Валерий Семенихин Блик © Валерий Семенихин, текст, 2023 © Издательство «Четыре», 2023 Маяки Листая старые стихи О вечности, о том, что мимо, Я вспоминаю маяки Тех, кто дышал Непостижимым. У Аполлона много стрел, Но лиру его любят дети. У Фета человек сгорел, А мир того и не заметил. Как небеса теперь пусты, Как откровенья стали немы, Наверное, узнаешь ты, Когда в себе увидишь небо. А в нём навечно зажжены Огни на маяках, и живы Пылинки, паутинки, сны Тех, кто дышал Непостижимым. В неразгаданной сини В неразгаданной сини Вдруг сойдутся в крови Парус горькой полыни С ветром сладкой любви. И затем прояснятся Тени сказанных слов Светом протуберанцев В этой заводи снов. И нам снова приснятся Замки чистой любви, Где поверят скитальцы В откровенья свои. Чтоб над блёстками пыли Озаряемой тьмы Небеса не забыли, Что мы были людьми. Светлый ток Поэты были, но умчали В те допотопные края, Где эхо золотой печали Миров остывших слышу я. Послушай, дедушка, не ветер Муз предпоследних унесёт. Взгляни на этот замок Ретлер, Что, как не проза, это всё? Что дальше? – спрашиваю я. А дальше – это то, что было: Спираль, а может, колея Того, что жило и любило. Я жду Поэзии одной, Что поднимает, окрыляет, Звучит восторженной струной И всё на свете понимает. Увита лавром голова, Когда по сердцу светлым током Звезды далёкой, одинокой Похищенная синева. Облако в небе тает Посмотри, чему сердце радо: Лепестку и улыбке Бога, — Человеку так мало надо. Зачем же ему так много? Видишь, облако в небе тает, И случается неслучайность. Только ум для себя решает, Что иллюзия, что реальность. Я хожу здесь, и сплю, и ем, А вглядишься – весёлый ветер, Проникающий в сердце к тем, Кто осмелился быть как дети. Доверие
Весенняя осела брага, Осталась в небе бирюза. Всё, что случалось, всё во благо, Слепцу дарованы глаза. Тяжёл трагедий шаг, однако Мудр заглянувший в эпилог. Всё, что случается, во благо, Мы близоруки на итог. Доверься, даже если плаха — Исход счастливых теорем. Всё, что случится, всё во благо Тебе, и мне, и вам, и всем. Парус Читаю ненужные книги. Пишу стихи о ненужном. Но книги – светлые лики. А здешние всё о скушном. Не в этом ли счастье, други, — плыть поперёк теченья, когда умывают руки в мычании и мучении? Страшная доля – стадность. Парус – он одинокий. Если и есть невнятность, то да простят мне боги. Крыльями станут плечи. Крыльями руки станут. Станут стада овечьи ближе крылатому стану. Солнце в высоких книгах. Ветер в стихах ненужных. Вера в пресветлых ликах — нынешних и грядущих. Распахнутое Пойдём в распахнутое лето, Нездешняя, иная, та. Прими признание поэта На третьей стороне листа. Пусть всё раздвоено и мнимо: Копыта, царства, ложь побед. Двуликий Янус ехал мимо, А я махнул ему вослед. Вдруг он не знает, как случайна Связь, единящая сердца, Что есть мистическая тайна Обратной стороны лица. И я скажу тебе об этом Сейчас, когда уста в уста, Чтоб не кончалось наше лето На третьей стороне листа. Мы время наречём виною, Лишь распадётся связь времён, Но ты останешься со мною Там, где не ведают сторон. Закрытая тетрадь О Постум, Постум, дни бегут, А мы всё что-то пишем, пишем, И каждый говорящий тут Надеется, что будет слышим. Здесь всё не так, мой старый друг, И в том, что всё не так, – загадка. И всякий раз скользит из рук Пародия миропорядка. Ведь в том, что всё не так, и смысл. И сердце в воле неслучайной Вне биржевых бумаг и числ Живёт неизъяснимой тайной. Железный Век глядит в окно — Где ж благородные усилья? Мы закопали наши крылья И верим, как отцы давно, В простые низменные вещи — Спорт, деньги, карты и вино, Не зная сказки высшей, вещей. Но приглядишься – пуст орех: Всё это двигалось и ело, Мычало, плакало, хотело — Во чреве, чревом, тело к телу, А после убивали всех. И говорил Платон достойным, Что так бывало много раз: Потоп или огонь и войны, Беспечных, пожирают нас, Оставив в продолженье рода Живыми горсточку невежд, Чтобы начать могла природа Всё заново, пройдя рубеж Гордыни дьявольской в крови И оскудения любви. Ты не узнал, зачем по венам Струит волшебный кровоток. И не узнаешь. В жизни энной Вдруг изумишься: лепесток Иль снег в предновогоднем свете, В луче танцующая моль, Тех кукол ненавидят эти, А в светлых окнах си-бемоль. Поэтому сей дивный сон Напоминает колесо. В конце времён или в начале Нас ждёт закрытая тетрадь, Чтоб мы случайно не узнали, Что значит жить и умирать. |
