К популярности «Критических заметок…» Струве отнесся как к должному. «Я охотно продолжил бы работать над этой темой, — сказал он, — но чувствую, что не имею на это права: пора знакомиться с пролетариатом…» «Я ответила, — рассказывала Калмыкова, — что мы с Надеждой Константиновной поможем в этом» 9. Роберт Классон, также полагавший, что и Струве, и Туган являются «исключительно литераторами, совершенно не знавшими рабочего класса», вспоминает, что он специально провел с ними экскурсию на Путиловский завод, дабы «они воочию увидели капиталистическое предприятие в большом масштабе» 10.
Вторым шагом стало знакомство с социал-демократами «практиками». И поскольку Классон сохранял связи с «технологами», пригласили Ульянова, ибо после выхода весной 1894 года «Друзей народа…» его авторитет в среде петербургских с.-д. «нелегалов» был общепризнан. Возможно, сыграло свою роль и то обстоятельство, что именно в «Друзьях народа…» он по некоторым вопросам поддержал Струве против народников.
Надо сказать, что в кругах «нелегалов» к Струве относились весьма сдержанно. Мартов, знавший его по университету, встретившись с Петром Бернгардовичем вновь в 1894 году, заметил: «Его кислая усмешка и брезгливый тон производили впечатление той «умудренности», которая обычно сопровождает отказ интеллигента от революционной активности вообще» 11.
В кружке «технологов», судя по воспоминаниям Сильвина, вопрос о сотрудничестве со Струве также вызвал неоднозначную реакцию. Но Ульянов на встречу согласился. Как раз в конце декабря 1894 года Потресов на свои средства, вопреки всем пессимистическим прогнозам, легально издал в Петербурге блистательную работу Плеханова «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», которая сразу же приобрела огромную популярность. Это, видимо, и стало главным аргументом в пользу выхода «нелегалов» на контакты с «марксистским салоном».
Первая встреча состоялась в квартире Классона на Охте в конце декабря. «За несколько месяцев перед тем, — рассказывает А. Н. Потресов, — вышла книга П. Струве «Критические заметки. К вопросу об экономическом развитии России», обратившая на себя и на ее автора всеобщее внимание. А чуть ли не за несколько дней до занимающего нас собрания мне удалось выпустить в свет, под псевдонимом Бельтова, книгу Плеханова «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», книгу, давшую огромный решительный толчок распространению марксизма в России. Ленин, вскользь чрезвычайно хвалебно отозвавшись о книге Плеханова — Бельтова, с тем большей энергией, со всей ему свойственной ударностью, направил свою критику против Струве» 12.
Дело в том, что Владимир Ильич пришел с рефератом, который он написал на книгу Струве, озаглавив его «Отражение марксизма в буржуазной литературе». Реферат этот он уже читал в кругу тогдашних марксистов. Критический тон его был достаточно резок. Но Ульянов без всякой дипломатии заявил, что готов смягчить его ради публикации в легальном марксистском сборнике.
На встрече со стороны «нелегалов» помимо Владимира Ильича присутствовали Василий Старков и Степан Радченко. Их собеседниками были Струве, Потресов и Классон. «Насколько я помню, — писал Струве, — прочтя краткое резюме своей статьи упомянутой группе лиц, Ленин прочел ее целиком мне одному у меня в комнате на Литейном. Он сделал это с определенной целью, общей нам, а именно чтобы сделать возможным ее появление вместе с моим ответом моим критикам в намечавшемся сборнике. Это чтение, требовавшее не только внимательного, но и напряженного слушания с моей стороны и прерываемое разговорами, часто принимавшими характер продолжительного и оживленного спора, заняло несколько вечеров» 13.
Надо сказать, что собеседники друг другу не понравились сразу. Струве полагал, что Ульянов почувствовал в нем противника и «в этом он руководствовался не рассудком, а интуицией, тем, что охотники называют чутьем» 14. Впрочем, возможно, что на воспоминания Струве и особенно Потресова об этих встречах наложили свою печать «наслоения» последующих лет. Роберт Классон, напротив, писал, что «собеседования в общем протекали в дружелюбной атмосфере, несмотря на чрезвычайно пылкие споры, обычные для романтического периода марксизма» 15.
О том же вспоминал и Василий Старков: «Споры доходили до самых глубин исторических и экономических проблем и в конечном счете велись почти исключительно между Струве и Владимиром Ильичем, причем, полагаю, Струве был не меньше нас поражен глубиной и всесторонностью познаний Владимира Ильича… Бывало не раз так, что Струве оперировал при спорах каким-либо литературным материалом (обычно иностранным), неизвестным Владимиру Ильичу. В таких случаях Владимир Ильич забирал тома материалов у Струве или находил их в публичной библиотеке и на следующее заседание, всего лишь через день или два дня, являлся во всеоружии, вполне владея этим материалом…» 16
Струве, спустя много лет, напрасно писал о том, что Ульянов «был лишен абсолютно всякого духа компромисса» 17. Итогом дискуссий стало то, что Владимир Ильич снял столь обидный для Струве заголовок своей статьи и значительно смягчил саму полемику, дабы споры увенчались, как он выразился, «союзом людей крайних с людьми весьма умеренными» 18. Со своей стороны и Струве после указанной полемики «полевел», взял, как заметил Мартов, «более боевую по отношению к капитализму ноту» 19 и внес существенную поправку к своим «Критическим заметкам». «Пойдем на выучку к капитализму», — написал он в статье, предназначенной для сборника, — это вовсе не означает, для меня по крайней мере, — «будем служить буржуазии», ибо капиталистические отношения подразумевают не одну буржуазию, но и ее антипода…»
В апреле 1895 года сборник «Материалы к характеристике нашего хозяйственного развития» отпечатали в столичной типографии довольно большим по тем временам тиражом — две тысячи экземпляров. В него вошли две статьи Плеханова (псевдонимы — Д. Кузнецов и Утис), статьи Ульянова (псевдоним — К. Тулин), Струве, Потресова, П. Скворцова, В. Ионова и перевод Классона обширного очерка Эдуарда Бернштейна о недавно вышедшем III томе «Капитала» Маркса. Таким образом, сборник впервые представлял «союз» эмигрантского, подпольного и легального марксизма.
Однако после скандала с выходом книги Плеханова — Бельтова петербургская цензура была уже начеку. И помимо других материалов особенно возмутила цензоров статья Тулина, откровенно излагавшего программу марксистов. Тираж сборника немедленно конфисковали и сожгли. Потресову удалось спасти лишь сотню экземпляров, которые стали распространяться по марксистским кружкам столицы, провинции и в эмиграции.
«ПРОБУЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА…»
Получив в Цюрихе уже в мае экземпляр сборника, Павел Аксельрод внимательно прочел его. Позднее он вспоминал: «Мое внимание привлекла обширная статья К. Тулина, имя которого я встретил впервые. Эта статья произвела на меня самое лучшее впечатление. Тулин выступал здесь с критикой народничества и «Критических заметок» Струве. Статьи были построены несколько нестройно, пожалуй, даже небрежно. Но в них чувствовались темперамент, боевой огонек, чувствовалось, что для автора марксизм является не отвлеченной доктриной, а орудием революционной борьбы» 1. И хотя в то время, когда писались эти воспоминания, Павел Борисович являлся одним из самых ярых оппонентов Ленина, он схватил самую суть работы молодого Ульянова.
