Одним прыжком он подскочил к ложу, схватил девушку за предплечье, и, глядя ей в глаза, едва различимые в полумраке, страстно зашептал:

– Госпожа, прошу вас, простите меня! Я правда не хотел вас испугать, я правда не хотел вас разбудить. Поймите, что это единственный способ для меня с вами встретиться и сообщить, – Филс сглотнул, – что я люблю вас, люблю всей душой и готов отдать за вас жизнь. Я и сам прекрасно понимаю, что нам почти невозможно быть вместе и наши семьи будут против нашего брака.

– М? – в ещё сонных глазах заиграли искорки любопытства.

– Вы узнаете меня? – спросил Филс.

– Нет, кто ты? Ты пахнешь маслом… дешёвым оливковым маслом.

Филс не знал, что ответить. И поэтому он просто прильнул губами к губам девушки и принялся её целовать.

Вигилия была, конечно, удивлена, но ответила на поцелуй и разомкнула губы. Язык Филса скользнул по её безукоризненно чистым, перламутровым зубкам, а потом ему навстречу выскользнул её язычок.

Они целовались долго и страстно, упиваясь вкусом губ и непривычными ароматами друг друга. Уже соскользнула под кровать простыня, и ловкие руки Филса начали ласкать аппетитную грудь. Вигилия не отстранилась, не пыталась вырваться, а напротив, начала дышать ещё чаще, с нарастающей страстью.

Филс очень хорошо знал, что значит такое дыхание. Удивительно было только то, что оно оказалось одним и тем же и у уличных девок, которые зарабатывали так на жизнь, и у этой холёной красавицы из богатой семьи.

Он уже приготовился опустить руки ниже и хорошенько познакомиться с бёдрами и упругой задницей, но тут в коридоре послышались шаги.

С отчаянным усилием, на выдохе он оторвался от пьянящих губ и прошептал:

– Сюда кто-то идёт, я спрячусь, а ты делай вид, что спишь, как раньше.

Он поджал ноги, подхватил с пола полотно, служившее одеялом, и нырнул под него. Девушка, хоть и не узнала его, но, очевидно, догадалась, что делать, и прижала его ноги к своим крепко-крепко, а голову он опустил вниз так, что упёрся носом прямо между её обнажёнными грудями.

Пахло там невероятно. Потом, какими-то лёгкими духами с ароматом горных цветов и все теми же знакомыми благовониями. Он был выше девушки, так, что его руки теперь оказались на её попке, а бедра – над поднявшимся членом. Он согнулся так, что плавающая головка уже касалась её нежных ягодиц.

Девушка пошевелилась, но не стала возражать и пытаться изменить позу. Она по-прежнему лежала на боку, тщательно укрытая огромным светлым полотном, и нужно было очень внимательно смотреть, чтобы разглядеть, как сильно увеличилось накрытое этим полотном тело.

Дверь скрипнула, в проёме показалось лицо пожилой служанки.

– Что за шум? – спросила она. – Госпожа, у вас всё в порядке?

Девушка, как ни в чём не бывало, продолжала лежать на боку с закрытыми глазами и дышала ровно, словно во сне. Ни губы, ни веки даже не шевельнулись в ответ.

Дверь закрылась, шаги начали удаляться. Старая служанка, очевидно, просто не заметила, что оконная решётка немного погнута.

Когда шаги затихли, девушка открыла глаза и едва заметно пожала плечо юноши.

– А всё-таки кто ты такой? – спросила она.

Филс решил играть до конца.

– Ты знаешь меня. Просто видела только при свете дня. Я тогда был одет. Да ты была одета.

– Интересно.

– Но знаешь, без одежды ты всё равно прекрасна!

С точки зрения схоластической логики он говорил правду. Просто не всю.

Она и правда могла заметить Филса, пока он разглядывал дом. Но, скорее всего, не обратила на очередного уличного мальчишку никакого внимания.

– Да и ты неплохо выглядишь, – был ответ, – если бы только маслом не вонял. Я все равно тебя не узнаю. Но ты мне почему-то нравишься. Ты такой смелый, забрался сюда и признался во всём… На такое мало бы кто осмелился.

Её дыхание снова становилось тяжёлым и страстным. Филс понял, что самое время прекратить эти опасные расспросы, пока она его уже по-настоящему не узнала.

И он снова прильнул к её губам. И как только почувствовал, как её язык ответил на поцелуй, тут же сжал руками её бёдра и начал их поглаживать, медленно опуская всё ниже, так, чтобы его член сначала просто пощекотал её лона. А потом начал туда медленно погружаться.

– Ой-ой-ой, – прошептала девушка. Но в этот раз не отстранилась.

Он снова начал играть языком. Ловкие привычные руки тем временем развели её бедра, открывая доступ к самой главной сокровищнице.

Он не знал, был ли это её первый раз. Но решил, на всякий случай, и не спрашивать. Мало ли какому соблазну может поддаться настолько страстная девушка. Поэтому сначала он входил в неё очень медленно, прислушиваясь к дыханию и телу. И он теперь мог быть уверен – этой купеческой дочке явно понравилось, когда в её влажную пещерку погружалась дубина уличного воришки.

Он и сам млел – и не только от очередной победы. Делать это с Вигилией было чем-то особенным. Холёное юное тело не воняло улицей или соломой. Изо рта, который всего лишь час назад ел что-то дорогое и вкусное, пахло приятно, а перебирать ароматные волосы, нежные, словно шёлк, было особенным наслаждением. И, конечно, особым наслаждением было сознавать, что эта девушка из богатой семьи не будет требовать звонкие монеты.

Он вспахивал девицу старательно, неутомимо, наслаждаюсь каждым мгновением. Попеременно лаская то плечи, то грудь, то нежную спинку и не прерывая страстного поцелуя.

Тьма в комнате сгущалась ещё сильнее, только тёмный синий силуэт окна с решёткой горел у него за спиной. Ну, он всё равно ощущал на ощупь всё, что было нужно.

Наконец девушка застонала. Он ощутил, как затрепетали её бедра, и ещё спустя десяток толчков она изогнулась в страстном оргазме. Филс и на этот раз успел спохватиться в последний момент. Когда девушка уже выгибалась, он успел вытащить член и торопливо излился прямо ей на живот.

– Всё хорошо, милая, всё хорошо, – шептал он, вытирая сперму всё тем же лёгким одеялом. А потом опять приблизился, ощутил лицом её пьянящее и тёплое дыхание. И подарил ей ещё один страстный поцелуй в губы.

– Это было великолепно, – прошептала она.

– Угу, – отозвался Филс, чувствуя, как выступил на нём пот, – мне не снилось такого.

– А ты будешь ещё приходить?

– Всё зависит от ваших пожеланий, моя госпожа.

– Сейчас я кое-что сделаю. Пусть это тебе поможет.

Девушка поднялась с кровати и подошла к тому самому низком столику. В серебряном сиянии Луны её обнажённое тело казалось со спины особенно очаровательным. А от крепкой округлой попки было по-настоящему не отвести взгляд.

Потом девушка вернулась к постели и вложила в руку Филсу что-то холодное и металлическое.

Юноша поднялся с кровати и посмотрел на подарок. Это был небольшой серебряный медальон в форме кролика.

– Если решишь вдруг заглянуть ко мне в гости в обычное время, – девушка сделала паузу, собираясь с мыслями, – ну, то есть днём, при свете солнца, – надень, пожалуйста, этот медальон. Тогда я точно смогу тебя опознать. Потому что пока мне почему-то кажется, что это всё мне снится. А с родителями мы как-нибудь решим. В наше время заключают самые удивительные союзы…

– Я вернусь, когда ты решишь окончательно, – пообещал Филс и выскользнул за отогнутую решётку.

Вигилия посмотрела ему вслед. На губах, которые ещё помнили вкус его оливковых поцелуев, расцвела непрошеная улыбочка.

А потом, полная сладкой усталости, она опустилась на кровать и погрузилась в блаженный сон.

Второй в жизни бал показался юной Гайе почти невыносимым.

К тому же, это был большой королевский бал, куда приглашают, кажется, всех жителей королевства и в пёстрой толпе не разглядеть знакомого лица.

По залу дворца гуляли сквозняки, а оркестр играл, казалось, где-то сбоку и было непросто его даже разглядеть, – не то что расслышать.

Да и сама Гайа была слишком юна, чтобы достаточно преуспеть в танцах и интригах, – а других развлечений на балу не было. И самых именитых гостей она знала только по именам, а не лично. Тем более что эти по-настоящему важные люди были едва ли не ровесниками её дедушки.