Психолог им понравилась – вызывать доверие Арлинтена умела виртуозно. Так что Икен, поначалу отказывавшийся посещать сеансы без Инсы, уже через пару недель стал ходить один, причем с удовольствием. Первое время они встречались с психологом два раза в неделю, потом, когда кошмары начали отступать, – раз в неделю, а теперь Икен, подверженный из-за нестабильного дара и переходного возраста резким перепадам настроения, ходил два раза в месяц, а Инса – вообще один раз – так, на всякий случай.

Та кажущаяся легкость, с которой Арлинтена справилась с выглядевшей почти неразрешимой проблемой их кошмаров, глубоко поразила Инсу и вызвала огромное восхищение. Инсе стало абсолютно ясно, кем она хочет быть – психологом, таким же мастером исцеления душ, как Арлинтена. И пусть путь к цели оказался немного длиннее из-за того, что пришлось получать высшее магическое образование, сама цель оставалась неизменной.

За дни, оставшиеся до отъезда, Инса успела переделать массу дел: сходила напоследок к Арлинтене и получила у нее на всякий случай координаты циннаверрских психологов, которых та могла порекомендовать, пополнила свой гардероб летними вещами, сильно сэкономив на распродажах уходящего сезона, а еще купила целых три справочника: по географии Бартастании, по истории Бартастании и о бартастанской культуре. Ну и, конечно же, она вместе с Икеном помогала маме и Белу собирать вещи. Поэтому тревожиться о будущем Инсе было некогда, а утром в день отъезда она и вовсе неожиданно для себя ощутила некоторое радостное предвкушение и отправилась в путь с легким сердцем, положившись на судьбу.

По приезду в Циннаверру Бел на следующий же день потащил Инсу по магазинам, чтобы купить всё необходимое для учебы. Он приобрел даже портативный артефакт-кондиционер, поскольку уже успел выяснить, что в общежитиях нормального охлаждения по-прежнему нет, необходимое для этого оборудование установлено только в учебных и административных помещениях.

Защитный артефакт для нее Бел, конечно же, тоже купил. Это оказался совсем небольшой, не больше ногтя на мизинце, серебряный шарик на длинной цепочке. И шарик, и цепочка были зачарованы от повреждения, а также от потери и кражи, и дополнительно, по настоянию Инсы, от передачи по принуждению. Настроен он был так, что подавал носителю сигнал об осуществляемом на него воздействии легкой вибрацией. А еще это был артефакт скрытного ношения с отводом глаз, так что все, кроме магов высшей категории, его вообще не должны были замечать. В общем, вещица по своим свойствам была выше всяких похвал, да и выглядела симпатично. Собственно, другого от отчима Инса и не ожидала.

И вот настал день отъезда на учебу. В ЦМУ студенты могли прибыть и заселиться в общежитие аж за пять дней до начала занятий. Это Инса приезжала только накануне, а многие старались прибыть заранее, чтобы спокойно обустроиться и получить учебники без ажиотажа и сутолоки. Отвезти её вызвался Бел, которому уже выделили служебную машину, хотя к работе он должен был приступить только на следующий день.

Собираясь в дорогу, Инса заколола волосы и спрятала их под широкополую шляпу. В сочетании с огромными темными очками это придавало ей странный вид, зато её экзотическая для здешних мест внешность не была с первого взгляда очевидной, что должно было позволить хотя бы какое-то время после прибытия провести спокойно.

Территория университета оказалась просто огромной, да и немудрено – ведь на ней размещались не только административный корпус, здания факультетов и общежития для каждого из них, но и полигоны для тренировок стихмагов, которые по правилам безопасности должны были находиться не менее чем в пятистах ленсах* (*1 ленс = примерно 1 метр) от жилых зданий.

Все здания были выстроены в бартастанском стиле: с тонкими шпилями, стрельчатыми арками, устремленными ввысь узкими башенками, удлиненными окнами с заостренным верхом, в общем, выглядели так, как будто вот-вот улетят. Из ансамбля выбивался только огромный стадион, не имевший архитектурных излишеств. В Аллиумии строили совсем иначе – здания выглядели приземистыми и солидными, как будто враставшими в землю.

Всё это было ужасно интересно, но сначала надо было зайти в канцелярию, чтобы дооформить все документы и получить направление на заселение в общежитие, расписание занятий и студенческий значок. Оставив пока вещи в автомобиле, Бел решительно заявил, что пойдет вместе с Инсой, чтобы, как он выразился, «пресечь возможные бюрократические проволочки». Если Инса его правильно поняла, это означало, что присутствие старшего родственника, тем более – мужчины, в бартастанских реалиях серьезно облегчает решение любых вопросов. И действительно, оформление, заключавшееся в том, что она поставила три подписи: на двух экземплярах договора на обучение, один из которых тут же вручили ей, и на расписке в получении студенческого значка, заняло не больше десяти минут, даже ждать не пришлось.

Заселение в общежитие тоже прошло почти мгновенно. И, получив стопку постельного белья, два полотенца и ключи, Инса отправилась искать свою комнату под номером триста два, а Бел – за её вещами.

Комната находилась на третьем этаже пятиэтажного здания на женской половине общежития, располагавшейся слева от центральной лестницы. Предупрежденная солидной аной-комендантом, что её соседка уже заселилась, Инса сначала постучала и вошла только после того, как услышала звонкое: «Войдите!»

– Привет! Я твоя новая соседка, меня зовут Инса. Какая кровать свободна? – приветливо улыбнувшись, поинтересовалась она.

– Эта, – соседка махнула рукой на ту, что была справа от окна. – А меня зовут Кита.

Инса с облегчением сложила белье и полотенца на кровать и сама с размаху на нее шлепнулась, сняв надоевшие очки, от которых потела переносица, и обмахиваясь своей широкополой шляпой.

– Ого! – громко воскликнула Кита, глядя на нее во все глаза.

– Что? – не поняла Инса. – Шляпа смешная?

– Да нет, просто ты…

– Просто я..?

– Ну – такая.

– А, – сообразила Инса, – в смысле белокожая аллиумская блондинка?

– Ну да.

– Понимаю – это будет проблемой. Но я не смогла отказаться от переезда – не хотела бросать младшего брата одного на новом месте. Ему всего тринадцать, у него переходный возраст, и ясновидение уже восемь баллов по шкале Гаррандо* (*шкала, по которой измеряется сила дара ясновидящих, максимальное значение – десять баллов).

– Восемь? – недоверчиво выдохнула Кита. – В тринадцать-то лет? Ну ничего себе!

– Да, ему нелегко. Вот, может, тут в специальной школе ему помогут. Ну а мне придется как-то здесь приспосабливаться. Личная защита у меня есть, а сейчас и на комнату поставлю, вот только Бел принесет вещи, и начну.

– Бел – это твой парень? – полюбопытствовала Кита.

– Нет, – рассмеялась Инса. – Бел – это мой отчим, прекрасный человек, хоть и бартастанец.

– А ты, я смотрю, наших парней не очень-то жалуешь, – хмыкнула Кита.

– Ну это в общем-то немного предсказуемо.

– Так-то оно так, но ведь не все бартастанцы плохие.

– Конечно, вот Бел, например, очень хороший, – кивнула Инса. – Но тут у вас в ЦМУ помимо просто бартастанцев есть еще и бартастанские стихмаги, а вот про эту братию я вообще ничего хорошего сказать не могу. Ваши, наверное, даже похуже наших будут, которые все как один высокомерные снобы, помешанные на уровне дара.

– Это да, – не смогла не согласиться Кита. – У нас они даже организовали студенческое братство, называется «Черные Ягуары», куда берут только стихмагов первой категории.

– Дай угадаю, эти стихмаги все поголовно мужского пола.

– О, ну разумеется!

– А у девчонок что – «Черные Ягуарши»? Или, может, сразу «Черные Вдовы»? – хихикнула Инса.

– Нет, у них «Черные Мамбы».

– А это что за зверь?