Все это не по-настоящему.

– Аксберг! – обратился к нему Хельмарк.

Рогер заставил себя вернуться к разговору. Не по-настоящему.

– Вполне может оказаться, что все это серьезно. Вы слышите? Но мы хотим убедиться. Пресса не в курсе, что было несколько писем, и я предпочел бы, чтобы это осталось между нами. Если никаких напоминаний не поступит, мы будем знать, что это другой человек, подражатель. Но если придет еще одно письмо, мы поймем, что пора действовать. Вы меня понимаете?

– Вы должны защитить Рогера! – воскликнула Эва, губы которой затряслись мелкой дрожью. – Приставьте к нему охрану! Иначе он умрет.

– Успокойтесь, – сказал Хельмарк, который терпеть не мог ничьих истерик. – Никто не умрет.

Эва, стиснув зубы, повернулась к мужу, который и думать перестал о письме. Он точно знал, что будет делать. Сперва отвезет Эву домой в Бромму, потом отправится в спортзал. Хорошая тренировка вернет ему устойчивость. Потом он придумает какую-нибудь историю о том, что ему срочно надо уехать на выходные. Осложнения в связи с продажей фирмы. Экстренное совещание. А сам даст кружочек по барам. Он лучше всех знает, что ему необходимо, чтобы снова войти в норму.

– Еще один момент, – произнес комиссар Хельмарк. – У вас есть эти деньги? Или они били пальцем в небо?

Аксберг, сглотнув, кивнул. Деньги у него были. И эти, и даже больше.

– Хорошо. Мы не можем исключить тот вариант, что вам придется заплатить.

Всего через несколько минут Хельмарку удалось собрать свою группу. Все сидели в полном составе в зале заседаний. Он быстро описал им новое положение дел.

– Некто Рогер Аксберг получил письмо по почте три дня назад, то есть в пятницу, и оно выглядит в точности так же, как то, что мы обнаружили у адвоката Юнггрена. Есть только одно отличие. Теперь они требуют не двадцать пять миллионов, а пятьдесят.

По залу пробежал шепоток.

– Пятьдесят миллионов! – присвистнул Корель. – А есть у него такая куча денег?

– Есть. Они либо знали, либо угадали. Или это подражатель. Я отправил Аксберга домой, наказав ничего не предпринимать. Если выяснится, что это реальная угроза, мы приставим к нему охрану. Но на нынешнем этапе мы не считаем угрозу серьезной. – Он повернулся к Сундстрёму. – Что в конторе Юнггрена?

– Ничего особенного. У него были некоторые задолженности по налогам, но небольшие – он мог покрыть их в любой момент. В районе миллиона. Кажется, он не платил скорее из принципа.

– Не думаю, что его застрелило налоговое управление. Кстати, проверь финансы Аксберга, – проговорил комиссар, указывая на Сундстрёма. – Я хочу знать, сколько у него на самом деле денег.

– А что, если это все же подражатель?

– Тогда мы разделаемся с этим случаем до обеда, верно? – комиссар щелкнул пальцами. Жест вышел довольно нервозный.

Порывшись в папке, Хельмарк достал перечень контактов Юнггрена.

– Я хочу, чтобы кто-нибудь из вас взял на себя труд отправиться домой к Аксбергу и составить список всех его контактов, сопоставить со списком Юнггрена и посмотреть, есть ли пересечения.

– Сизифов труд, – буркнул Корель с недовольным видом. – Как-никак, мужик пока еще жив!

В этот момент дверь с грохотом распахнулась. В проеме возник полицейский в форме. Его широко раскрытые глаза искали старшего – и остановились на Хельмарке.

– Он мертв!

Все как один обернулись к вошедшему.

– Его застрелили!

Дверь распахнулась, и в кабинет заглянуло улыбающееся лицо. Фредрик Хельмарк проскользнул в комнату и уселся на стул, прежде чем Ульф Линдеборг из журналистского агентства успел отреагировать.

– Привет, а вот и я. Еле добрался: на трассе авария. – Он крепко пожал ему руку.

– Я рад, что вы все-таки добрались. Как я и говорил по телефону, у меня есть для вас заказ, господин Хельмарк.

Фредрик, этот энергичный малый, радостно хлопнул в ладоши:

– Выкладывай!

Ульф Линдеборг, будучи в душе истинным джентльменом, поморщился от подобной фамильярности, но ничего не сказал.

– Нужно написать биографию. Богатый и успешный бизнесмен желает, чтобы о нем написали книгу, следуя определенному плану.

Господин Хельмарк скривился, словно ему попалась конфета с горькой начинкой.

– Какому такому плану?

– Он заранее решил, какие части его биографии будут входить в книгу, а какие нет. И нужно строго следовать этой линии.

– Самые невинные части, ага?

Агент пожал плечами. Посетитель поерзал на стуле и, сложив руки за головой, взглянул на офисный потолок.

– Я, знаете ли, так не работаю.

– Книга должна быть написана от первого лица, – невозмутимо продолжил Ульф Линдеборг. Да у нас тут завышенное самомнение. Что ж, ему встречались такие «гении» по несколько штук на неделе.

Фредрик фыркнул и закинул руки за голову.

– Это уже мемуары какие-то. Жизнь и приключения богатого и успешного бизнесмена.

Агент уставился на него через стол. Затем слегка постучал пальцами по папке, которую получил от весьма неприятного типа. И пяти минут не прошло, а этот Хельмарк уже порядком его утомил. Ну что ты будешь делать?

– Оплата весьма достойная, – мягко проговорил Линдеборг, взяв себя в руки.

– Послушайте. Биография – это изложение жизни человека, составленное кем-то другим. Когда история рассказана им самим, то это называется автобиография, если речь о сухих фактах. Или же мемуары, если автора томно тянет в ностальгию. Для меня это огромная разница. Если возьмусь за этот заказ, я должен быть независимым писателем, который самостоятельно оценивает материалы. Я не могу просто взять готовые – возможно, вымышленные – факты и слепить их в приемлемое целое.

Ульф Линдеборг терпеливо выслушал всю тираду.

– Почему? – спросил он, подпирая лицо ладонями.

– Потому что… тогда… пострадает качество!

На минуту-другую Линдеборг целиком сосредоточился на том, чтобы выровнять дыхание. В иной ситуации он легко торпедировал бы этого зазнайку к выходу, но клиент четко выразил свои пожелания. Он хотел заказать эту работу Фредрику Хельмарку – и никому другому. Агент, повидавший с десяток хороших журналистов и сотни плохих, не понимал этого. Есть немало профессионалов, которые справились бы куда лучше.

– Я журналист и писатель, – произнес Фредрик. – Я не какой-нибудь… литературный негр!

– А если я договорюсь, чтобы ваше имя стояло на обложке?

– Крупным шрифтом? На самом видном месте?

– Ну хватит уже!

Фредрик решительно замотал головой.

– В журналистике такое не работает. Если я возьмусь писать, то буду работать по собственному методу. Не желаю, чтобы мне заглядывали через плечо. Тот, кто будет читать книгу, должен знать, что в ней содержится правда. Все прочее – обман и мошенничество.

Ульф Линдеборг подавил желание вытереть пот со лба. Вместо этого он крепко сжал руки. Ему не хотелось возвращаться к заказчику с новостью, что ему не удалось уговорить этого парня взяться за работу. Гонорар ему, как посреднику, в данном случае был слишком хорош, чтобы от него отказываться.

– Оплата более чем достойная, – повторил он. – Много ли работы у вас было в этом году?

Он слышал кое-что именно про этого журналиста-фрилансера. Похоже, экономически независим. Живет на роскошной вилле, разъезжает на дорогих машинах… Линдеборг решил изменить тактику. Отложил папку и поднялся, протянув руку для рукопожатия.

– Ну, если вы считаете, что не справитесь… Не смею терзать ни вас, ни вашу истрепавшуюся музу, – проговорил агент тоном, полным сострадания.

– Я этого не говорил! – выпалил Фредрик.

– У меня целый список кандидатов, – продолжал Линдеборг, протягивая руку еще ближе с явным намеком на дверь.

– Я готов подумать над этим вопросом, – ответил Фредрик Хельмарк и откинулся на стуле, показывая, что вовсе не собирается уходить.

– Хорошо, подумайте, – бросил Линдеборг. Его бесило, что приходится ломать комедию перед этим парнем. Он оказывает им всем услугу, а они не хотят этого понимать. Изображают из себя важных, неприступных, хотя дело каждый раз кончается так, как ему нужно. Он сел на свое место, решив хранить молчание.