– Аарон…

Слыша свое настоящее имя, он будто пробуждается, вспоминает о том, что у него есть семья, ребенок. Я же, услышав свое имя, понимаю, что оно мне чуждо. Оно мне противно до глубины души, потому что я его не помню. Подъезжает автобус, и люди залезают в него, махая мне, отправляясь навстречу своим родным. Жалко, что у меня никого нет. Как же печально, как же давит на грудь тоска и усталость, но, превозмогая боль и тошноту, я вывожу обезумевший персонал госпиталя на улицу – у меня другие планы на их лечебницу. Поворачиваюсь лицом к зданию: страшные стены, колючая проволока напоминают время, когда был прикован наручниками к кровати, накачан успокоительным и не мог разговаривать. Злость расходится по телу кипящей лавой – ни секунды не сомневаясь, поднимаю руки вверх. Проклятый госпиталь исчезает в небытие.

Пустынно. Ни единой щепки, ни одного камушка не напоминает теперь о том, что здесь стояло мрачное здание. Вот и все, Аарон Бейли. Вот и вся правда. Вы – мошенник, обманщик и убийца. Чувствуете жжение в области сердца? Нет, это не залечится, не пройдет. Это теперь навсегда.

Я мечусь по комнате, пытаясь успокоить нервы. Он обманул меня! Он не имеет право поступать так со мной, со своим другом! Я все могу понять, но не это. Ведь обещал же! Неужели для него ничего не стоит нарушить обещание? Ну только появись, получишь удар по печени – ты заслужил его за то, что заставил переживать.

В окна бьет голубоватый луч света – он вернулся! Сердце в груди трепещет от радости, я выбегаю из дома.

– Ах ты, обманщик! Я знаю, что ты поехал к Сотникову без меня!

– Ну ты же видишь теперь, почему? – хрипит он, откашливаясь и вытирая кровь со рта.

У меня нет слов. Мрачная картинка: в продырявленной рубашке, на которой слишком мало белого, одно сплошное кровавое пятно, с многочисленными ранениями стоит мой друг, прислоняясь спиной к дереву и держась руками за живот.

– Вот же черт!

– Только не бей, не сейчас, у меня все тело болит. Потом, ладно? Все хорошо… Не волнуйся за меня. Сейчас раны заживут, просто сил мало… Не переживай, пожалуйста, и не злись. Ай, блин, меня словно через мясорубку пропустили. Как же мне гадко.

Забывая о том, что хотел сказать, я подбегаю к нему. Густая алая кровь капает на пол. Мой друг еле держится на ногах. Он улыбается своей обезоруживающей улыбкой и теряет сознание. Падает. Я успеваю поймать его, аккуратно кладу на ковер и бегу за лекарствами, чтобы промыть раны. “Пожалуйста, живи! Пожалуйста. Ты мне так дорог. Я… Черт, кажется, я так люблю тебя, мой друг!”

Спустя несколько часов Александр приходит в себя. Стонет, просит пить.

– Сколько времени прошло?

Я прижимаю его к себе, и мне кажется, что нет на свете ничего прекраснее, чем то, что он вернулся. Раны заживали дольше обычного, но затянулись все равно. Он необыкновенный.

– Саша! Я тут весь извелся!

– Что, хотелось быть на моем месте? Ты бы выжил? Они стреляли по мне, даже не моргнув глазом! Понимаешь?

– Понимаю. Прости. Я просто очень за тебя волновался.

– Кстати, меня зовут Аарон Бейли. Сокращение от полного имени. А так меня зовут Алекс Аронский… Ф… Фон… Бейли. Александр Аронский, то есть. Nice to meet you, my dear friend.

– Погоди. Так за запонках твое имя?

– Стало быть, мое. Ужасно, да? Я просто ходячая мумия из двенадцатого века. А, может, и не из двенадцатого, а даже раньше. Я даже помню, как зародилась Земля.

– Ну это уж совсем невозможно! – нет, я не верю ему. – Еще что-нибудь удалось узнать, кроме имени?

Параллельно разговору я ухаживаю за другом. Аарон просит налить ему молока, он очень любит молоко с украинскими бубликами или пряниками. Подносит кружку к губам, но не отпивает.

– Ну, Сотников оказался не больно разговорчив, а потом и вообще сознание потерял. Тут моя вина, конечно, я был груб. Но имя фирмы он назвал. “МИР”. Очень мирно с их стороны, не так ли? Говорит, они действовали мне во благо, пытаясь подавить монстра во мне.

– Расскажи все, что там было, раз уж меня с собой не взял.

– Припертый к стенке, доктор выложил все, что знал обо мне, но доблестная команда во главе с охраной ждала моего прихода. Только представь себе: стоим мы с Виктором в лесу, я держу его за горло, а на меня направлена добрая сотня красных лазерных точек. Конечно, мой длинный язык не смог удержаться, чтобы не съязвить, и за это вот, полюбуйся! Простреленная и окровавленная одежда! – Аарон улыбается, сжимая кружку в руке и жестикулируя, и я радуюсь, видя, как он оживает и с восторгом рассказывает о своем визите во вражеское логово. – Даже не знаю, что с собой делать.

Я беру с кухни пачку шоколадных пряников, которые Аарону очень нравятся, протягиваю ему, и он, жуя и жестикулируя, продолжает красочно описывать произошедшие между ним и врагами военные действия.

– И вот тут, – продолжает он, – наступает самое интересное! Видел бы ты их лица, когда здание просто исчезло с лица земли! Мне показалось, что оно загораживало превосходнейший вид на лесную полянку. В общем, бывшие пациенты разъехались по домам, и теперь все в порядке, теперь можно и остановиться.

– Остановиться? Не понял. – я перевариваю в голове услышанное. – Но мы так близки к разгадке! Аарон. Ты что же, боишься своего прошлого?

– Денис! – он прям мрачнеет. Видно, что я попал в яблочко. – По словам Сотникова, я сам создал в себе монстра, чтобы убивать. Каково это узнать? Что же будет дальше?

– Я чувствую, что все будет хорошо, вот увидишь. Поверь мне, мы так и останемся лучшими друзьями, что бы ни случилось и что бы мы ни узнали о тебе.

– Что? Ты, черт тебя дери, хотя бы выслушай! Я опасен. Понимаешь? Я могу убить и тебя, и твою семью. Ну вспомни, я дом чуть не спалил, твое лицо покалечил, я коллегу своего убил и занял его место!

– Вот поэтому нас не оставят в покое, пока ты не найдешь прошлое! Аарон Бейли, ты обязан узнать правду. Вдруг это все обман?

Он закусывает нижнюю губу так, что из нее идет кровь. Вспоминается, как этот парень исцелил мои ожоги, как оставил меня здесь, в безопасности, а сам отправился в психушку. Он оставил в живых Виктора Сотникова, хотя за столь гнусное обращение я бы и сам не прочь этому гаду открутить башку.

– Сотников сказал мне, когда я приезжал тебя навестить, что коллеги из Лос-Анджелеса ищут тебя. Это, наверное, и есть корпорация “МИР”. Думаю, ответы найдутся там.

– Коллеги из Лос-Анджелеса? Точно! Хороши коллеги. И зачем я им нужен? – пауза. – А вам я зачем? Вам от меня что надо?

– Потому что мы тебя любим. – я даже не думаю над ответом. Мне все очевидно.

– Это да. Но зачем? Зачем вы меня любите?

Все это клево – все эти геройские истории про спасение людей из психушки, но мой друг явно заблуждается на свой счет. Кому выгодно, чтобы он был убийцей? Мы замолчали после его вопроса о любви и просто бредем, куда несут ноги. Молча. Аарон ушел в себя, вернется не скоро. Я предлагаю ему навестить моих родителей, и он, к моему удивлению, соглашается. Но я вижу, как тяжело ему туда идти. И он не делится, почему.

– Кто там?

– Свои!

– Ребята! – мама кричит из-за закрытой двери, быстро щелкая замками и выбегая нам навстречу. Родители кидаются мне на шею, и я тоже не выдерживаю напряжения, смахивая текущие слезы. Наблюдающий за трогательной встречей из-за угла Аарон, как обычно, жмется у входной двери. Он ощущает себя чужаком.

– Сынок, ну иди сюда. Чего ты там стоишь? – зовет его отец и обнимает также крепко, как и меня. – Опять вы без предупреждения. Саша, спасибо, что не обманул.

Мама тоже обнимает Аарона в знак того, что его здесь тоже очень ждали, его тоже здесь очень любят. Он мне не солгал. На гладком юном лице сияет улыбка.

– У нас получилось… – шепчет он, закрывая от удовольствия глаза – тепло родных объятий не заменить ничем. Но этот мрачный взгляд в сторону после объятий.