Это напомнило одну из первых игр, которая быстро ушла в подполье. Смысл игры было пройти все препятствия не останавливаясь ни на минуту. Бежать, идти, ползти, куда-то лезть – всё что угодно, лишь бы не стоять на месте. Если останавливаешься, то специальный чип обнулял результаты и игрок проигрывал. Тяжёлая игра, которую не все выдерживали физически. Вскоре она была признана опасна для здоровья и психики, поэтому её официально запретили, но кто-то играл подпольно.

Вот молодость и напоминала мне "Бегуна". А сейчас пришёл другой возраст, когда пора остановиться и задуматься, но вместо этого я брёл по улицам спящего города, который медленно просыпался. Вспоминал и думал, где же я свернул не так, какие характеристики были прокачены неверно. Похоже это было доверие. Слишком много я на него уповал. Надо было качать эгоизм. Тогда бы и не остался с копейками в кармане и в гостиничном номере с удобствами на этаже.

Мелкий дождь мешал обзору. Я поднял забрало шлема и осмотрелся. Тишина на площадке и в эфире напрягала. Но, мы сами решили отказаться от переговоров, так как у противника была прослушка. Пока мы её не снесём, то разговаривать – только себя выдавать.

Тарелка была на последнем этаже двухэтажного дома. Рик её пытался снять из гранатомёта, но не получилось. Только сам подставился. Снайпер продолжал сидеть на вышке и выносить нас по очереди. Нужно было что-то делать. Как-то выбираться.

Сегодня бой напоминал шахматную партию, где нужно было думать, а не нестись сломя голову, на захват здания. Времени было много, поэтому можно было и подумать.

Пашка с ребятами перебежками добрался до бетонного забора. Снайпер по ним пальнул два раза и опять затишье. Я вернулся в яму, где мы прятались.

– Надо выносить стрелка. А для этого нужно отвлечь внимание.

– Пап, за трубой дома второй прячется. Когда решимся вынести чудака на башне, то нас покосит тот, что за трубой, – сказал Юра.

– Точно? – я покосился на сына, который сидел откинувшись на стену ямы, сжимая в руках винтовку. На первый взгляд, создавалось впечатление, что ему плевать на игру, а сюда он зашёл случайно. Но я уже давно заметил, что за этим напускным безразличием скрывается внимательность и лёгкость на ногу. Стоит отдать приказ, как он тут же кинется его исполнять.

– Стопроцентная инфа. У него стелс-костюм, поэтому его не видно. А у меня во какая вещь есть, – показывая бинокль для распознавания стелса, сказал Юра.

– Где ты его достал?

– Там уже его нет, – усмехнулся Юра.

– Эти парни хорошо задонатили для сессии, – сказал Стас, который был в шлем напоминал робота-полицейского, созданного для поддержания порядка. Тяжёлая бандура почти полностью закрывала его лицо, но это был единственный способ, чтоб Стас играл наравне с нами.

– С чего решил? – спросил я.

– У них оружия тир пять, – ответил Ромка, который вчера вернулся из командировки и сразу пошёл в бой вместе с нами.

– Фигово, – сказали мы одновременно с Юркой.

– Если нам объединиться с Пашей? – предложил Юрка. – Вываливаемся одновременно. Пока стрелки вылезают, их снимает Стас и парень с группы Пашки.

– И как ты предлагаешь с ним связаться? – спросил я, обдумывая эту затею.

– Сигнальными флагами, – рассмеялся Ромка.

– Сигнализируй, – разрешил я.

– Сколько у нас дымовых гранат? – спросил Стас.

– А дебаф?

– Минута рези в глазах. Прорвёмся.

– И будет из нас решето, – возразил Юрка.

– Нам подобраться к дому. Садимся под окна и ждём, когда резь пройдёт. – сказал Стас

– Принято, – согласился я, наблюдая, как Ромка пытается договориться с Пашкой. Тот похоже тупил.

Я выглянул из ямы и опять огляделся. Мокрый от дождя полигон навевал уныние. Дома с выбитыми окнами, куски забора, старые машины, разбросанные в разных местах, сторожевые вышки и ямы рассекали поле, заставляя казаться, что вокруг проходили настоящие военные действия. Реализм в полной силе. Здесь даже не нужно было включать дополнительный графон, как на других полях. Реальные препятствия в игре были редкостью. Обычно на полях были препятствия схематичные, которые дополнялись с помощью графики, что "рисовала" препятствия в чистом поле.

После того как я переехал в столицу, то полазил по местным полям для игр и нашёл это. Недорогое в аренде и намного интереснее, чем поля, на которых мы играли раньше.

– Вроде понял, – доложил Ромка.

– Хорошо. Выступаем по сигналу. Стас, помни, вся надежда на тебя, а то стрелок положит нас около окон, – сказал я.

Мы дали сигнал Пашке. Взялись за дымовые гранаты. Три, два… Поехали. Дымовая завеса дала нам немного преимущества. Тем более что раскидывали мы их по очереди. В поднявшемся дыму ничего не было видно, только слышны одиночные выстрелы.

Я споткнулся и к окну просто влетел. Пуля зацепила ногу. На автомате достал из разгрузки аптечку. Ещё два лёгких ранения смогу вылечить. Пусть аптечка и весила прилично, но я считал, что выходить из строя из-за царапин – это глупо. Как-то с Юркой мы на эту тему поспорили. Он считал, что нужно побольше оружия, патронов. Я тогда не выдержал, кинул ему деньжат игровых, чтоб он закупился на максимум. И что в итоге? В начале боя свалился от потери крови, а я до конца дошёл. Нет, понятно, что молодость – глупость, но всё же иногда и думать нужно головой.

– Пашка нас предал, – заваливаясь рядом, сказал Юрка.

– Не понял флагов?

– Вряд ли. Похоже решил отсидеться и дождаться финала боя, чтоб получить по минималке очков.

– Ну и пусть сидит в кустах, – ответил я. – Ромка выбыл?

– Ага, вместе с пулемётом. Стаса ранило. У него десять минут лечения.

– Чего так?

– Хз. Он там рану чуть не клеем стягивает. Медик, блин. Ждём его?

– Нет. Идём вдвоём. Десять минут – это слишком много.

Стас был за штатного медика, который при сильных ранах мог восстановить здоровье. Но себя лечить у него получалось как-то через раз. Если бы он не пробовал разные комбинации лечения, а брал стандарт, то может и лечение проходило быстрее. Только Стаса тянуло на эксперименты.

– Ты в окно, я в дверь. Вначале “зарю” кидаем, потом сами лезем. Пошли, – сказал я. Юрка уже был на ногах.

Я закинул за спину винтовку. Взял дробовик. Юрка полетел со штормовой. Три, два… Вперёд. Световая граната в дверной проём, где отсутствовала дверь. Самому отвернуться. Юра открыл огнь из своего дробовика, но выстрелы быстра. Я нырнул в соседний коридор. Дом был типовым. Три комнаты на первом этаже и лестница на второй этаж, где располагалась ещё одна комната. Тишина. Сложно узнать, удалось ли Юрке отбиться или он выбыл. Тарелка сильно осложняла атаку. Слишком мы сильно привыкли к общению во время боя. Координировали действия. Тут же мы были словно слепые и глухие. Неприятно.