— Я вам сказала — идите в попу, я с незнакомыми мужиками никуда не поеду. Леша, будь другом — вызови милицию.
Алексей шагнул в сторону, к телефонному аппарату, что висел у него на стене, и стал выходить через «9» на городскую АТС, а «злой полицейский» вклинившись между столами заблокировал хозяина СТО.
— Парни, берите эту…и поехали.
И они поперли! За стенкой, не помещаясь в кабинет директора СТО, громко сопя, прятался засадный полк энергетиков — три здоровых кабана, облаченные в черные комбинезоны с какой-то амуницией, у одного на ремне даже висело какое-то ружье, с затвором, как у винтовки т толстым стволом. К сожалению, я не была готова к тому, что у моих противников на руках будут какие-то специальные, наверное, военные, перчатки, во всяком случае, схватили они меня без всяких вредных последствий для здоровья. От огорчения я завизжала, и расставив конечности в стороны, пыталась помещать вытащить меня из тесного помещения. Оставшийся не у дел, второй тип в костюме, тот, что добрый полицейский, попытался внести свою лепту в общее дело и ухватил меня за плечо, чтобы тут же с воплем отдернуть мгновенно онемевшую руку.
— Саныч, ты чего?
— Не знаю, Валя! Как будто током ударило и руку отсушило.
Я не могла прокомментировать это, так как боролась с тяжело пыхтящими боевиками, что медленно, но неотвратимо, метр за метром, тащили меня к выходу. С крутой лестницы наша многорукая и многоногая куча чуть не сверзилась, а внизу дорогу перегородили три автослесаря в замасленных спецовках и с какими-то железками в руках.
— Вы куда девушку тащите, сторожа, оборзели совсем? –вперед шагнул самый массивный из ремонтников, Семен Игоревич, добрейшей души дядька, для тех, кто его хорошо знает.
Тут у обозленных охранников не выдержали нервы. Тот, что с ружьем, сорвал свой карамультук, зачем-то задергал затвор, так, что из ружья выбросился и заскакал по бетонному полу патрон в красной пластиковой гильзе, пока не канул в темноте ремонтной ямы. Присутствующие проводили его изумленными глазами, потом руженосец заорал «Буду стрелять» и вскинул ствол, а работяги испуганно брызнули кто –куда
Руженосец спиной вперед, не сводя ствола с полуразобранных автомобилей, за которыми прятался рабочий люд, первым отступал в сторону ворот, загривком открыл скрипнувшую калитку и уперся затылком в ствол пистолета, который двумя руками держал возникший в проеме калитки милиционер. Милиционер что-то интимно шепнул замершему владельцу ружья на ухо, затем принял у того оружие и не глядя, передал его кому то назад, после чего сильно толкнув охранника в спину, шагнул из слепящего света улицы под сень гаража и странно знакомым голосом спросил:
— Я так понимаю, здесь в самом разгаре похищение человека? Руки от девушки убрали, а то я вас сильно огорчу.
Я Николая в форме раньше не видела, поэтому узнала его не сразу, смотрелся он…странно.
Через пару минут ситуация в гараже кардинально поменялась. Я стояла у ворот, борясь с сильным желанием пнуть кого-нибудь из раскоряченных, с упертыми в, беленую известью, стенку, безопасников. Работяги, сгрудившись в углу, нервно курили, обсуждая случившиеся. У ворот стоял сержант милиции в серых брюках без лампас, и охранял задержанных, принимая суровые стойки с трофейным ружьем на перевес, а Жемчужный беседовал в пожеванными.
— Товарищ капитан, ну какое похищение. Она вчера встречалась с нашим сотрудником, а после этой встречи он исчез. Мы хотели просто побеседовать…
— Точно, и приперлись за девушкой впятером, да еще и с оружием!
— Но мы не знали, что здесь за обстановка…Знаете, сколько случаев нападения на наших сотрудников за последнее время?
— Это, наверное, когда они предприятия от электроэнергии отключают? Не удивительно…
— Да у нас год задержка в выплате заработной платы…
— Негодую вместе с вами, но ружьем то зачем людям угрожать?
— Слушай, мы же такие — же менты, только на пенсии, ну, одно же дело делаем…
— Не а, не в этом случае. Барышня, как вас там, Людмила Владимировна, садитесь на лавочку, берите мою папку. Ага, вот эту. Там есть бланк, называется «Протокол заявления», берите его и пишите, что с вами произошло, будет что не понятно — спрашивайте.
— Капитан, мы тоже хотим встречное заявление написать на нее…
— Вот в камере, когда будете, я вам бумагу дам и пишите, все, что хотите. А сейчас мне некогда — надо работников СТО опрашивать, как они сильно испугались, когда ваш дуболом на них ружье направил.
Николай постучал в дверь моей квартиры около полуночи, когда я почти уснула под тихий шелест начавшегося ночного дождя. Я выглянула в глазок, увидела фуражке с красным околышем, распахнула дверь и молча повисла на мокром плече, уколовшись щекой о маленькие звездочки, усыпавшие погон.
— С собаками гуляла? — услышала я между поцелуями.
— Да, вывела, когда дождь пошел, но они почти сразу домой запросились неженки. Пойдем, я тебя покормлю, а ты мне расскажешь, чем там дело кончилось и почему ты в форме.
— Да дело пока не закончилось, но ест, что рассказать. Сейчас, руки помою и подойду — потрепав прибежавших псов, Николай закрылся в ванной.
Через несколько минут, развесив влажную от капель с небес форму, Жемчужный с урчанием поглощал котлеты с тушеной капустой, периодически находя в себе силы оторваться от еды и поделиться со мной новой порцией информации:
— Почему в форме? Я во вторую смену по отделу поддежуривал, и так проще, эти хмыри сразу поняли, что дергаться не стоит. Я с больницы завода ехал по сообщению о побоях, думал, как звонок в дежурную часть организовать, чтобы вызов на твою территорию по всем учетом прошел, а тут дежурный в эфире спрашивает, мол кто свободен рядом с твоим адресом, это я понимаю, Алексей в «ноль два» дозвонился, ну я водите и говорю заворачивать. Ворота открываю, а там этот бугай с ружьем. Ну в итоге у меня в производстве материалы проверки по твоему заявлению о попытке похищения, заявление на тебя о том, что ты причастна к похищению сотрудника «Горэнерго», объяснение этот сотрудника на тему, как я провел ночь…
— Какого сотрудника?
— Так в конце всей истории привезли Павла Борисовича Пронюшкина, который прятался на даче у тещи. И он мне поведал занимательную историю…
— Тебе?
— Ну да, мне. Я его опрашивал, а он меня не узнал. Так вот, этот Павел пояснил, что ты его пригласила в кафе, привела в бессознательное состояние, после чего он ночью очнулся на берегу карьера, ночью, избитый и ограбленный.
— Павел, я что теперь по делу о грабеже буду проходить, как пошлая клофелинщица? Ты мент знай, я одна в тюрьму не сяду, будем в одной камере сидеть…
— Ха — ха, смешно, но слушай дальше. Я его опросил, об ответственности о заведомо ложный донос предупредил под роспись, а потом, при понятых его обыскал, ну, вернее досмотрел. Ну, короче, у этого идиота якобы похищенный тобой бумажник с деньгами обнаружился за подкладом пиджака — в дырку провалился. А когда я позвонил на похищенный тобой сотовый телефон, то трубку взяла его теща — этот деятель телефон на даче бросил, не знаю — специально или не нарочно. Чаю налей пожалуйста.
— Паша, а ничего. Что мы с тобой вместе живем?
— Нет, это конечно нехорошо, но никто не знает, что мы с тобой… а если сейчас попадемся, то может быть я тебя сегодня, при нашей первой встрече полюбил, когда ты, как тигра, боролась с тремя мужиками…
— С четырьмя…
— Что с четырьмя?
— С четырьмя боролась. Там один в костюме тоже меня схватил, а у меня в костюме иголочки маленькие с особо едкой дрянью. Короче, если с силой надавить, то иголочки высовываються из ткани и становиться бо-бо.
— А чего от тебя только один плакал, а трое тебя спокойно тащили на выход.
— Не спокойно, а с трудом — они меня минут пять выволочь не могли. А во-вторых, я просто не учла, что у этих, в форме будут на руках толстые перчатки. Надо будет что-то дорабатывать в защите.
