— О, — протянула Анктар, которой в голову начинала бить сырая магия места, — замените палача, он получает от казни удовольствие!

Макху в ответ не сдержался, второй подавитель магии вошел еще глубже, перекрывая боль от первого, разрез для которого уже зашивал кто-то из старших, Альхэ сейчас не могла с ходу определить, кто это был. Зато захохотала.

Голос отражался от сводов, умножаясь. Мактару в какой-то момент даже показалось, что со дна пещеры кто-то отзывается, даже будто бы голос Антара послышался. Давление силы постепенно нарастало. От запаха крови начало воротить, хотя никогда до этого жрец за собой такого не замечал.

— Я вас всех еще переживу! — Альхэ захохотала еще громче, запрокидывая голову и мешая вживлять оставшиеся ограничители. — И спляшу на ваших поминках!

*Я нарекаю тебя, Ласс.

— Пойдем, Аль. Пойдем, — Мактар аккуратно придерживал ее, не давая упасть с того места, где она сидела, и стараясь не слишком задевать незажившую спину.

— Я их всех пере… пережи… ву, — Альхэ кое-как встала на ноги.

— Обязательно. А сейчас нам нужно идти. Утром выйдем из Башни, к вечеру как раз через границу пройдем.

Жрец поджал губы, поднимая взгляд на лестницу. Альхэ надо не только вывести из подземных этажей, но и до ее комнаты с ней дотянуть. Ладно, он справится, даже вопреки гудящим от переизбытка голой силы мышцам.

Впрочем, тянуть на себе преобразовательницу ему не пришлось, на нулевом уровне их уже ждали Дунха и Менху. Последний раздраженно косился куда-то в угол, где жрец с трудом разглядел Эттера. Вид у алхимика был далеко не радостный, а уж несходящий след от удара по лицу и вовсе дополнял картину крайне выразительными штрихами. Аль махнула рукой рыжему, подзывая его, но тот только покачал головой, скрываясь в переходах. Преобразовательнице было слишком тяжело стоять, не то что думать о его поведении, так что она просто закрыла глаза на передачу своего тела из рук жреца в руки старшего алхимика и дала отнести себя на верх. Спина реагировала на прикосновения, так что уже через пару пролетов пришлось закинуть Альхэ на плечо. Та даже не возмущалась, просто обмякла.

— Больно? — засуетился Менху, едва за ними закрылась дверь.

— Отвратительно, — кивнула преобразовательница, когда смогла сфокусировать на нем взгляд. — Спать хочу.

— Может, поешь сначала? — глаза у преобразовательницы слипались, усталость не давала даже понять, кто задал этот вопрос.

Вопрос, впрочем, остался без ответа: Альхэ повалилась на бок, засыпая уже в полете, и даже на боль от ран почти не отреагировала, так, недовольно поморщилась, переворачиваясь на живот. Она только отмахнулась от рук, пытавшихся уложить ее нормально, так что Мактар оставил попытки и просто сел на край кровати радом с ней.

— Когда вы…

— Утром. Пусть хотя бы поспит и раны немного закроются. Вещи мы собрали заранее, почти все, так что смысла задерживаться нет.

— Накопители нужны? — Дунха пробежался взглядом по полкам, но не нашел ничего, что могли бы забыть в процессе сборов. — У меня есть небольшой запас заряженных, возможно, за ночь еще что-то успею. Основная масса, конечно, ушла на Энху, но… хоть что-то. На первое время.

Жрец благодарно кивнул, ему-то дополнительная подпитка не нужна, а вот Альхэ пригодится. У Иттрэя, конечно, был свой источник в лаборатории, но потянет ли он двоих — это вопрос. Мактар невольно сглотнул, вспомнив первую «встречу» с отцом Аль. Когда случилась эта история с Антаром, преобразователь подошел слишком близко к территории Башни, вот жрец его и почувствовал. А тот видимо знал, с кем имеет дело, сумел дозваться. А Мактар и вышел, наивный. Когда за территорией Башни он резко перестал чувствовать связь с храмом и Безымянной — стало страшно. Когда на него посмотрели светлыми звериными глазами Альхэ, еще и тем взглядом, каким она обычно Инара рассматривала, стало страшно вдвойне. А уж когда тот прошел через щиты на сознании, перерывая все его мысли и воспоминания — жрец был согласен на любой исход, тем удивительнее было, что его отпустили.

— Папина копия, — посмотрел он на Аль.

— О, так Мин’Иттрэй все-таки не ушел слишком далеко? А то слухи ходили, но меня-то из колбы вытащили за пару дней до его изгнания, а Аль его и вовсе не застала, — Дунха рухнул с другой стороны кровати. — Хотя мне до сих пор казалось, что внешне она на мать похожа.

— А я не про лицо. Он жуткий. Такая сила в отрыве от источника… такое вообще бывает?

— А, ты об этом… я слышал, что древним подпитка была не нужна, только в первое время в этом мире. Но после пожара никто не занимался восстановлением записей, да и своих резать во имя науки запретили. Так что кто их знает, чистокровных? Ты же сам видел, они от нас отличаются, как мы от людей.

— Ты преувеличиваешь, — неуверенно протянул Мактар, убирая с лица Альхэ упавшую на него прядь.

— Ты очень скоро поймешь, что я преуменьшаю.

*

— Спишь?

— М? — только задремавший жрец с трудом разлепил глаза. — Уже нет.

— Там рассвет уже…

Мактар огляделся. Тьма была практически кромешной, но внутренние часы действительно показывали почти утро, это было какое-то предчувствие рассвета. Размяв шею, щелкнувшую после сна в неудобной позе, он попытался разглядеть Альхэ. Глаза у полукровок перестаивались медленнее, так что Аль целых два удара сердца ждала, когда жрец поймает ее взгляд.

Когда он наконец рассмотрел преобразовательницу, то тяжело вздохнул, даже так было видно, что ткань на спине намокла за ночь и практически приклеилась к коже. Но Анктар смогла сесть самостоятельно, что все-таки обнадеживало. Да и на улице было достаточно тепло, так что не придется тревожить поджившие раны дополнительными слоями ткани.

— Пойдем, пора.

— Да, сейчас.

Альхэ встает на ноги, но не слишком уверено, и все-таки до двери доходит сама, правда, та распахивается раньше, чем преобразовательница успевает коснуться ручки. За ней — хмурые Дунха и Эттер. У алхимика в руках шкатулка с накопителями, а вот присутствие второго вызывает вопросы. Мактар осторожно придерживает за локоть покачнувшуюся Аль и придавливает взглядом рыжего.

— Отец послал меня присмотреть, проконтролировать ваш уход.

— Боится, что гадость напоследок сделаем? — губы у жреца дергаются совсем как у раздраженной Альхэ, Дунха, видя это, прячет ехидную усмешку в глазах.

— Мактар, — устало осаживает его Альхэ. — Ты не в ту сторону ядом плюешься. Пойдем лучше…

Жрец не совсем согласен с «не в ту сторону», но замолкает. Сейчас, в полумраке, Эттер так похож на своего отца, что не плеваться ядом никак не получается. Но признать, что рыжий этого все-таки не заслужил, приходится. Он даже ловит взгляд алхимика и изображает какую-то извинительную гримасу, получая в ответ короткий кивок. Вот и поговорили.

На пороге Башни Альхэ на миг оборачивается, обводя взглядом стены и своды парадного зала, огромный барабан в углу, звук которого по праздникам перекрывает все помещение и гомон преобразователей. Слабо улыбается, что-то шепчет себе под нос, и твердо разворачивается. Волна сырой силы, поднявшаяся из-под ног, проходится по ней, вызывая в голове образ тоскливо глядящей вслед собаки. Той, что понимает — хозяин не вернется вечером как обычно. Только вот Аль обещает себе, что еще придет сюда, даже если на это придется потратить несколько столетий. Она молода, у нее много времени впереди. А ограничители… даже если Мактар вырежет их неаккуратно, ее регенерации хватит, чтобы залечить следы без последствий.

Проходя через двор, Анктар чувствует спиной внимательные взгляды, теперь прекрасно понимая, почему Мактар и Дунха все-таки закутали ее в тонкий плащ. Меж лопаток стекает одинокая капля, кровь определяется по запаху сразу. Впрочем, в лесу ее запах быстро теряется среди многих других.

— Дальше он слушать не может, можете спрашивать, — усмехнулся Эттер, первым ступая на тропинку.