Криа торжественно улыбнулась, заметив ошеломленное выражение на лице Триона, который от удивления даже выгибать листы перестал, теряясь в собственных догадках, откуда ей может быть известна такая информация?

– Тебе Юми это рассказал? – наконец спросил он, снова возвращаясь к работе.

– Не глупи, ты же знаешь, Юми не разговаривает.

– Тогда откуда ты это знаешь? Мысли читаешь?

– Чтение мыслей – это к мезинарам, а я к их роду не отношусь. Пока, – лукаво улыбнувшись, ответила она, не собираясь так просто выдавать ему информацию.

– Но тогда откуда?

«Лучше бы я ему о потайных переходах рассказала, – с досадой подумала Криа, тяжело вздыхая. – Это было бы намного легче; показала – и все, а тут еще объясняй – как. Ну и что ему теперь сказать?» – не переставая предаваться размышлениям, пыталась найти выход из этого затруднительного положения.

– А как ты думаешь? – спросила, понимая, с ответом больше тянуть нельзя, и надеясь, мизюмириец сам найдет рациональное и более или менее правдоподобное объяснение ее словам.

Оставив Триона обдумывать последнюю фразу, отправилась за очередным металлическим листом для внешней обшивки звездолета. За время, что они переговаривались, Криа успела выложить хвостовую часть, а Трион практически всю переднюю. Таким образом, им оставалось уложить всего несколько листов для окончания этой работы.

Когда она вернулась, мизюмириец выжидающе посмотрел ей в глаза, даже не пытаясь спросить или облачить свои мысли в слова.

– Не думаешь ли ты, я могла просто догадаться? – на пробу спросила Криа, пытаясь сбить его с мыслей.

– Ты слишком точно описала мои действия, будто была там, – объяснил свое недоверие мизюмириец.

– А если я сама как-то была в больнице и немного знаю о порядке процедур и времени их провождения?

– Но ты в точности сказала, что я делал.

– В действительности? А может, ты просто смотрел в окно, а мое предположение оказалось хоть и неверным, но возможным.

– …

– Не помнишь. Если бы я не сказала это уверенно, ты бы задумался: а так ли это было?

– Но я действительно стоял у окна.

– А что еще на рассвете делать в ожидании процедуры? – с некоторой легкостью в словах спросила Криа, все еще пытаясь уйти от ответа.

– Значит, это простые догадки? А как насчет остальных вопросов?

– Что я делала всю ночь? Звездолет конструировала, думаю, с этим ты не можешь не согласиться, я достаточно много сделала. Вернее, почти все, кроме энергетического щита, внешней обшивки и пересадки дерева. А насчет спасения Юми, ты меня обвиняешь в слишком медлительных действиях, слишком быстрых или слишком неправдоподобных?

– Да, у меня получилась небольшая нестыковка со временем. Такое чувство, у тебя масса потайных переходов. Балкончики без лестницы и отдельного входа, башни со входом с улицы, отсутствие подземелий на первый взгляд.

«Какая проницательность, вот почему ты во все остальное не хочешь верить, тебя смущают мой лабиринт потайных переходов. Интересно, а ты уже нашел хоть один вход? Их у меня тоже море», – весело подумала Криа, кидая невинно-игривые взгляды на Триона.

– Конечно, – продолжал он, словно принимая и ее правила игры, и секреты. – У каждого свое представление о прекрасном, и такая постройка идеальна для тебя. Не знаю, может мне это лишь кажется, но, по-моему, не все так просто, как должно показаться на первый взгляд, в особенности, если это касается тебя.

– Ты мне льстишь, – весело улыбнулась Криа, немного смущенная его пониманием.

Вся ее злость и обида куда-то испарились. Она больше не видела причин злиться на мизюмирийца, а все это начало казаться новой захватывающей игрой, которая только начиналась.

– Трион, ты говоришь, я от тебя многое скрываю, но ты тоже не болтун и я о тебе все еще ничего не знаю.

– Что тебе интересно? Я все могу рассказать.

– Вот и рассказывай все, – предложила она, ехидно улыбаясь, наконец имея возможность передохнуть от схлынувшего напряжения.

– Может, есть что-то очень интересное для тебя?

– Ладно, возвращаемся к вектулирующей машине. О ней ты тоже обещал рассказать.

– Давай так, я тебе рассказываю какой-то один период о себе, а ты вслед за мной рассказываешь о своей жизни.

– Так не интересно. Ты обо мне знаешь намного больше, чем я о тебе. Вот смотри: ты знаешь о моем детстве, мой образ жизни и боевые способности, а также мои предпочтения в пище и развлечениях, – объяснила свою мысль Криа, аргументируя эти знания жизнью в ее доме. – Я же о тебе знаю лишь о прилете с Мизюмра, и на данный момент о проживании в городе. Я считаю немного странным пускать такого незнакомца в дом, – иронично заключила, картинно выгибая тонкую бровь.

На самом деле она знала о Трионе намного больше, даже могла классифицировать его под какой-нибудь определенный тип людей, но очень не хотела давать много информации о себе.

– Из этого я могу судить, ты мне больше ничего не расскажешь, да? – немного разочарованно подметил мизюмириец.

– Может и расскажу, когда ты начнешь мне верить, – хитро улыбнулась, продолжая вытягивать информацию из него.

– В моем прошлом есть не очень приятные моменты, – начал рассказ Трион, опуская взгляд к работе. – Но о них я тебе расскажу только тогда, когда ТЫ начнешь мне доверять.

– Ну, если бы я тебе не доверяла, то смысл вообще подпускать к своим владениям, не то, что к дому, а к Юми, так и подавно, – фыркнула в ответ Криа, показывая несвойственное ей доверие.

Он, видимо, решил не обращать внимание на последние слова, и продолжил говорить:

– Рассказывать о детстве я не вижу смысла – рос обычным мизюмирийским мальчишкой – игры, пакости, тренировки, школа.

– Но это же и есть самое интересное.

– Наверное, ведь у тебя-то детство закончилось в пять лет.

– Расскажи, какие были у тебя игрушки, в какие игры ты играл с друзьями и как это учиться в школе.

– О, это будет немного сложно рассказывать, но я попробую. Игрушек было всегда очень много и разнообразных. Нас все-таки было три брата, соответственно и шума втрое больше, – рассмеялся Трион, вспоминая детские шалости. – Бедная мама, как она с нами справлялась? Если нас вовремя не останавливали, то мы обязательно дрались и не только между собой. Конечно, когда подросли до школьного возраста, то между собой драться перестали, зато с другими детьми, особенно если они были старше, и пытались обидеть Аргула.

– Аргула? Обидеть? – удивленно воскликнула Криа, не веря словам.

– Меркаль всегда очень ловко придумывал нам игры, – он пропустил слова свей собеседницы мимо ушей, невозмутимо продолжая говорить. – Когда мы немного подросли, я очень хотел пойти в школу, как мой старший брат. Мне было очень интересно узнать, что он там делает, ведь когда он приходил с занятий, всегда был такой веселый и много чего рассказывал нам. Я не мог дождаться, когда, наконец, наступит то время и меня тоже возьмут в школу. Мечта исполнилась, и я очутился в классе с такими же детьми как сам. Тут моего свободного времени поубавилось, но я никогда не жалел о своем рвении, ведь мне действительно было интересно там. Учителя много рассказывали о других планетах, их легенды, сказания и просто сказки. Они рассказывали о жизни, почему встает солнце, почему идет дождь, что такое гравитация и почему она на Мизюмре сильнее, чем на других планетах.

Трион еще много рассказывал о своем детстве, а в это время работа над внешней обшивкой звездолета была завершена.

Вечер уже давно наступил, но космический корабль еще не был готов к старту, и это очень беспокоило Криа, которая все больше волновалась за своего любимого зерикона и не могла думать ни о чем другом, кроме его спасения.

Только мысль, он может оказаться у Аргула, немного согревала и давала надежду на скорое возвращение домой. Но тревожное чувство не покидало, назойливо предупреждая о далеком и очень нелегком пути.

Привет, мой старый, верный друг!