– Домик небольшой, дачка скорее, но участок приличный, и сад есть, – сказал он. – Я еще в силах, бабуля наша тоже. Будем там жить, потихонечку ремонтировать. А вы тут вдвоем поживете, глядишь, и личную жизнь наладите! – с этими словами Илья Кузьмич Федосеев дал супруге двадцать четыре часа на сборы и увез ее к мягкой зиме и теплому солнышку. А дочь и внучка остались одни в просторной питерской квартире.

Поначалу они ждали ворчания и критики каждого своего шага, но вскоре перебрались каждая в свою комнату, обжились, выбросили хлам и наладили свою жизнь так, как им нравилось.

Наталья пропадала на работе, в свободное время уделяя внимание походам в театры, музеи, выставочные центры и органные залы.

Марина сначала погрузилась в учебу, потом и в работу тоже, не забывала про бассейн или море четыре-пять раз в неделю и время от времени тусила с немногочисленными друзьями.

После завтрака девушка собрала волосы в пучок, надела футболку поприличнее, схватила сумку и выскочила на улицу. В наушниках – научпоп-лекция по этологии, забавная. На небе – редкие облачка, тепло. Травка зеленеет, солнышко блестит… Правда, весна уже прошла, ну и хорошо. Сессия в магистратуре проще или приятнее по сравнению с бакалавриатом не стала.

Марина нырнула в метро и вынырнула уже на другом конце города. Оттуда – пешком до территории предприятия по длинной аллее, где тебя со всех сторон окружает зелень, и вот она, работа. Девушка поставила на стол сумку, выложила из карманов телефон, ключи и кошелек, прошла через рамку металлоискателя, шутливо подняв руки в жесте «я сдаюсь!».

– Здравствуйте! – сказала она охраннику, вежливо улыбаясь.

– Здравствуйте, – с гораздо меньшим энтузиазмом, но так же вежливо кивнул мужчина в форме и с сединой на висках.

Марина расписалась в журнальчике, взяла ключи, проехалась на лифте – и вот, наконец, она и в лаборатории.

Высокие потолки, много белого света. Журчание дистиллятора в углу на высоте в два с лишним метра, сливающего в раковину воду. Столы, заваленные очень-нужным-вот-прямо-сейчас хламом вроде лабораторных журналов, стендов с автоматическими пипетками, коробочек с прозрачными носиками для этих пипеток, карандашей. Марина положила сумку, надела свой белый халат, села в один из множества разбросанных по комнате крутящихся стульев, включила компьютер и нажатием нескольких кнопок – парочку стоящих рядом приборов. Пока техника загружалась и прогревалась, девушка натянула резиновые перчатки – больше для антуража, на самом деле – и полезла в биореактор:

– Ну здравствуйте, мои хорошие! Как поживаете? – обратилась она к содержимому аквариума.

Так-с, пробу воды побулькаем пипеткой хорошенько, чтоб перемешалось еще разок, один миллилитр – в кювету спектрофотометра, быстренько закрыть заслонку и щелкнуть кнопкой: готово! А какие цифры получились? Ага, скопируем и занесем в таблицу, где там лежит этот файлик с плотностью микроводорослей?… И, на всякий случай, в бумажный журнал тоже от руки запишем!.. А что там с рачками? Хм, на невооруженный взгляд – в порядке, живые вон, прыгают. Хорошо. Теперь запишем температуру аквариума и…

Марина проходила рабочую рутину шаг за шагом, привычно и уверенно. То, что она понимает и любит, ради чего училась уже целых пять лет, между прочим!

После снятия всевозможных показателей руки дошли до проб воды. Что ж, мои хорошие, настало ваше время умирать или процветать!

Марина пинцетом поймала одного за другим пятерых рачков и пересадила в баночку с пробой воды. Оставила на несколько минут, заполняя отчет. А когда снова обратила внимание на протекающий эксперимент, трое животинок уже неподвижно застыли на дне баночки, и еще двое вяло барахтались в толще воды.

– Ого, как вас приложило. Это ж какую гадость эти нехорошие люди сливают в реку, что вы так недолго продержались?… – посетовала девушка, делая отметки в документации, прилагающейся к пробам.

После того, как вся срочная работа на сегодня была проделана, и все важные бумажки заполнены, студентка с чувством выполненного долга поставила чайник, притаившийся в углу лаборатории, заварила себе кружечку крепкого черного чаю и извлекла из своей сумки пакетик соленых кальмаров. Красота!

Как раз когда Марина села пить чай, тяжелая металлическая дверь лаборатории хлопнула, оповещая о прибытии еще одного человека.

– О, привет! Ты сегодня рано, – махнула рукой Маша, тоже надевая белый халат. Она училась на год младше, чем Марина, но находилась под научным руководством их общей начальницы – Зинаиды Петровны, и потому приходила в эту, по идее, очень серьезную и ни разу не учебную лабораторию не работать за зарплату, а только чтобы ставить эксперименты для диплома. Марина и завидовала немного такой удаче, и злорадствовала, что они двое делают во многом одно и то же – но платят за это только одной.

– Привет, – отсалютовав кружкой, русалка вернулась к своим кальмарам. Вкусные. Она и не заметила, как проголодалась… Погодите, что значит, уже четыре часа?!! – Ой! Уже так поздно?

– Разве? – Маша тоже глянула на часы. – Да нет вроде… Ты тут со скольки?

– Я сегодня не после пар, а с самого утра! Хотела для диплома кое-что проверить успеть. Хотя… Если задержаться до тех пор, пока уборщица нас не выгонит, я могу успеть… – начала размышлять вслух Марина.

– Эй, ты что, опять допоздна собралась сидеть? Ну ты даешь, – Маша плюхнулась на стул неподалеку. – Я вот не могу так долго работать без перерывов, а ты иногда прям киборг-убийца!

– Э-хе-хе, ну… Я легко увлекаюсь тем, что мне нравится, – ответила Марина смущенно и принялась планировать свой сегодняшний эксперимент.

За окном сгустились вечерние сумерки, когда она потерла усталые глаза, сохранила и закрыла все вкладки. Прибралась в лаборатории, поморщившись от того, как затекли от долгого сидения ноги. Забрала телефон, сняла и повесила на вешалку белый халат, забрала со стола ключи, выключила, наконец, весь лишний свет. Вышла, прикрыла толстую металлическую дверь, стараясь ей не хлопнуть… Хлопнула себя по лбу и вернулась назад.

Ну конечно, Маша так старалась, а она чуть не забыла подарок в лаборатории! Было бы очень некрасиво, выглядело бы, будто Марина специально оставила пакет с печеньками на столе, демонстративно не желая принимать подарок. А ведь Маша из лучших побуждений, чтобы ей приятное сделать и отвлечь от работы, притащила и вручила ей очаровательные мучные изделия в форме коралловых рыб… Это правда было очень приятно и трогательно. И наверняка будет вкусно на завтрак.

Сдала ключи, расписываясь за них – хах, сегодня она и вправду и первая, и последняя в лаборатории. До чего только докатилась ее жизнь?…

Заткнула уши наушниками и побрела к метро, чувствуя, как гудит усталый мозг. Зато она сегодня хорошо, много, продуктивно поработала. Она молодец. Сейчас вот до дома дойдет, и можно будет… Расслабиться. Поспать. О да, ей действительно очень нужно поспать!..

Девушка добрела до родной двери, привычно громко произнесла «я дома!», не получив, впрочем, ответа – ага, мама еще в бассейне. Разделась, умылась, опустилась на кровать – и вырубилась. Даже не почувствовала, как голова коснулась подушки.

Наталья привычно шагала к остановке, перебирая в голове дела, запланированные на день. Лекция у перваков, потом семинар у третьего курса, последними идут преддипломники. Надо бы купить чаю, а то на кафедре ее любимый, зеленый, совсем кончился. Еще консультация… Автобус подошел, женщина вошла внутрь и, покачиваясь в такт движению, задумалась о другом. Дочь. Ее радость. Уже такая большая, серьезная, ответственная. И в то же время хрупкая, ранимая, чувствительная. Хотелось бы передать Марину в надежные любящие руки мужчины, достойного оберегать редкий морской цветочек. А еще… Наталья не хотела себе в этом признаваться, но она порой скучала. Скучала по запаху молока и присыпки. По крохотным ботиночкам в прихожей и громкому «уа». Хотелось иногда прижать к себе хрупкое тельце и порадоваться тому, что вот этот маленький комочек жизни, это чудо есть в этом мире!