Обратите внимание, что правитель бриттов завещал власть именно дочерям. Кельтские женщины обладали свободой, которой были лишены их современницы из других стран. Они могли править официально, а не только через мужчин.
Боудикка принадлежала к знатному роду, ее с детства обучали наравне с мальчиками, в том числе — боевым искусствам. Она владела копьем и мечом и была прекрасной наездницей. Дион пишет, что королева обладала очень эффектной внешностью: необычайно высокий рот, сверкающие глаза и роскошная грива густых волос, ниспадающих до бедер. Ее громоподобный голос разносился над полем сражения так, что все его слышали. Появляясь на колеснице в отороченной мехами цветной тунике и с массивным золотым ожерельем на груди, она казалась воплощением самой богини войны.
Боудикка и ее дочери были готовы к правлению, но после смерти Прасутага римляне проигнорировали завещание короля. Как пишет Тацит, по приказанию Нерона, которого и сами римляне причисляли к «плохим» императорам, королеву публично высекли, а ее дочерей изнасиловали, чтобы сломить их дух и чтобы они даже не заикались о власти.
Но римляне ошиблись, сочтя, что унижения и издевательства уничтожат женщин. Их действия возбудили только ненависть и жажду мести. Тацит передает слова королевы:
«Никто не защищен против гордости и высокомерия римлян. Они осквернят наши святыни и обесчестят наших дев. Выиграть эту схватку или погибнуть — вот что я, женщина, собираюсь сделать».
Боудикка заключила союз с соседними племенами и собрала огромную армию в 100 тысяч человек. Встав во главе войска, она напала на город Колчестер, и римская оборона пала. Люди Боудикки заняли город, и назад его отбить не удалось — впервые за долгое время Рим отступил, и оставшиеся в живых бежали. Следующей целью королева наметила будущий Лондон — Лондиниум, основанный римлянами во время похода 43 года. И вновь победа! Войско Боудикки захватило и Лондиниум, и соседний город Веруламий. Ярость королевы была так велика, что врагами она видела не только римлян, но и сдавшиеся под власть империи островные народы. Ее войска, не зная пощады, убивали всех на своем пути и сжигали поселения дотла. Пленных не брали, а казни были чрезвычайно жестокими. Благородных женщин, если верить Диону, приносили в жертву богине войны Андрасте, жрицей которой, возможно, была и сама Боудикка.
По оценкам историков, на том этапе военной кампании армия королевы уничтожила 70–80 тысяч человек, как римлян, так и бриттов, а ее войско выросло до 230 тысяч человек. Впереди была решающая битва.
Точное место последнего сражения Боудикки неизвестно. Вероятнее всего, это случилось между Лондоном и городом Вироконием. Тацит рассказывает:
«Боудикка, поместив на колеснице впереди себя дочерей, когда приближалась к тому или иному племени, восклицала, что британцы привыкли воевать под предводительством женщин, но теперь, рожденная от столь прославленных предков, она мстит не за потерянные царство и богатства, но как простая женщина за отнятую свободу, за свое избитое плетьми тело, за поруганное целомудрие дочерей. …И если британцы подумают, сколь могучи их вооруженные силы и за что они идут в бой, они убедятся, что в этом сражении нужно победить или пасть. Так решила для себя женщина; пусть же мужчины цепляются за жизнь, чтобы прозябать в рабстве».
На стороне королевы, в войске которой сражались и женщины, было значительное численное преимущество: у римлян было всего 10 тысяч солдат. Но римская армия недаром век за веком завоевывала, покоряла и истребляла другие народы; римляне обладали несравненной стратегией и тактикой, с которой другие не могли конкурировать.
Боудикка проиграла. Чтобы не попасть в руки врагам, она приняла яд болиголова. Ту же участь выбрали и ее дочери. Эти женщины оставались гордыми до конца.
И всё же Боудикка победила, став первой британской героиней и одной из самых известных женщин-воительниц в истории. Образ этой амазонки был особенно популярным при королеве Елизавете I. Статую Боудикки, которая едет на колеснице вместе со своими дочерьми, можно увидеть недалеко от здания парламента в Лондоне.
Английский поэт XVIII века Уильям Купер писал в своей оде, посвященной Боудикке:
«Слова эти в грудь ей проникли, как иглы,
Придав ее сердцу тепла.
И бросившись в бой, она с честью погибла.
Пред смертью сказала она:
Пусть небо убьет гордецов и бандитов,
Божественным гневом своим!
За боль и страдания кельтов и бриттов
Падет этот проклятый Рим!»
Жемчужина Египта. Гипатия Александрийская
(около 370–415 гг.)
Ее слава при жизни пережила ее трагическую гибель. О ней писали Вольтер и Карл Саган. Ее именем назвали лунный кратер. Режиссер-визионер Алехандро Аменабар снял в 2009 году драму «Агора» о судьбе этой замечательной женщины. Хотя фильм нельзя воспринимать как точное историческое свидетельство, специалисты сошлись на том, что в нем достоверно воссоздана цивилизация разваливающейся Римской империи в самом центре интеллектуальной жизни эпохи — городе Александрия Египетская. Когда-то Клеопатра встретила в нем Цезаря и Марка Антония. Здесь находилась крупнейшая библиотека древности, варварски сожженная одним из римских императоров. И таким же чудом света, как легендарный Александрийский маяк, считались философские школы столицы Египта. Одну из них возглавляла женщина — Гипатия, или Ипатия.
Ее дата рождения известна только примерно. Не сохранилось имя ее матери, лишь знаменитого отца — грека по происхождению, крупнейшего философа и математика Теона Александрийского, который и дал девочке образование. Около 400 года Гипатия начала сама читать лекции в школе своего отца. Женщины-философы были редкостью в Древнем мире, но всё же не чем-то из ряда вон выходящим. Их можно условно разделить на ранних и поздних последовательниц Пифагора. Первое из сохранившихся в истории имен — Феано (Теано) Кротонская, которая была ученицей, а затем женой самого Пифагора. Известны ее рассуждения о добродетели и бессмертии души. Характерно ее высказывание о том, когда женщина становится «чистой» после полового акта с мужем. Феано ответила, что в браке женщина и не «пачкается»; если же секс был не с мужем, то чистой ей уже не стать. Вероятно, на фреске Рафаэля «Афинская школа» изображенная рядом с Пифагором женщина и есть Феано. В «Диалогах» Платона упоминаются два имени — известная своей мудростью Аспазия Милетская, которая была женой Перикла, а в центральном диалоге «Пир» названа Диотима Мантинейская, которую упоминает Сократ. Однако Гипатия в глазах современников превзошла философов-мужчин, о чем пишет историк Сократ Схоластик в своем труде Historia Ecclesiastica:
«Она достигла таких высот познания, что превзошла всех философов своего времени».
Она исповедовала учение Платона, считавшегося тогда непоколебимым авторитетом наравне с Аристотелем. Неоплатоники почитали философию как некую религиозную тайну и, как выражалась сама Гипатия, «самой непоколебимой из всех непоколебимых вещей». Помимо узкого круга посвященных интеллектуалов, вслед за пифагорейцами Гипатия, вероятно, читала просветительские лекции и для широкой аудитории.
Гипатия нашла некий сдержанный образ, позволявший ей не вызывать большого шока в мужском обществе. Сократ это отмечает:
«По своему образованию, имея достойную уважения самоуверенность, она со скромностью представала даже пред лицом правителей; да и в том не поставляла никакого стыда, что являлась среди мужчин, ибо за необыкновенную ее скромность все уважали ее и дивились ей».
