— Мисс Хоуп? Присаживайтесь.
— Добрый день, доктор Стивенсон, — я аккуратно пристраиваюсь на краешек стула.
— Могу ли я поинтересоваться, что привело вас на приём? Ко мне, знаете ли, не так то просто попасть, — он опускает подбородок на сложённые в замок ладони и смотрит на меня пристальным взглядом, словно пытается заглянуть в мою голову. А я замечаю, что он достаточно молод. На вид около тридцати, что для врача такой сложной квалификации, как он, настоящая редкость уже сидеть в этом кресле и говорить таким скучающим тоном.
— Я… заметила, но поверьте, я очень нуждаюсь в вашей консультации, — я стараюсь сдержать дрожь в своём голосе, а потом протягиваю ему листы бумаги, — Вот. Просмотрите.
Мужчина небрежно подцепляет мои документы двумя пальцами, а потом откидывает их в сторону, как ненужный мусор, на что мои брови удивленно взмывают наверх. Однако мужчина останавливает свой явно скучающий взор на справку с моим диагнозом. Пробегается взглядом по строчкам. Хмурится. Проверяет остальные справки от других врачей, заверенные подписью и печатью, и хмурится ещё больше.
— Что ж, Веталина, если позволите к вам так обращаться. Тех, кто выписывал вам подобный страшный диагноз, нужно сажать в тюрьму за подобные шуточки. Я же прекрасно слышу ваш аромат и даже так, без всякого осмотра, могу сказать, что вы абсолютно здоровая самка, способная к зачатию и рождению потомства…
Я краснею от подобных заявлений. А потом собираюсь с силами и произношу:
— Они не ошибаются. Я действительно неполноценная омега… ну, точнее была ей некоторое время назад.
Одна его бровь взлетает вверх, а с лица пропадает это неприятное скучное выражение.
— А с этого места, пожалуйста, поподробнее…
Я тяжело вздыхаю, в голове подбирая слова, что не остаётся в тайне от доктора.
— Веталина, помните о клятве Гиппократа? Вы можете быть предельно откровенны и не переживать: все сказанное здесь останется в тайне и только между нами.
Его проникновенный голос меня немного успокаивает, и я решаюсь. Рассказываю обо всем без утайки. И о своем странном, плохом самочувствии, и о случившемся в мужском туалете. Не скрываю даже того, что у меня, оказывается, есть истинная пара. А доктор хмурится и задает все больше вопросов, на которые я отвечаю предельно откровенно, хотя порой мне и неловко говорить о чем-то.
— Веталина, я удивлён не менее вашего. Если верить вашим словам, то это просто чудо какое-то. Самоизлечение от неизлечимого диагноза. С вашего позволения я хочу взять у вас анализы, и наша лаборатория проверит все как можно быстрее.
Я соглашаюсь.
Еще примерно с час я жду результаты своих анализов. Милая девушка с рецепшена принесла мне кофе, а я пытаюсь отвлечь себя от черепашьего бега стрелки висящих на стене часов перепиской с Джесс. Мартин снова укатил на объект и отвечает с задержкой, поэтому я не дергаю его понапрасну, однако справится с собственной нервозностью самостоятельно у меня получается плохо. Благо моя незаменимая, лучшая подруга отвлекает от мрачных мыслей и рассказывает мне обо всех последних сплетнях и новостях во всех красках.
Наконец, меня снова приглашают в кабинет, где доктор Стивенсон хмуро вчитывается в мои анализы и дотошно проверяет каждый параметр, выдавив:
— Веталина, могу вас уверить, что ваши анализы в норме. Никаких отклонений. Конечно, ваша звериная сущность ещё в спячке, но по резким перепадам гормонов на вашей диаграмме могу сказать, что до ее пробуждения осталось недолго. Возможно, вы уже чувствуете это…
— Да, — подтвердила я.
Голос моей волчицы столь тихий и мягкий становится все увереннее и громче с каждым днём после случившейся драки с приспешницей Миранды Пристли. Даже после наших с Мартином поцелуев и прочих прикосновений я улавливаю еле слышимые эмоции. Не мои. Чужие. Но такие родные. Я чувствую какой восторг, безграничная преданность и доверие просыпаются в ней по отношению к Мартину. Как она поскуливает внутри меня при виде него. Я чувствую, что она ещё слаба и не готова выйти наружу. Но я готовлюсь вместе с ней. И в один прекрасный и, как оказывается, не столь долгий момент мы сольёмся вместе. И я смогу обернуться.
Уже скоро…
От этих невероятных мыслей я чувствую, как бешено стучит сердце, и потеют ладони. Я такая же, как все. Оборотень. Омега. И скоро смогу оборачиваться.
Невероятно…
— Кстати, говоря, — продолжает доктор Стивенсон, — Ещё одна новость. Судя по вашим анализам, в ближайшее время у вас начнётся эструс.
— Так быстро? — я чувствую, как немеют мои пальцы, — Но буквально на прошлых выходных у меня уже была…
Я не смогла договорить, но мистер Стивенсон понимает меня и так.
— Так бывает. Это нормально. Ваш цикл ещё колеблется, и течка может наступать либо позже, либо раньше. У вас, как видите, это произойдёт раньше. Не переживайте, как только вы обернётесь в звериную ипостась, все придёт в норму, и цикл устаканится. Так что готовьтесь: через несколько дней наступит эструс. Пока в вашем запахе я не слышу его приближения, но по анализам это уже очевидно. И… — мужчина внезапно пристально вглядывается в мои глаза, — Я, так понимаю, на это время прописывать блокаторы мне не стоит?
Он намекает на наличие у меня истинного? Я краснею.
— Эээ… да. Не стоит. Блокаторы не нужны.
— Как хотите, но… так как вы девушка без опыта половых отношений, я не могу не спросить вас насчёт контрацепции. Надеюсь, вы понимаете, что во время течки вы гарантированно понесете?
Что? О, черт! Я совсем об этом не думала…
— … Более того, даже если я пропишу контрацептивные уколы вашему партнеру, я не могу обещать, что они подействуют. С истинными парами они часто дают сбой…
— И что же делать?..
Боже, в этом плане я была так не осведомлена! Конечно, я знала, что течка и существует лишь для того, чтобы самка могла забереметь. В остальные дни цикла это произойти просто не может, но… Я же была неполноценной омегой и раньше никогда об этом не задумывалась, так как дети были для меня и так чем-то запредельным. Невозможным. А теперь…
А Мартин вообще в курсе? Черт, ну конечно он должен быть в курсе! Только почему мы с ним это не обсуждали?!
— Судя по вашему испуганному взгляду, я начал этот разговор не зря. Не волнуйтесь. В вашем случае все ещё действует традиционный способ контрацепции — барьерный. Но обязательно отнеситесь к этому со всей серьезностью, если не хотите стать родителями в столь молодом возрасте.
— Разумеется, — ошарашенная, выдавила я из себя.
Я услышала, как доктор Стивенсон тяжело вздохнул, и подняла на него взгляд. Задумчивое выражение лица мужчины навело на определенные вопросы. Но мужчина не стал молчать и заставлять меня его спрашивать:
— Знаете, Веталина, я впервые на своей практике сталкиваюсь с тем, что неполноценная омега смогла пробудиться со временем. Хотя, не буду скрывать, слышал о подобных случаях от своих коллег…
Мои глаза округлились. То есть… я такая не одна? Есть кто-то ещё?
— Да-да, вы не ослышались. Есть действительно ещё, как минимум, два известных мне случая, но их нигде не афишируют. Как понимаете, этот феномен ещё не достаточно изучен, и мы не можем сказать, что именно служит катализатором вашего пробуждения, чтобы рассказать об этом на всеуслышанье. Единственное… во всех случаях фигурировали истинные пары точно также, как и у вас… да прибавить к этому ваш юный возраст… возможно, благодаря этому, ваша звериная сущность смогла вылупится из скорлупы…
О Боже… То есть именно Мартина я должна благодарить за своё чудесное выздоровление?..
— Я внёс ваши данные в общий реестр оборотней, Веталина, но, сами понимаете, о вашем прошлом диагнозе там упоминаться не будет. С вашего позволения, я бы хотел встретится с вами на ещё один осмотр после эструса. Вы согласны? — доктор что-то печатает на своём компьютере, внимательно сосредоточившись.
— Если вы считаете, что это нужно, то конечно…
Я выхожу из здания поликлиники с тяжелой головой. Куча мыслей невнятными обрывками крутятся в моем сознании, из-за чего я не могу сосредоточится на чем-то конкретном.
