Томас подполз к косяку двери на кухне, наблюдая, как вокруг Энн вьется рой темных оттенков, помогая ей прощаться с жизнью.

«Это ты, не имеющий жалости. Нет, ей недолго осталось. Около трех лет, не более», – подумал малыш, не сумев четко сложить маленькие ладошки без помощи Ричарда, чтобы хлопнуть и попытаться спасти молодую мать.

Пьяный Бобби не заметил ребенка под ногами и наступил на его маленькую ручку, заставив весь дом сотрясаться от детского крика.

– Томас! – закричала Энн, внезапно придя в себя. – Мой маленький мальчик. Бедненький мой. Тише, давай сюда ручку. Тише-тише…

Надрывистый голос внезапно испугавшегося ребенка отогнал множество теней и проявляющегося демона от волос молодой женщины, ставших нитями для выкачки энергии.

Ричард посмотрел на Энн, не понимая, что происходит. Он начал поддаваться личным теням, которые уводили его в иное пространство, не давая разобраться.

– Я пойду, – сказал он, – мне нужно поговорить с Лизи.

Бобби, окутанный тенью пьянства, подошел к жене, успокаивающей кричащего Томаса, и внезапно ударил ее.

– Голова раскалывается! – вспылил он. – Заткни этого уродца!

– Сволочь! – воскликнула Энн, получив еще несколько ударов по лицу от мужа, не собирающегося останавливаться. – Ненавижу!

Сзади Бобби оставалась тень, обнимающая его и проникающая внутрь, она заряжала его негативной энергией, заставляя избивать жену. Бабушка Ирен вмешалась в начавшуюся драку и забрала маленького Томаса.

– Когда вы оба успокоитесь! – кричала она навзрыд. – Да что с вами?! У вас маленький ребенок! Вы не понимаете?!

«Ты бы видела, сколько демонов собралось в доме, Ирен. Не задавала бы глупых вопросов, а обучилась чему-то более полезному, чем разлучать Ричарда с женщиной его судьбы», – думал Томас, наблюдая за происходящим.

Дом, где рос мальчик, становился опаснее с каждым годом, лишая его возможности вовремя заговорить. Он видел кровавые столы, черные стены и пузырьки слизи на полу после каждого конфликта, не в силах вычистить жилище, он оставался наблюдателем, видя, как веселые демоны устраивают вечеринки, притаскивая отчеты по выполненным заданиям.

«Какие же вы мерзкие твари!» – думал мальчик, желая перестать видеть перед собой сборище рогатых скотов, рушащих семью Прайс.

Взрослея, Томас научился громко хлопать в ладоши, забавляя родственников, не представлявших, зачем он так делает. Часто малыш повторял трюк в присутствии Ричарда, отгоняя от него нечистые силы.

«Ты идешь по темному пути, Ричард…» – думал он, хлопая в ладоши, а затем, громко смеялся на весь дом, следя, как черти в ужасе уползают, теряя рассудок.

– Смешной ты, Томас! – говорил Ричард, держа его на руках. – Рядом с тобой мне как-то, спокойнее, что ли…

– Впервые вижу ребенка, обожающего играть в ладушки, – отметила бабушка Ирен, готовя ужин и заглушая приятной музыкой крики Бобби и Энн. – Ему так нравится играть с тобой!

– Мама и папа снова ругаются? – спросил он, отдав брата бабушке Ирен, и сжал кулаки, не скрывая намерения вмешаться. – Я должен прекратить это.

– Дерутся… – тихо сказала Ирен, забрав малыша и нежно обняв его. – Не ходи туда, прошу тебя.

– Он ответит за все… – злился юноша. – Ответит, обещаю.

«Нет, нет, нет! Стоп! Не поддавайся ярости, Ричард! Тебе не нужно это! Иначе, вновь придут тени и начнут постепенно изменять твой облик. Как же мне поговорить с тобой?!» Малыш не скрывал искреннего беспокойства. Сидя на руках у бабушки, он начал юлить из стороны в сторону.

– Что за звуки? – уточнил Ричард, сделав музыку тише. – Это…

– Секс, – спокойно ответила бабушка Ирен. – Примирительный жесткий секс, от него эти звуки.

– Жесткий?! – переспросил юноша. – В смысле?

– Тебе лучше не знать, – шепнула ему на ухо бабушка, погладив внука по голове. Она поставила на стол вкуснейший ужин. – Покушай, дорогой.

«Интересная семья нам досталась, – думал Томас, открывая рот во время кормления и лишь немного капризничая. – Очень интересная пара для диагностики душевных болезней, зачитанных мне давненько одним лекарем».

С потолка просочилась черная жижа и стекла вниз, промелькнув перед глазами маленького мальчика. Повсюду виднелись следы крови от свисающей людской кожи, что сбрасывали кишащие вокруг змеи.

– Томаса рвет! – запаниковала бабушка. – Что-то не так!

«Как хорошо, что вы этого не видите…» – плакал он и выдавал рвоту, тщательно стараясь для любимых родственников.

Оставшиеся дела

Помимо теней, мальчик наблюдал возле себя мелкие огоньки серебристого цвета, поднимающиеся к потолку, который становился безупречно голубым озером, отражающим цвет его глаз. Он часто тянул маленькие ручки вверх, тыкая туда пальчиками и пытаясь поймать «звездочки», садящиеся на нос, которые желал попробовать на вкус.

– Вокруг Томаса что, бесконечно кишат мухи?! – смеялась бабушка Ирен. – Он отгоняет их от себя! Мне так смешно!

– Брось! – вмешалась Энн, проходя мимо. – Он видит ангелов.

Отчасти молодая мать была права, ведь огоньки, окружавшие мальчика, охраняли его от недобрых намерений черных теней, поглощающих дом семьи Прайс, в надежде завладеть появившимся ребенком, и не брезгующих энергетикой остальных членов семьи.

– Какие ангелы?! – удивилась Ирен. – На какой игле ты сидишь сегодня? Не пора бы бросить?! Ради ребенка!

– Абсолютно чиста! – возмутилась Энн. – Как младенец. Вот как мой маленький сын, измазанный супом-пюре!

– Хотелось бы мне тебе верить, – продолжила Ирен, – но…

– Не нуждаюсь в поддержке, – грубо произнесла Энн, отправившись на второй этаж. – Следите за своим сыном, уважаемая миссис Ирен!

Ричард подошел к бабушке, схватил младшего брата за руки и начал играть с ним в ладушки, чтобы разрядить напряженную обстановку.

– Смотрите! – позвал он всех. – Как нам весело вместе! Он так громко смеется! Мой младший брат, светится, как звездочка!

Энн обернулась, сдерживая слезы от обиды на Ирен, и, проигнорировав сыновей, вернулась в спальню, ощутив полное равнодушие к детям, сменяющееся на отвращение.

– Они тебя достали?! – спросил обрывистый голос. – Я помогу тебе, милая Энн. Хочешь, твои страдания закончатся? Ты этого хочешь?!

Молодая женщина увидела перед собой существо в черном пальто, стекающую с него слизь и тени, окружающие его и внимательно рассматривающие ее комнату.

– Я согласна, – тихо прошептала она, теряя сознание. – Согласна.

– Повтори, милая Энн, – продолжал он, – согласна ли ты на сделку?!

– Да! – сказала она, упав на кровать. – Согласна, как никогда.

– Закончи все дела, Энн, – предупредил он, показав ей шприц, наполненный черной жижей. – Как закончишь, позови меня, и я проведу тебя сразу на второй уровень.

– Почему на второй? – поинтересовалась она. – Как тебя позвать?!

– Не советую тебе оказаться на первом… – рассмеялся голос из пальто на всю комнату. – Меня зовут Зельц. Произнесешь мое имя, и я помогу тебе. Слышишь?!

– Зельц… – шептала она, засыпая. – Я поняла, позову…

– Поспи, Энн, – говорил он, прогнав дырявые тени. – Пока можешь.

Молодая женщина заснула крепким сном в последний раз, а утром принялась заканчивать давно запланированные дела, не беспокоясь о сделке и мутно вспоминая, как давала на нее согласие.

– Я позабочусь о тебе, Ричи… – шептала она, остановившись на покупке квартиры и автомобиля для среднего сына. – Сделаю все, что в моих силах.

Набравшись смелости, Зельц подошел к маленькому Томасу, оставленному в одиночестве на пару минут.

– Ты скоро все забудешь, – тихо шептал он, стоя за спиной мальчика. – Ты должен забыть. Но я переживаю, что хитрый седовласый старик… обманет равновесие Вселенной, обойдет все законы, все-таки шепнув Ричарду на ушко самое важное, ради чего ты переродился. Поэтому, Томас, извини, но ты не сможешь разговаривать. Я лишаю тебя этой возможности, во благо иной силы, которая не позволит тебе рассказать и вспомнить…