Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Киваю утвердительно в ответ. Как сказали бы герои Ильфа и Петрова: «А Витте у нас голова».

– Такие проекты не выгодны частному капиталу, ибо им нужна немедленная прибыль. Пример господина Путилова показателен тем, что, пытаясь осуществить именно инфраструктурный проект морского порта, он пришел к разорению, которого ничего вроде бы не предвещало. Их может тянуть только государство. Ну что же, постараюсь составить справку, исходя именно из таких предпосылок.

– Не только, Сергей Юльевич, не только. Взгляните на проблему немного шире. Огромные пространства России, но иных надежных средств передвижения, нежели железные дороги, по ней просто не существует. Да, не построили у нас римляне свои знаменитые тракты. И не дошли сюда, а если бы и дошли – все равно бы не построили – климат не тот. На современном уровне технологий обычные дороги – это просто направления. Посему переброска войск – чугунка. Перевозка продовольствия и промышленного сырья и товаров – то же самое. Наши железные пути должны быть рассчитаны на серьезный грузопоток. А что мы имеем сейчас? Вот на это вы мне и ответите. А уже далее необходимо думать, как сие исправить и что можно сделать, чтобы положение стало лучшим.

– И еще, государь. Национализация дорог может затронуть капиталы весьма богатых и влиятельных личностей. Они будут сопротивляться этому. И могут быть опасны – и государству, и вам лично.

Ну что же, не промолчал. Молодец! Хвалю.

– Осветите и эту проблему. В таком разрезе вам недели будет достаточно?

– Сделаю, государь.

– Ну вот и великолепно. Кто-то еще?

– Через четверть часа запланирована встреча с Менделеевым.

– Тогда обед на двоих, за ним и поговорим.

И не то чтобы я Дмитрия Ивановича откармливать решил, но действительно очень проголодался. А сам наш великий ученый весьма к своему здоровью наплевательски относится, не понимая, что это – наше национальное достояние. Так что подкормить его будет добрым делом.

Дмитрий Иванович прибыл по весьма важному делу. Наконец-то все было готово для открытия института стали и сплавов. И самым сложным в этом деле было не только найти помещение, создать лабораторию, оснастить ее. Тут у нас как раз были кое-какие наработки, а вот собрать самых значимых ученых и засадить их за один стол, да начать работать в одной упряжке. И тут авторитет Дмитрия Ивановича, за которым маячил авторитет и царя-батюшки, строгого и справедливого, оказался как нельзя кстати. Вспомнив, что у меня вроде свободный день двадцать седьмое, договорились о торжественном открытии именно в этот день, причем с прибытием на оное всего царского семейства.

В то время, как мы с Менделеевым уплетали вкуснейшие блюда, приготовленные дворцовым поваром, ну как вам и седло косули, и замечательный суп с раковыми шейками, несколько видов картофеля – гарниром, заячья печень в нежнейшем соусе? Конечно же несколько салатов с зеленью. И белые грибы, да под «менделеевку»… Дмитрий Иванович знал, как я называю сию водку производства братьев Лошкаревых. Делали они ее немного, почти вся шла на стол мне, государю, да на нужды двора. А вот у двора нужды были те еще! Так что братья не бедствовали, и как они смогли уговорить наше светило помочь им еще и с технологией? Убей меня бог, не знаю! Под это дело пришла мне светлая мысль навестить некого сербского студиозуса, который в электромеханической лаборатории заканчивал прототип генератора переменного тока. О том, что дело у него на финальной стадии, мне уже докладывали. А что? Государство – это контроль и учет. Точнее, контроль учета и учет контроля! Вот!!!

Будучи в хорошем настроении (а разве от «менделеевки» настроение может быть плохим), мы поехали на Выборгскую сторону, где располагалась сия лаборатория, точнее, это было небольшое помещение на территории электромеханического завода, который быстро расстраивался. Я в этом заводе был в доле, потому мы и заложили тут весьма солидный потенциал для роста производства. Идея генератора переменного тока возникла у Николы давно, как он говорил, ему эта идея пришла во сне. Вообще, этот юноша был определенно интуитом, человеком, с развитым нюхом на необычные решения. Конечно, мы ему предоставили несколько схем… Их вспомнил и нарисовал Сандро, как человек более подготовленный к миссии переброса в это время. А я что? Я с боку припека. Случайно царем нарисовался. Как говорится: Кто тут в цари крайний? Никого нет? Так я тогда первый![22]

В общем, приехав в лабораторию, мы с Дмитрием Ивановичем ловко увернулись от молнии, кои били тут по всему помещению в весьма хаотическом порядке. Правда, были они небольшой мощности, но все-таки впечатлило! Аж волосы встали дыбом! Неужели Никола макетик своего генератора электричества из воздушных колебаний собрал? А что? Может быть, и оный ему приснился недавно. А модельку сообразить для него дело плевое. Небось будет просить денег на полновесную модель! Не дам! А то он из Америки в Сибирь влупил на Тунгуску. А если сейчас влупит? Да не по Неваде, а по Нью-Йорку? Подумать надо! Таких гениев надо держать в ежовых рукавицах! Правда, Ежова у меня нет (и слава богу). И гению нужен простор и свобода. В общем, диалектика с эклектикой… Увидев гостей, Тесла что-то там вырубил. В лаборатории попахивало озоном и крупными неприятностями. Ага! Надо подсказать Николе набирать себе в помощники не столь впечатлительных юношей. А то сей молодой человек явно не в себе… Настолько, что медикуса к нему надо вызвать немедленно. Никола, путая сербские и русские слова, объяснил, что собрал модельку, да вот не ожидал подобного эффекта. Вот Василия, добровольно-принудительного помощничка, и приложило. Ну а потом похвастал-таки синхронным генератором переменного тока. Воплотил свою идею. Молодец. А по поводу помощника…

– Знаете, Никола, я пришлю вам помощника, который в вашей лаборатории не только приживется, а еще и придется вам ко двору. Поверьте, весьма перспективный молодой человек.

Я имел в виду студента Рижского политехнического института Мишу (Михаила Осиповича) Доливо-Добровольского[23]. Напишем ему, предложим интересную работу с параллельным обучением в Санкт-Петербурге. Да еще и от антиправительственной агитации убережем. Нечего ему в агитаторах ходить, пусть делом занимается! А то, что молод, так и Никола не старец, общий язык быстро найдут.

Ну что, здравствуй, двадцатый век! Я смотрю на эту грубоватую пока что модель двигателя, понимая, что вот оно – будущее. И в этом нам необходимо быть первыми. В условиях России электрификация – корень решения многих проблем. Не помню, кто сказал, что своим изобретением Никола Тесла создал двадцатый век и вторую техническую революцию – после первой (пара) вторая – электрическая. Ну что же. Теперь надо создавать генераторы, которые будут вырабатывать электричество и передавать его по проводам. А исследование эфирного электричества? Никола… Никола… Будут тебе эти исследования. Только не в Санкт-Петербурге, а где-то от него подальше, ибо техника безопасности прежде всего… А Нью-Йорк? А что Нью-Йорк, неплохой такой городишко… Нью-Йорка мне жалко! Но не очень.

Глава третья. Рождество на носу

Светские люди вообще одиночки, затерявшиеся в море смутно знакомых лиц. Они приободряются, пожимая руки. Каждый новый поцелуй – трофей. Они тешат себя иллюзией собственной значимости, здороваясь со знаменитостями, хотя сами в жизни ни черта не сделали. Бывать они стараются только там, где шумно, – можно не разговаривать. Праздники на то и даны человеку, чтобы скрывать, что у него на уме.

Фредерик Бегбедер

Санкт-Петербург. Ново-Михайловский дворец

20 декабря 1880 года

ЕИВ Михаил Николаевич

Вот за что люблю свою супругу, так это за то, что умеет она огорошить, причем с самого утра и пораньше! Оказывается, сегодня вечером мы едем на Рождественский бал в Институт благородных девиц. Ну да, состоялся у меня с Ольгой разговор, выложил я ей все как на духу. Не мог не рассказать. Юлить и скрывать что-то от женщины можно, но не долго. Она все равно заподозрит и потом будет подозревать все время. Лучше уж так… сразу. Думаю, что о некоторых моих мимолетных увлечениях Оленька знала, правда, они были именно что мимолетными. И никаких последствий, в виде отношений или, не приведи господи, бастардов не было. Меня всегда поражало, что наше общество с весьма консервативной, пуританской моралью для высшего класса делало какое-то странное послабление. Не иметь любовницу было моветоном. Гомосексуализм замечали, но не осуждали вообще. Чайковского под самоубийство подвести – раз плюнуть: суд офицерской чести и вуаля, но вот великий князь или какой-то там Юсупов уже вне рамок такого суда проходили. Кстати, в судьбу композитора я немножечко да вмешался. Зная, что он пребывает в стесненных обстоятельствах, в том числе вызванных крайне неудачной женитьбой и последовавшим разводом, я написал ему в Италию, где он лечился и творил, поздравив с орденом Святого Владимира четвертой степени, в награду за увертюру «1812 год». К письму был приложен чек на три тысячи рублей серебром. Именно такую сумму в ТОЙ реальности вскоре композитор решится попросить у государя в долг. Александр Третий даст ему эти деньги на безвозвратной основе, по прошению обер-прокурора Победоносцева. В этой ветке истории я решил помочь великому композитору напрямую. И да, прослежу, чтобы никакой барончик на его пути не нагадил[24].

вернуться

22

Не совсем точная цитата из мультфильма «Падал прошлогодний снег».

вернуться

23

Выдающийся ученый, создатель асинхронного электрического генератора, трехфазного тока, в 1882 году был отчислен из Рижского университета за участие в антиправительственной манифестации. Переехал в США, где и совершил свои открытия.

вернуться

24

Известно, что государь Александр Третий на новость о смерти Чайковского сказал: «Идиоты, баронов у нас много, а Чайковский – один!» Так что версия о суде офицерской чести… не такая уж безосновательная.

29
{"b":"861179","o":1}