Вот только бог всё же нарушил правила, и это не могло остаться безнаказанным. Потому герой не умер окончательно, а попал в некий промежуточный мир. Мир одиночества и страданий, где он должен был превзойти самого себя и переродиться. Но для этого он должен был убить себя.
— Подожди, — пробормотал еле дышащий Трэй. — Тот мужик, он говорил про смерть и путь.
А затем он оглянулся и посмотрел на окружающий его чёрный мир.
— Неужели я должен убить себя?
Но сначала Трэй решил дочитать книгу, но неожиданно для Трэя та исчезла из его рук. Теперь вместо неё лежал маленький кинжал.
Трэй посмотрел на него и наклонил голову набок: «Во смерти есть своя красота, так ты сказал, да…»
Протянув руку к кинжалу, Трэй ощутил невероятный холод, источаемый металлом.
«Нет смысла колебаться… Во что бы то ни стало я должен…»
Но Трэй не закончил мысль, нанеся удар себе в шею. Стон сорвался с его губ, кровь словно фонтан стал забрызгивать всё вокруг. Резкая и горячая боль заполонила его тело. Сердце стало биться так быстро, словно тысячи молний били ежесекундно. А затем сознание стало потухать как свеча в ночи, пока не осталась лишь тьма.
А затем раздался голос.
Трэй не понял его, но увидел бескрайнюю красоту пустота. Он дрейфовал по нему, вглядываясь в эту картину. Это отличалось от того, что он видел, когда Янг Беркус призвал его в свой мир. Сейчас он словно был частью пустота.
Он попытался подняться, но вскоре понял, что как такого тела у него нет. Трэй был маленьким сгустком энергии. Не понимая, что происходит он лишь дрейфовал как брошенная лодка в океане. Но затем Трэй увидел другой сгусток энергии. Он кричал, рыдал и выл как раненый зверь.
Будь у Трэя кожа, он бы ощутил мурашки.
Этот крик был наполнен бессилием и отчаянием кого-то обречённого на вечное скитание в бескрайней пустоте. Был ли у них шанс на спасение, промелькнуло в голове Трэя. А затем до него дошло, что прямо сейчас он такой же, как и они. Сгусток воспоминаний о самом себе брошенный на вечное страдание.
«Но почему же тогда я так спокоен?»
Скитаясь по этому миру, Трэй не переставал удивляться его обширности. В этом мире нет абсолютно ничего кроме бесконечного количества энергии. Абсолютная всепоглощающая пустота. Изредка, когда скопления энергии становилось столь много, появлялись разрывы в пространстве, поглощающие энергию. Но за всё время Трэй наблюдал такое лишь раз или два.
Наблюдая за очередным сгустком энергии, что бился в истерике, Трэй почувствовал колебания энергии позади себя. Развернувшись, он увидел два сгустка энергии, столь больших, что даже десяти тысяч Трэев не хватит, чтобы сравниться с ними по размеру.
Трэю стало интересно, как вдруг в таком мире появились подобные монстры. Они не истерили, а были столь же спокойны, как и он сам. А затем два монстра столкнулись и мир замер. Каждый сгусток энергии замолчал и направил свой взгляд на двух монстров. Они словно стали центром их «мира».
Первое столкновение было лишь началом большой битвы. Трэй не знал, сколько она длилась, не знал, сколько раз они столкнулись, но что он точно знал, так это то, что это была самая красивая битва, за которой он когда-либо наблюдал.
От каждого их удара пространство содрогалось и рвалось на куски. Каждый взмах был пропитан столь огромным количеством энергии, что захватывало дух.
Трэй не знал куда могут ввести образовавшиеся проходы в разрыве реальности, но он ощущал оттуда настоящий запах смерти. Было невозможно сосчитать сколько сгустков энергии погибли, попав под горячую руку двух монстров.
И тут Трэй заметил, что, когда очередной сгусток исчез, он не пропал из этого мира, а слился с тем большим сгустоком и сделал его сильнее. И его это осенило! Всё это время, нужно было лишь поглощать других, и стать сильнее, настолько сильным, чтобы сломать оковы этого мира.
Но бой двух монстров не мог длиться вечность.
Один из сгустков полностью поглотил другой и стал настолько большим, что сам мир стал отвергать его существование. Мир стал рушиться вокруг него, и Трэй заметил, как этот невозможно большой сгусток стал сжиматься, пока не увидел тело. Из всей той энергии он сковал себе тело, и поддавшись миру, покинул его.
«Так вот он выход» — подумал Трэй, и устремил взгляд на ближайший к нему сгусток, что вновь стал выть и рыдать после большой битвы. Такой сгусток явно не мог дать отпор, но разве это и не освобождение для него?
Трэй приблизился к нему и дотронулся «рукой». Но, судя по всему, другой сгусток даже не понимал, что происходит и попросту отдал все свои силы Трэю. После поглощения первого сгустка, Трэй почувствовал, как сила внутри него растёт. И эта сила сильно отличалась от духовной энергии.
Вот только сразу после поглощения Трэй стал видеть странные образы в голове. Они были как плохо нарисованные картины и Трэй не мог ничего разобрать. Покачав головой, он устремился вперёд за новой добычей.
Вскоре Трэй сбился со счёта скольких он поглотил, пока не обнаружил, что мелкие сгустки практически перестали усиливать его. Поглотив очередной, он понял, что нужно искать тех, что тоже начал поглощать других. Но вот только это занятие оказалось куда сложнее, словно искать иголку в океане.
«День» за «днём» Трэй искал эту иголку, пока не забрёл в такую удалённую глушь, где даже мелких сгустков не было. Это показалось ему странным, и тогда он ощутил на себе «взгляд». Словно дикий зверь огромный сгусток энергии набросился на Трэя, желая поглотить его.
Вот только он действительно вёл себя как зверь.
Атаки были столь просты и примитивны, что Трэй даже поначалу напрягся, вдруг это такая стратегия противника. Но как оказалось, тот действительно мог использовать лишь прямые атаки.
Так как сгустки энергии не были телесны, они могли изменять себя произвольно. Вот и противник Трэя то превращался в меч, то в пасть волка, то принимал вид змеи. Единственное исключение, они не могли принять облик человека. Трэй много раз пробовал, но всё что ему удалось лишь принять вид одного пальца. Вот и сейчас, он превратился в палец.
Чем меньше цель, тем сложнее в неё попасть. Вот и противник Трэя никак не мог попасть по нему попасть. В отличие от самого Трэя, который резко контратаковал и бил прямо в «сердце» противника, раз за разом поглощая его силы.
Но чем больше силы противника он поглощал, тем больше становился размер пальца. И вскоре Трэй впервые ощутил, что значит быть «поглощённым».
Противник, превратившись в меч, резко рухнул вниз, слегка задев Трэя. Но этого хватило, чтобы чуть-чуть поглотить его силу. И в этот момент ужасающая боль заполонила разум Трэя. Эта боль была невероятна схожа с тем, когда Брюнг насильно выкачивал из него духовную энергию, но на порядок страшнее, ведь теперь поглощали само его существование.
Больше всего эта битва была похожа на перетягивание каната, кто успеет перетянуть больше тот и победит.
Теперь стало понятно, почему его противник ввёл себя как раненый зверь. Ещё бы, чувствуя подобную боль, сложно не сойти с ума. Вот только теперь и сам Трэй был поглощён этой болью.
Каждый раз, когда часть Трэя поглощалось, он ощущал, как мир рушится. Только благодаря силе воле он продолжал «стоять» и бился дальше. Но даже у его воли был предел. Когда противник атаковал его пастью волка, Трэй оказался зажат между зубами. Острее любых кинжалов, они впились в него.
Трэй ощущал резкую утрату сил. Сознание блекло, вот только то же самое происходило и с его противником. Теперь их битва свелась к тому, кто дольше протянет.
Трэй держался на последних крохах сознания, когда вдруг перестал ощущать боль. Его противник первым не выдержал и развеялся, став частью Трэя. Резкий приток силы заставил Трэя почувствовать себя слегка лучше, но этого было недостаточно.
Приготовившись снова увидеть картинки, Трэй ужаснулся.
Вместо картин, он увидел странную вещь.
Он сидел на лавочке, сжимая письмо, промокшее от слёз. Рядом с ним стояло несколько мужчин, наставивших на него мечи. Трэй взглянул им в глаза, а затем ему отсекли голову.
