Он медленно окутывал мальчика чернотой, забираясь в глотку и пуская в тело зеленых глазастых существ, напоминающих слизь, что раздирали горло ребенка мелкими ручками, нещадно царапая ногтями.

– Ты молчишь… – улыбался он. – Молчишь, не зовешь маму на помощь. И я сотру из твоей памяти наш разговор. Простите меня, учитель.

Подкинув Томасу банку с серой краской, он моментально удалился, заметая следы.

– Где ты нашел это! – возмутилась Ирен, увидев ребенка. – Ричард!

– Ты звала меня, бабушка?! – уточнил внук, прибежав на ее зов. – Я уже выполнил твое поручение…

– Это ты подкинул Томасу банку с краской, которую мы купили, чтобы покрасить лестницу?! – раскричалась она, выпучив глаза. – Только посмотри на него! Он весь измазался!

– Я ничего не делал! – оправдывался Ричард. – Меня тут вообще не было! Бабушка…

Цепляясь ногами за различные предметы, кем-то оставленные на полу Эми, услышав звуки очередных разборок, все-таки пришла на крик и начала истерично смеяться, будучи под градусом.

– Чумазый братик! – ржала она и периодически икала, допивая очередную бутылку. – Тебе идет, Томас! Ха! Ха!

Из-за выпитого алкоголя Эми не заметила, как изо рта младшего брата выкарабкалось зеленое существо, цепляясь хрупкими ручками за испачканные губы ребенка, и попыталось скрыться. Она смеялась над Томасом, выслушивая крики бабушки Ирен.

– Я отмою его! – яростно выпалил Ричард, взяв мальчика на руки и рассматривая заплаканные глазки. – Но это не значит, что я притащил ему банку краски! Я бы никогда так не поступил!

Заглянув в рот и проверив язык, он заметил лишь легкое покраснение и обрадовался, что малыш не наелся вязкой дряни, оставшись в одиночестве.

– Не нужно оставлять его одного! – внезапно закричал Ричард. – Куда ты уходила, бабушка Ирен?!

– Какая разница! – отнекивалась она, начиная ворчать. – Вот возьми и посиди с братом лишний раз!

Держа малыша на руках, Ричард ощутил слабость во всем теле, он медленно дошел до ванной комнаты, опираясь на стены.

– Что-то не так… – прошептал он, падая в обморок и роняя младшего брата. – Здесь что-то не так…

Ирен прибежала, услышав грохот, и увидела Ричарда без сознания, из носа которого шла кровь, и Томаса, похоже, ударившегося обо что-то головой.

– Твою мать! – ругалась она, держась за голову и ища телефон. – Как же так! Ричард! Томас! Помогите! А-А-А!

– Сука! – материлась Эми, прибежав на крики бабушки и не сдерживаясь в выражениях. – Как это случилось?! Что с ними?!

– Неси аптечку! – злилась Ирен, подгоняя Эми. – Скорее вызывай службу спасения. Нужно осмотреть их обоих! Ричард упал в обморок…

Врачи забрали братьев в больницу вместе с Энн, грозя ей лишением родительских прав, из-за чего потом пришлось пройти через массу разбирательств.

Чудовище

Среди темноты рогатое чудовище продолжало задавать неудобные вопросы своим подчиненным, но вмиг прервалось, увидев медленно приближающееся черное пальто.

– Я жду хороших новостей, – сказал он, глядя вдаль красными глазами и притягивая черную ткань к себе громадным когтем на одной из шести лап. – Успел?

– Да, – ответил Зельц. – В последний момент.

– Еще бы чуть-чуть… – посмеялся израненный бес, – и тю-тю.

– Замолчать! – закричал рогатый, придавив навязчивого подчиненного огромной лапой. – Иначе…

Насладившись тишиной и раздававшимися издалека криками заблудших душ, не имеющих возможности выйти на свет, черт, не знающий жалости, вновь обратил внимание на пальто, стоявшее перед ним.

– Мне стоит напомнить тебе, что ждет твою семью, если Томас вдруг вспомнит, кто он и зачем переродился? – шептал он, всматриваясь в оболочку, оставшуюся от хмурого молодого мужчины.

– Я помню, господин, – ответил Зельц, – каждое ваше слово.

– Не испытывай мое терпение, – предупредил шестилапый черт, почесывая рога о старое дерево. – Они принадлежат мне, не так ли? И стоит лишь внезапно моргнуть, дорогие тебе души никогда не выберутся отсюда, как и те, что круглосуточно кричат, прося о помощи.

– Извините, – прошептал измученный мужчина, поклонившись и хватая зеленую слизь, вываливающуюся из пальто. – Не повторится.

– Своих мелких букашек прячь тщательнее, – продолжал он, показывая явное неудовольствие в глазах. – Они частенько остаются в других измерениях из-за тупой невнимательности.

– Понял вас, – соглашался Зельц, желая прекратить диалог. – Понял.

– Твоя новая миссия во имя любви и блага для твоих детей, – не останавливалось болтливое чудище, – не забывай про это, исполняя долг.

Молодой мужчина в черном пальто посмотрел на огромных пауков, заталкивающих в пасть несколько душ подряд, и моментально опустил глаза, испытав ужас, он молча стоял в темной пещере, покрытой свисающими останками подчиненных для запугивания новеньких.

– Что, страшно?! – посмеялся черт, взглянув на него. – Неприятно?!

– Да, – произнес он. – Это ужасно.

– Не беси меня, – искренне предупредил он слугу в черном пальто, ослабив хватку, – и с тобой не случится подобного.

– Моя душа не будет принадлежать паучьей твари! – внезапно сказал Зельц. – Я пойду на все, чтобы не обрекать на вечные страдания мою любимую жену и пятерых детей!

– Для нее ты слишком мерзок! – посмеялся черт. – Ты не забыл, что твои дети давно выросли и расплодились, как паучки? Напомни, сколько у тебя внуков?

– Тринадцатый на подходе, – сказал он. – Недавно узнал, что моя самая младшая дочь беременна вторым ребенком.

– В договоре, что ты подписал, – посмеялся шестилапый, – четко прописано, что твоя семья, вместе с табуном внуков будет растерзана, если ты не будешь подчиняться. Или ты забыл?

– Пойду… – Он отвернулся, взяв новое задание. – Выполню…

– Иди скорее, Зельц! – рычал он, пугая остальных. – Утомил!

Обняв шестью лапами огромный живот, наполненный душами, раздраженный бес выпучил красные глаза и стал раздирать оставшиеся деревья огромными рогами, желая почтить своим присутствием низший уровень.

– Давно пора подкрепиться! – басовито произнес он. – Чуть не проглотил изодранное пальто! Чертов священник, манящий остатками чистоты внутри себя! Каждый раз манит…

Оболочка, оставшаяся от молодого, полного сил мужчины, уходила из пещеры, не замечая, что за ней наблюдает седовласый старец, не имеющий возможности помочь ему выпутаться из нынешней истории, но желающий этого всей душой.

– Много темноты в тебе, друг мой… – говорил он, глядя на него и качая головой. – Не уберег я тебя, исчезнув слишком рано.

Втроем

Образование для Ирен стояло на первом месте, поэтому она всячески старалась научить внука таким базовым навыкам как письмо и чтение, занимая вакантные места в коррекционных школах.

– Не мне это нужно! – ругалась она на мальчика, не желающего продолжать обучение. – Тебе! Как ты собрался жить?!

«Как же я хочу заговорить», – думал Томас, злясь на бабушку.

Он раскидывал карандаши и ручки, прячась в своей комнате и поддаваясь внутренним разговорам, что не отпускали его.

«Не могу сказать ни слова. Ни слова! Черт! Как же надоело! И читать я умею, бабушка! Оставь ты меня в покое, сколько можно?!»

– Сегодня тебя ждет логопед и другие специалисты! – кричала Ирен с первого этажа. – Будь готов через полчаса, Томас!

«Мне невыносимо видеть сестру пьяной, а она говорит про учебу, таская меня по врачам. Не могу я учиться, когда вижу несправедливость, а еще эти картинки в голове постоянно отвлекают меня», – рассуждал он, застегивая воротник белоснежной рубашки.

– Ты собираешься? – спросила она его, ожидая ответа. – А?! Потопай ногами, если слышишь меня!

Томас громко топал ногами, не сдерживая слез и думая, как его достали горе-учителя, а еще парочка целителей, не разбирающихся в его личной проблеме и направляющих к магам, которые вроде как должны оказать помощь.