Все же есть в нем что-то человеческое…
– А там у нас гостевая спальня, – продолжает он экскурсию, указывая на закрытую дверь.
Я просто киваю. Еще одна буржуйская примета. Гостевая спальня… Когда у меня оставались ночевать подружки, мы втроем спали на моем раскладном диване.
– Здесь вы будете спать, – продолжает босс.
– Что? Я не собираюсь у вас ночевать!
– Собираетесь.
– Нет!
– А вы контракт читали?
Глава 16
Виктория
Честно говоря, я не особо читала контракт. Меня ослепил блеск пиастров. Двойка с пятью нулями… Я просто пробежала текст глазами. Ничего страшного не увидела.
А оно там было? Видимо, да!
– Вы совсем охренели?! – восклицаю я.
– За сквернословие – штраф, – выдает мой новый босс.
– Какой еще штраф?!
– Будете чесать мне брюшко перед сном.
– Что?!
– Так написано в контракте.
Я открываю и закрываю рот, онемев от злости.
А Маньякович ухмыляется.
– Я уволюсь!
– Не можете. В контракте есть пункт о нерасторжении раньше трех месяцев.
Черт. Что я там подписала? Как я могла быть такой беспечной, подписывая договор с таким человеком? Если он вообще человек…
Босс перестает ухмыляться и произносит назидательным тоном:
– Виктория, вы невероятно легкомысленны. Подписываете контракты не читая. А ведь там могло быть черт знает что…
– Могло быть? Но нет?
– Естественно, там нет пункта о штрафах.
– Блин, – с облегчением выдыхаю я.
– И все же постарайтесь не ругаться при Максиме.
– Сама знаю!
– Но пункт о нерасторжении есть. И о том, что, если мне придется уехать, вы останетесь на ночь с Максимом.
А, ну, это нормально. Если он уедет. Это как бы само собой разумеется.
Чесать брюшко перед сном… Шутник, блин!
– Мне пора, – заявляет босс. – Я буду на связи. Каждую секунду. Звоните при малейшем…
Он пытается подобрать слово.
– Желании вас придушить, – продолжаю я.
– Такого в контракте нет, – невозмутимо отмечает он.
Мы с Максом провожаем его папу до двери. Я вижу, что мальчишке поскорее хочется остаться со мной наедине и продемонстрировать все свои сокровища.
А мне очень хочется наподдать под зад своему боссу…
Но я не могу. Это точно не предусмотрено ни одним пунктом договора. Так что подожду до его окончания.
Я отвешу ему смачный поджопник через три месяца. Когда наши контрактные отношения будут закончены, а все денежки будут на моем счету.
* * *
После осмотра богатств Максима и второго завтрака мы выходим прогуляться во двор. Минут через двадцать у подъезда останавливается поцарапанная “Мазда”. С Арсением Маньяковичем внутри.
– Папа? – даже Максик удивляется.
– Как у вас дела? – спрашивает тот.
– Прекрасно, – отвечаю я.
– Мы нарисовали слона, – хвастается Максик, вымазанный мелом. – В натуральную величину!
Маньякович разглядывает наше совместное творение, которое хоть сейчас можно отправлять на выставку современного искусства – настолько слон далек от реальности.
– А это у него что?
– Хобот! – объясняет Максим.
– А почему он между ног?
– Это не ноги, это бивни!
– А эти волосатые шары, видимо…
– Уши, – подсказываю я.
– Я так и подумал, – усмехается босс.
И протягивает мне пластиковую карточку.
– Что это?
– На текущие расходы. Кафе-мороженое, карусели и прочее.
– А шопинг в текущие расходы входит?
– Вам нужно что-то купить?
– Ну, мало ли. Вдруг понадобится. Вечернее платье для свидания, например.
Я вижу, что у Маньяковича напряглись вены на шее.
– Никаких свиданий, пока вы на меня работаете! – рявкает он.
– Вы серьезно?
Он молчит. Смотрит на меня. Лицо каменное.
Ненавижу, когда он так делает!
– Наши с вами рабочие отношения никак не отменяют мою личную жизнь, – заявляю я.
– И как она, ваша личная жизнь?
– Прекрасно! А ваша как?
– Не жалуюсь, – бурчит Маньякович.
Целует Максика, идет к машине и уезжает. Даже не попрощавшись со мной! И не прокомментировав свое заявление о запрете свиданий.
Как попаду домой – обязательно внимательно прочитаю контракт. Не может быть, чтобы там был такой пункт.
* * *
Через три часа мой демонический работодатель снова заявляется домой.
– Проверяете? – спрашиваю я.
– Волнуюсь, – признается он.
И становится похожим на человека.
– Не стоит.
– Максик…
– Классный мальчишка.
– Вы первая так говорите. Все воспитатели от него волком воют.
– От меня тоже выли, – признаюсь я. – Когда мне было шесть лет.
– Даже не сомневался в этом, – усмехается босс.
– Поэтому мы с Максиком прекрасно ладим.
– Я рад, что мы вас нашли, – выдает босс.
– А я…
Теряюсь и не знаю, что сказать.
Мне начинает казаться, что мой босс не такой уж плохой. Во всяком случае, он очень заботливый и любящий отец.
Ну а то, что он такой замороженный… Может, жизнь у него такая, что замороженным быть легче.
Он уезжает, я начинаю накрывать стол для полдника. И тут Максик залетает на кухню.
– Смотри, что я нашел в гостевой спальне! Какой-то странный шарик. Надуешь его?
Глава 17
Виктория
– Это не шарик, – лепечу я.
И выхватываю из рук Максима презерватив. Преодолевая брезгливость. Я не хочу его трогать! Но не могу позволить мальчишке засунуть эту гадость в рот.
К счастью, он хотя бы не использованный. Иначе я бы с брезгливостью не справилась.
Я быстро выбрасываю мерзкий предмет в мусорное ведро.
– Я хотел его надуть!
– Этот не надо. Мы с тобой купим другие шарики.
– Ура! Шарики! Пошли купим! А потом будем наливать в них воду и сбрасывать с балкона.
– Обязательно, – бурчу я себе под нос. – На голову твоему папе. А где ты нашел этот шарик?
– В гостевой спальне. Под кроватью. Он был в таком маленьком порванном пакетике. Я думал, это конфета…
Ну, Арсений Маньякович… А я еще думала, что он хороший отец!
А он презервативы по всей квартире разбрасывает. Может, там и использованные есть? Он же привык, что за ним горничные убирают.
Буржуй хренов…
Я на всякий случай захожу в гостевую спальню. Вижу кое-как застеленную кровать. Становлюсь на четвереньки и заглядываю под нее. Я должна знать, что Максик может там найти.
К счастью, использованных резинок там больше нет. Зато валяется помада.
Понятно.
Гостевая спальня – это траходром озабоченного маняка. Помада малиновая. Я такую видела у той брюнетки, с которой он обжимался на работе. Видимо, она его и дома развлекает…
И он еще предлагал мне спать в этой самой спальне!
Надеюсь, это был не намек? Пусть только попробует делать мне такие намеки!
Узнает, какова я в гневе…
Пока мы идем в ближайший магазин за шариками, Максик рассказывает мне, как он ночью спал в папиной кровати, проснулся, а папы нет. Ходил, искал его, дергал двери. Ему показалось, что кто-то где-то плачет. Он и сам чуть не расплакался от страха. Но папу так и не нашел…
Бедный ребенок! И так боится спать один после того, как бабушке стало плохо у него на глазах. А теперь его еще и напугали стоны в ночи, которые он принял за плач.
Тоже мне, заботливый родитель! Такого родителя ремнем выпороть. И в угол поставить на битые стекла.
Устроил оргию чуть ли не в детской!
Меня это возмущает до глубины души. И этот человек еще пытался запретить мне ходить на свидания!
Я этого просто так не оставлю…
* * *
Я усадила Максика смотреть мультики, надела хозяйственные перчатки и выудила из мусорки презерватив. Отнесла его обратно в гостевую спальню и бросила на тумбочку.
