— Есть ещё кто-то, кто имеет на это право?

— Да. Девушка из моего прошлого. На чаше весов жизнь её возлюбленного, убитого мной, и я могу вернуть его, но тогда у меня не будет смысла жить дальше.

— А что она сделала, чтобы спасти его?

— Ничего сделать она не может.

— Тогда почему ты должен жертвовать своим счастьем, на пути к которому ты сражаешься, не щадя себя, ради счастья той, что ничего не сделает для достижения цели? Ты мучаешь себя бессмысленными рассуждениями, и наверняка тебя гложет вина перед этой девушкой, но ответ прямо перед тобой. Просто прими его.

— Хорошо, профессор, ‒ выдохнул я, прогоняя в голове эту мысль и успокаивая ей совесть. ‒ Однако, вопрос остаётся открытым: какова цена жизни?

Женщина вздохнула и поднялась на ноги, вращая на ладони кинжал:

— Это не тот вопрос, ответ на который я могу дать. Точнее, я могу сказать свою цену жизни, но она никогда не будет равна той цене, что ты определишь для себя. Так что… Какова твоя цена жизни, Гард?

— Жизнь моя стоит столько, сколько стоит моё обещание и скольких врагов я поверг, ‒ немного поразмыслив, ответил я, наконец вставая с земли. ‒ А жизнь моих близких стоит столько, скольких врагов я готов убить ради них. Такова моя цена.

— Это хороший ответ. Он очень точно отражает твою суть. Ну так что? ‒ оскалилась Жизель. ‒ Все вопросы порешались? Тогда нападай.

Пару раз выдохнув, я тряхнул кинжалом и посмотрел на профессора уже более собранным и серьёзным взглядом. Не знаю, что заметила в этом взгляде женщина, но улыбка её стала очень довольной.

Рывок к противнице, обманный удар кинжалом, бью ногой по голени женщины. Отбиваю пущенную Милой иглу, направляя её в грудь Жизель. Блокирую прямой удар в печень. Отскакиваю на шаг, делаю полшага вперёд и наношу удар в спину профессора. Кинжал упирается в стык меж позвонков, и бой вмиг замирает. Я победил.

— Использовать портал было не очень честно, не находишь? ‒ повернулась ко мне женщина.

— Возможно, ‒ согласился я. ‒ Но в бою прав тот, кто остался жив. Я считаю, что пора двигаться дальше и включать магию в спарринги.

— Хм… это нагло. Но рациональное зерно в этом есть. Однако есть проблемка. Мила всё же ещё ребёнок и магии не обучена.

Я переглянулся с девочкой и поймал её задорный взгляд. Небольшой обмен эмоциями по нашему каналу, и я улыбаюсь профессору:

— А попробуйте ударить её. Уверен, вы удивитесь.

Вопросительно выгнув бровь, Жизель подошла к малышке и с разворота пнула её в плечо. Громкий хлопок оповестил всех, кто находился поблизости, о том, что нога женщины преодолела звуковой барьер. Однако Мила не только не полетела к другой конец полигона, но даже не шелохнулась, с насмешкой смотря на удивлённое лицо преподавателя. Небольшой мысленный посыл, отчего девочка заулыбалась ещё шире, и две метательные иглы зависают по бокам от неё.

— Как интересно-то, ‒ протянула Жизель. ‒ И никаких плетений использовано не было. Дар, значит?

— Да, профессор, ‒ кивнула Мила, жестом руки возвращая оружие на место и притягивая брошенную в начале боя стальную иглу. ‒ Управление энергией. Многое пока не понимаю, но стараюсь разобраться.

— Это очень и очень интригует… Хорошо, тогда давайте попробуем, ‒ Жизель отошла на пару шагов и начала излучать довольно серьёзную угрозу. ‒ Нападайте.

Переглянувшись в мелкой, я перехватил кинжал и рванул вперёд, отмечая, что профессор без труда отбивает прилетающие в неё иглы. Стальные снаряды кружили вокруг женщины по непредсказуемым траекториям и атаковали под разными углами без какой-либо системы. Однако ни один не мог коснуться тела Жизель, натыкаясь на преграды или пролетая мимо.

Рывок к профессору, портал за мгновение до контакта, падение сверху, удар в шею. Уворачиваюсь от ленивого взмаха кинжалом. Касаюсь лезвия её оружия и вливаю порцию чёрной маны, концентрируя её в области крестовины. Блокирую удар прямой в грудь и понимаю, что сделал это зря. Левая рука разлетается кровавыми ошмётками. Шаг назад, падение в портал, перекат. Интуиция сигналит об угрозе справа. Проваливаюсь в портал и бью перед собой, отсекая кисть Жизель. Уклоняюсь от какого-то плетения, которое врезается в стену позади. Раздаётся взрыв. Где-то левее вскрикнула Мила. Иглы падают на пол, не поддерживаемые более магнитными полями. Ситуация неоднозначна. Отвлекаться от профессора нельзя, это будет роковой ошибкой. Однако нужно проверить девочку.

— К чёрту! ‒ рявкнул я, останавливая время для Жизель.

Оборачиваюсь и подскакиваю к упавшей малышке, которая зажимала огромную рану на лице. Один из каменных осколков прилетел под неудачным углом и разворотил девочке правую половину лица. Щека, часть скулы, зубы… всё это превратилось в кровавую кашу, причиняя Миле жуткую боль. То, что девочка сразу не отключилась от болевого шока, было поразительно, однако времени остаётся всё меньше. Сильная боль не даёт ей сосредоточиться, и малышка просто не может начать лечение.

Уцелевшая рука сама собой начала выплетать заклинание исцеления, которое я неоднократно отрабатывал с Милой. Оно не самое простое, но и к сложным я его не отнесу, потому что лечебные плетения первой помощи всегда стараются делать проще. Это логично, ведь даже маг-недоучка должен быть способен оказать первую помощь там, где она потребуется.

Последняя руна заняла своё место, и я аккуратно прикоснулся к лицу малышки, которая была на грани сознательного мира. Она вздрогнула, когда плетение активировалось, и через пару секунд начала дёргаться, пытаясь встать. Я же прижал её к песку и зафиксировал руки. Да, плетение простое, но вот эффект лечения не самый приятный. Боль от перемещения осколков костей, зуд от нарастающей плоти и прочие "прелести" быстрой регенерации. Обычно в комплекте с ним нужно использовать заклинание обезболивания, но "тщательно зафиксированный пациент в анестезии не нуждается". И нет, я не зверь какой-нибудь, просто времени и конечностей не хватает, чтобы обезболивающее творить.

Через минуту последние повреждения затянулись, а девочка перестала дёргаться, хотя её ещё потряхивало и неравномерное прерывистое дыхание свидетельствовало о пережитых неприятностях. Отпустив малышку и оставив её отлёживаться, я подобрал кинжал и подошёл к Жизель. Заряд зелёной маны ещё не успел выветриться, сковывая время для отдельно взятого существа. Отломав держащееся на соплях лезвие кинжала руке профессора, я приставил клинок к горлу женщины так, чтобы она не могла никуда дёрнуться, и развеял остатки зелёной маны.

В первое мгновение Жизель по инерции двинулась, чуть повредив себе шею, но быстро смекнула ситуацию и, бросив на землю рукоять кинжала, подняла руки:

— Всё-всё, твоя взяла. Только я понять не могу, как? Как ситуация изменилась в одно мгновение?

— А что вам рассказала о нас профессор Илиада? ‒ поинтересовался я, опуская оружие, присаживаясь позади окончательно пришедшей в сознание Милы и обнимая девочку, которая пустым взглядом смотрела в одну точку.

— Да ничего особенного, ‒ пожала плечами женщина. ‒ Пара студентов, человеческая девочка и полукровка. Боевая специализация. Нужно максимально раскрыть потенциал. Подробностей никаких не было.

— То есть про наличие у нас довольно специфичных способностей вам никто не говорил? ‒ выгнул я бровь, прикидывая возможные причины такого хода со стороны ректора и параллельно восстанавливая руку.

— Нет. Да и большая часть ваших способностей мне уже известна. Сегодня вот ещё узнала, что у Милы есть дар.

— Это не всё, ‒ вдруг подала голос девочка. ‒ У Гарда тоже есть дар. Он может управлять временем.

— Тогда ничего удивительного нет, ‒ кивнула профессор. ‒ Но скажу я вам, что вы самая имбалансная парочка, которую я встречала за свою жизнь. Как ты, Мила? Я, конечно, многое пропустила, но явно произошло что-то серьёзное, раз Гард использовал такой козырь.

Малышка вздрогнула и поплотнее прижалась ко мне. М-да, порой я забываю, что она ещё ребёнок.