.

– Я дизайнер!

– Я знаю. Но мои сотрудники с ним не справляются.. Из детского сада нас выпустили. Бабушка, с которой он должен был провести лето, попала в больницу.

– Но есть же частные детские сады…

– Есть. И мы подыскиваем место.

– Я не хочу в сад! – раздается обиженный голос Максима. – Я уже школьник! Ты обещал!

Максик нас услышал. Высказывает свое мнение.

У меня есть свое. Сад будет. Он будет ходить туда на полдня, так же, как с мамой. Больше ни он, ни персонал, ни дети выдержать не могли. Ну, хоть так….

Мама после больницы поедет в санаторий. А у меня куча новых проектов. Няня нужна в любом случае. И рыжая вполне подходит.

Я почти уверен.

Будем считать сегодняшний день испытательным сроком. Если она справится с Максиком, пока меня не будет – она принята.

И неважно, хочет она этого или нет.

Главное, что я хочу.

Виктория

Я сама не поняла, как это все получилось вчера.

Слово за слово – и вот я уже в комнате отдыха “Кибер Щита”. Вместе с буйным Максимом, который пытается разнести в щепки не только мебель, но и стены вместе с потолоком. Под присмотром секретарши Арсения Маньяковича, с опаской заглядывающей к нам каждые пятнадцать минут.

Я должна была вернуться на работу! А вместо этого осталась нянчиться с ребенком заказчика, который требовал играть с ним в догонялки, прятки и вышибалы диванными подушками.

Примерно этим мы с Максиком и занимались. Пару часов, пока Арсений Михайлович не вернулся и не отпустил меня. Вопреки желанию сына, который хотел, чтобы я осталась навсегда.

На прощание босс “Кибер Щита” сказал странную фразу:

– Ты прошла.

– Что? – переспросила я.

Он не ответил. И больше вообще не сказал ни слова.

Лишь молча уставился на меня своими ледяными демоническими глазами. И я поспешила уйти. Пока не замерзла насмерть.

* * *

А сегодня на работе меня ждал потрясающий сюрприз. Такой, после которого хочется то ли убить кого-нибудь, то ли самой утопиться в фонтане.

Клара вызвала меня к себе и сообщила:

– Времена сейчас тяжелые, я поняла, что погорячилась, анонсировав прием еще одного дизайнера.

– Что? – только и смогла выговорить я, уже догадываясь, к чему она клонит.

– Мы приняли решение о сокращении штата, – продолжила моя начальница, глядя куда-то в сторону.

При том, что обычно во время разговора она всегда смотрит прямо в глаза.

– Вы меня увольняете?

– Извини, но мы вынуждены.

– Что я сделала не так?

– Ты будешь прекрасным дизайнером. Но нам больше не по карману стажеры.

– Но у меня минимальная оплата…

– Прости. Решение принято.

Я вышла из ее кабинета в полной прострации. Не помню, как забрала свой рюкзак с рабочего места, как оказалась в парке. С мороженым в руке и со слезами на глазах. Возле фонтана, где носятся орущие детишки и плещутся голуби.

Сколько я просидела, глядя на струи воды, искрящиеся на июньском солнце? Не знаю…

Я медленно облизываю тающее мороженое. В голове крутятся обрывки воспоминаний о том, как меня хлопают по плечу ребята из коммерческого отдела. Как наш айтишник приносит мне воду. А секретарша Клары говорит что-то о Покровском.

Так. Стоп. Покровский. Это же Арсений Маньякович! Секретарша сказала, что он вчера приходил и общался с Кларой наедине.

И после этого меня уволили…

Покровский хочет чтобы я работала у него няней. Он произнес странную фразу: “Ты прошла”. Он имел в виду, что я прошла испытание и он готов взять меня на работу! Предварительно лишив места в “Спецэффектах”.

Это точно он постарался. Тем более, я от кого-то слышала, что они с Кларой давно знакомы… Это не может быть совпадением!

Арсений

Сегодня я взял водителя, потому что нужно было поработать с бумагами по дороге на встречу и обратно.

Максим сегодня в новом детском саду, куда удалось его устроить с большим трудом. Кто бы мог подумать, что существует такой дефицит мест летом! Даже в частных садах. Вот и в нашем бывшем заведении пара воспитательниц ушла в отпуск, группы сократили. А так как мы отказались от места, никто нас обратно не берет.