– Эвелин! – воскликнула подбежавшая магнесса. Красивое лицо раскраснелось от бега и злости. – Что понесло тебя в эту часть леса?! Сумасшедшая! Никакие монеты не стоят жизни! Если тебе они так нужны, ты всегда можешь взять у меня! К чему этот необоснованный риск?!

Эвелин морщилась от её громких возгласов, но терпела. Понимала, что если остановить Адель и не дать высказать всё, то будет только хуже. Магнесса будет выдавать ей свою тревогу и недовольство маленькими порциями и о-о-очень долго. Они не раз проходили это, Эвелин привыкла уже.

Магнесса вдруг замолкла, меняясь в лице, бледнея. Взгляд карих глаз девушки скользнул по мужчине, сидящем позади подруги, а потом сместился на саму Эвелин и остановился на руке Джеймса, что обнимала талию воительницы. Серебристые линии на коже руки Адель, какими обладали все маги, стали ярче, выдавая вспыхнувший гнев и готовность к бою.

– А это, я так понимаю, – неожиданно холодным тоном сказала магнесса, переводя взгляд на подругу, – тот странный тип, про которого ты говорила.

Эвелин стало неловко за подругу, захотелось извиниться перед Джеймсом и оправдаться самой, но слова замерли. Воительница вспомнила недавнее поведение Кассии и смолчала, мысленно пообещав вести себя приличней, впервые понимая, что её сестра испытывала, когда она, Эвелин, открыто хамила людям.

– Мы благодарны вам за помощь, отец Джеймс, – голос магнессы стал глубже, приобретая язвительные, вкрадчивые интонации на грани угрозы. Слово «мы» Адель выделила. – Я сейчас дам подруге лекарство, которое избавит вас от необходимости сидеть рядом с ней и придерживать за талию.

Магнесса извлекла из своей сумки несколько колбочек и протянула Эвелин. Когда та послушно выпила, то спрятала пустые пузырьки обратно и с вызовом посмотрела прямо служителю в глаза. Неприкрытая агрессия магнессы по отношению к отцу Джеймсу удивила воительницу. Эвелин не понимала причин, да и никогда не думала, что её нежная и милая подруга способна на такое. И снова вспыхнуло желание объяснить служителю, что Адель не такая, что, очевидно, сказалось волнение.

Эвелин почувствовала, как напряглось тело Джеймса, утрачивая расслабленность, как он выпрямился, расправил плечи. Она не сдержалась и повернула голову, глянула через плечо на мужчину. Изумленный выдох сорвался с губ. Его глаза… Теперь иные. В них застыл ответный вызов, холодная ярость и хищный блеск, такой, как бывает у зверя, когда он сталкивается с другим хищником. Блеск, говоривший сопернику, что свою добычу он отпускать не собирается.

Добычу? Стоп! Что? Эвелин окончательно перестала понимать, что происходит. Наверное, просто дурной сон, который начался с той дурацкой записки и всё никак не закончится.

Адель снова выразительно посмотрела на руку мужчины, на что тот лишь сильнее обхватил Эвелин. Джеймс привел лошадь в движение, без слов намекая, что вынужденная остановка закончена. Магнесса ускорила шаг, чтобы не отставать. Мужчина долго молчал, глядя на попытки Адель бодро шагать в платье по лесной глуши, а потом не выдержал и язвительно поинтересовался:

– Почему отправились на помощь к Эвелин пешком? Это очень долго и можно было не успеть, да и как бы вы помогли добраться своей подруге до города к лекарю?

– Адель не дружит с лошадьми, прямо совсем, – посчитала нужным вступиться за подругу женщина и тут же прикусила язык, сожалея. Всё-таки она была похожа на сестру сильнее, чем думала. Тоже говорила за других, когда не просили.

Магнесса не ответила, шла рядом и смотрела только вперед. Больше никто разговоров не возобновлял. У дома Адель Джеймс помог спуститься воительнице.

– Дальше мы сами, – отрезала магнесса и взяла подругу под руку, повела за собой, давая понять, что присутствие служителя больше не требуется.

Эвелин обернулась и бросила благодарный и вместе с тем извиняющийся взгляд на мужчину.

– Спасибо, Джеймс, – женщина улыбнулась.

– Выздоравливай, Эвелин, – тихо проговорил служитель на прощание.

В доме Адель усадила подругу на кровать, сбегала на кухню, поставила кипятиться воду и тут же вернулась, принялась снимать с Эвелин одежду, возмущенно выговаривая:

– Джеймс? Просто Джеймс?! Не отец? Не служитель? Ты с ума сошла? Это вообще что такое?

От её напора воительница растерялась и не сразу нашлась что ответить, но Адель мало интересовали её доводы.

– Ты должна держаться от него подальше! Он разобьет тебе сердце! – эмоционально продолжила магнесса.

– Какое сердце? Что ты такое говоришь? – выпалила Эвелин. Растерянность перешла в искреннее изумление.

– О твоих чувствах, которые написаны у тебя на лице, когда ты смотришь на него! Я всё видела! Дорога была длинной! – Адель злилась, что было странно само по себе, не говоря уже про речи, которые та вела, ставя Эвелин в тупик.

– Ты пьяна что ли? Какие чувства? Адель! Это уже несмешно! Я знаю его всего два дня!

– Для того чтобы полюбить человека всем сердцем, необязательно знать его годы, порой хватает одного только взгляда, – уже спокойнее проговорила магнесса и взглянула в глаза Эвелин. – Хватает одного мгновения…

Губы воительницы тронула улыбка. Вспомнился мальчик из прошлого и влюбленное сияние его глаз, предназначенное ей. Наверное, и правда такое бывает.

– Сейчас я уже и не уверена, что моё решение встрять в твои отношения с Рокфорсом было верным, – продолжила ворчать Адель, ловко обрабатывая рану подруги. – Рокфорс хоть и подлец, но мужчина, а не юнец, отдавшийся во власть религии!

– Перестань! Я запрещаю говорить тебе на эту тему! – разозлилась Эвелин и сжала запястье подруги, отодвигая от своего раненого плеча.

– На какую именно? Про Рокфорса или отца Джеймса? – Адель смело выдержала грозный взгляд воительницы и чуть задрала голову, показывая, что не собирается сдаваться.

– На обе! – отрезала Эвелин, а когда услышала надменный смешок, то добавила уже с прямой угрозой в голосе: – Я совершенно серьезно. Если ты хочешь продолжить общение и нашу дружбу, то больше не будешь поднимать эту тему.

Адель побледнела, карие глаза изумленно распахнулись.

– Ты променяешь меня на пацана? – её голос дрогнул от ужаса.

Это стало последней каплей в полном безумии дня. Эвелин вскочила с кровати, теряя и без того пошатнувшееся самообладание.

– Что ты несешь?! Чокнутая! – закричала воительница. – Ты моя подруга! А он… а он… Он человек, который нравится моей сестре и за которого она твердо намерена выйти замуж! Просто случайный знакомый! – горло сдавил спазм, уговаривая поддаться слабости и заплакать. Снова. Эвелин схватила остатки своей одежды. – Да пошли вы все!

Она не сделала и пары шагов, как Адель обхватила её и прижалась к спине.

– Прости меня, – зашептала магнесса. – Я так сильно испугалась, когда прибежала Лесли… – она заплакала. – Её шерсть была в крови… Я подумала, что тебя уби-и-или… Что бы я тогда делала без тебя? – она шумно всхлипнула. – Не уходи-и-и-и… Я больше не буду говорить о нем… о них обоих.

Хоть злость всё ещё клокотала внутри, Эвелин выдавила из себя «хорошо» и вернулась на место. Адель уселась рядом, смиренно потупив взор, и продолжила перевязку.

– Ты надела браслет, – сказала Эвелин, чтобы развеять воцарившееся напряжение от их первой ссоры.

Магнесса посмотрела на свой широкий браслет, украшенный причудливыми волнистыми узорами, и презрительно скривилась.

– Без него я способна показывать лишь фокусы, боевая магия мне доступна только с посохом, коим эта проклятая штука и является.

– Он достаточно красивый. Почему не любишь его?

– Это как оковы… ошейник, понимаешь?

Эвелин не понимала.

– У воина есть меч, у мага – посох. Что не так?

– Не сравнивай! Магии не нужны проводники. Стихия подчиняется воле только человека с даром. А получается без браслета, который становится посохом, мы лишь подделка… Я хочу управлять водой, как это делает Магистр!

– О-у-у-у, – весело протянула Эвелин. – Да ты у нас амбициозная девочка! Загнула так загнула. Захотела величие Магистра.