— Это личное.

— Месть? Тем, из-за кого ты оказалась одна без руки и родителей?

— Я не хочу рассказывать.

— Слушай, мы это уже проходили. Да, ты не обязана рассказывать, но… Мне просто уже интересно, как человеку. Я пытался узнать, пробить информацию о тебе, но ничего. Ты будто бы призрак, которого никогда не существовало до нашей встречи.

— Как и вы. О вас тоже нет ничего. Только если спрашивать людей напрямую, но они говорят очень разные вещи. Узнать правду так невозможно.

— Ну да…— он откинулся в кресле и растекся в широкой улыбке,— А давай так. Тебе ведь тоже интересно обо мне узнать, верно? Тайну за тайну. Мы ведь оба умеем хранить секреты. Идет?

— Но вы рассказываете первым.

— Договорились. Но что ты хочешь узнать?

— Вы и Эрик. Какая у вас с ним история?

— Хм… Стоило догадаться, что спросишь именно это. Но ладно, договорились, значит договорились. Это давняя история.

Он подтянул к себе портсигар, что все это время лежал на краешке стола, не спеша закурил и передал его собеседнице, после чего вновь расслабился в мягком и уютном кресле.

— Это было лет… Двадцать тому назад? Может уже больше. Я тогда, не поверишь, служил в правительственном корпусе Объединения. Был молодым и успешным специалистом по связям и менеджменту ресурсов. Хотя, для полного понимания стоит это объяснить поподробнее. Ты же знаешь, что такое ВОБР?

— Ну да, суперкомпьютер, благодаря которому Объединение не развалилось после Молчания.

— Да, очень старый и очень мощные вычислитель. Так вот, я учился в государственном университете управления и после окончания был определен по направлению машинно-человеческого взаимодействия. И после обучения меня отобрали на должность посредника между системой и другими людьми, причем не просто посредника, а… Связующим офицером в верхушку одной из дивизий Легиона.

— То есть… Вы не совсем служили в Легионе?

— Я там не служил, я управлял дивизией. Официально, я получал приказы и планы действий из центрального формирования, после распределял их по местам. На практике, никакого штаба, никаких генералов и других лиц высшего командного состава в Легионе никогда не существовало и не существует по сей день. Понимаешь, о чем я?

— Вы получали указания… От компьютера? И просто заставляли людей по ним работать?

— Вроде того. ВОБР присылал мне инструкции, планы, тактические данные и прочее, прочее, прочее. Мне нужно было донести это до других людей под соусом того, что это приказы сверху.

— То есть… Легион подчиняется суперкомпьютеру, а не правительству?

— Тут немного сложнее. Система существует для поддержание государства и граждан, это ее основные, так сказать, законы. Она осознает себя в качестве инструмента, оказывающего поддержку совету Объединения и служит преимущественно совещательным органом. Инициатива “Легион” изначально предложена самой машиной в качестве изящного способа улучшить ряд показателей в статистике управления государственных органов.

— То есть… Машина придумала собрать армию, которой будет самостоятельно управлять, что повысить показатели у бюрократов?

— Не просто армию, а отдельную самостоятельную военизированную структуру. Легион существует отдельно от каких-либо государственных финансовых потоков. Более того, он вносит в государственную казну неслабый профицит. Машина хорошо оптимизирует ресурсы, если дать ей полную волю.

— А у нее полная воля?

— Почти. Она согласует основные стратегические решения по применению сил Легиона с Советом, который может наложить вето на его исполнение. Только вот, насколько я знаю, за всю историю инициативы этого ни разу не происходило. И, по факту, я внезапно для себя оказался руководителем над несколькими тысячами вооруженными людьми. Хотя, думаю вернее будет сказать, операционистом. А Эрик был просто одним из старших офицеров в дивизии. Нас обоих поставили на новые места примерно в одно и то же время, видимо система проводила ротацию кадров на почве неэффективности или те, кто были до нас, банально накосячили.

Он сделал последнюю затяжку и чувством некоторого облегчения затушил остатки от сигареты в пепельницу под рукой. Пока он все это рассказывал, по лицу читалось многое. Все эти воспоминания были для него чем-то запретным, эти вещи он явно почти никому не рассказывал, но так хотелось. Он был доволен, что начал это рассказ, и еще больше рад, что это был еще не его конец.

— Но это так, для общего понимания. А суть немного в другом. Под моим контролем была успешная дивизия. За пару лет под моим контролем у нас были хорошие показатели, мало потерь, хорошая добыча и качественный профицит по внутреннему бюджету. Я по-тихому брал процент себе в карман, понемногу, в рамках допустимых значений, учитываемых машиной.

— Компьютер позволял воровать?

— Вроде того. Он допускал потерю части чистой прибыли на почве человеческого фактора, или что-то вроде того. Так я собрал приличную сумму помимо неплохой официальной зарплаты на своей должности. И все было хорошо, пока мы не ввязались в конфликт частям Альянса за пределами нашего сектора. Это был наемничий контракт сразу для нескольких дивизий. Пытались за щедрую плату отстоять чужую независимость. Были тяжкие столкновения, все-таки организованная военная машина Альянса хорошо себя проявляла. Они могли позволить себе войну на истощение благодаря государственной поддержке, а мы были замкнутым формированием. Даже тактический и аналитический гений суперкомпьютера в какой-то момент перестал давать преимущество…

— Вы проиграли эту кампанию?

— Ой… Мы потеряли и пролили много крови. Но в какой-то момент мне поступило от компьютера… Предложение.

— Предложение? Не приказ?

— Именно, предложение. Он не мог закончить вычисления при изрядно усложненных условиях и большом количестве неизвестных. Моя дивизия по оценкам вела самые успешные операции и оставалась в наибольшей численности, а я имел отличные показатели на своей позиции, наверное поэтому он и решил спросить у меня совета. А я не был ни стратегом, ни тактиком, ни даже чертовым политиком, я был лишь менеджером и системным операционистом. Я не помню уже, в чем были вопросы и какие я давал ответы, ведь после них он предложил мне выбор. Впервые в жизни мне дали возможность что-то решить и были… Никому не посоветую таких выборов в жизни… Варианта было два, окончить это противостояние одним рискованным, грязным и хорошо просчитанным маневром, либо же продолжать давить кровь из себя и людей, которые подчиняются приказам. Шансы были практически идентичны в обоих случаях, малы, но примерно равны.

— И… Других вариантов не было?

— Был один, но он шел в разрез с этикой машины, она не могла сдаться и разорвать контракт. Так или иначе мне были предложены планы действий и полная свобода их реализации. После этого я не спал несколько суток, держась исключительно на военных стимуляторах.

— А зачем?

— Пытался… Придумать решение. Потом в какой-то момент и вовсе плюнул на все, собрал старших офицеров и рассказал им все те вещи, которые они не должны были знать. Мне было уже все равно, что будет дальше. Меня чуть не убили на месте. Эрик меня и спас от одного из распсиховавшихся лейтенантов. Все были на пределе. А потом… Для системы был приемлемым исход резкого завершения конфликта и мы… Мы придумали план, настолько самоубийственный и бессмысленный, что он мог сработать. Конечно, некоторым из посвященных это не понравилось, их пришлось, так скажем, “отстранить”. За это Эрик меня и не взлюбил, ведь получилось так, что обменял он свою и мою жизнь на жизни пятерых боевых товарищей. Не самая плохая сделка, но не все могут с подобным за душой потом жизнь.

— А… В чем была суть плана то?

— А это уже к истории не относится… Но скажу так, у нас получилось. И мы даже удивили машину результатом, за который я был очень щедро вознагражден.

— И про это вы тоже не расскажете?

— А интересно, да? Ну… На самом деле могу, тебе все равно никто не поверит, но… После того как я отчитался перед машиной, я смог покинуть свою должность, забрать заработанное и полностью исчезнуть из всех элементов системы. Более того, с того дня система помнит меня только для одного, чтобы стереть любое упоминание обо мне в связанном с ней пространстве. Я цифровой призрак, поэтому обо мне нет и никогда не появится никакой информации на территории Объединения.