Маклярский раскрыл тетрадь, пролистнул пару листов, нашел искомое и подтвердил:

- Точек в аббревиатурах нет.

- Четвертое, — продолжил Михаил Иванович, — объемные тексты намекают на доступ к множеству специфических источников информации, что крайне сомнительно, и очень хорошую память, что вполне допустимо.

- Пятое… кхм… простите, — эксперт прокашлялся, глотнул холодного чая и продолжил: — Текст академический, объемный, с множеством армейских терминов, фамилий немецких командиров, особенно обозначений немецких подразделений и техники. Я не силен в языке и пунктуации немецкого языка, но думаю — ни один фигурант в аббревиатурах и сокращениях не ошибся.

Полежаев допил чай.

- Вывод на основе перечисленных фактов видится мне таким — каждый фигурант или тот кто предоставил информацию для записи, не только владеет полной информацией о составе и количестве сил немцев, но и абсолютно точно знает сценарий развития событий на фронтах на несколько дней вперед. Причем с учетом вероятных… форс-мажоров.

Полежаев сделал паузу. Сотрудники особой группы переглянулись, но промолчали, ожидая продолжения.

- Кто может владеть такой полной информацией? Штабист, уровня генерального штаба? С точным знанием будущих событий? — эксперт интонацией выделил два последних слова. — Это я объяснить могу только гениальностью всех фигурантов, или чертовщиной.

Сотрудники особой группы усмехнулись.

- Мы тоже пришли к этому мнению, — пояснил Судоплатов. — Впору начать гадать на кофейной гуще. Хорошо, Михаил Иванович, ваше мнение, хоть не прояснило загадку тетрадей, но добавило факторов для поиска решения.

- Я бы копал по вопросам доступа к штабной информации и точного прогноза событий…

Зазвонил телефон, прерывая эксперта. Старший майор поднял трубку.

- Судоплатов у аппарата, — представился он.

С минуту Павел Анатольевич слушал спокойно, затем резко сказал в трубку:

- Обеспечить надежную охрану и медицинскую помощь. Как прооперируют, организовать доставку в Москву. Да, всех! Охранять как зеницу ока! Выполнять!

- Группа Лукина объявилась! — сообщил старший майор, положив трубку. — Вышли из немецкого тыла на стыке западного фронта. С боем. Лукин ранен. Легко, но потерял много крови. С ним два фигуранта-контактера и тетрадь. Оба тоже с тяжелыми ранениями. Подробности только устно.

- Мать твою за ногу! — изумился Ильин.

- Михаил Борисович, поезжай на место. Проверь охрану. Документы по «пеплу» изыми и доставь сюда. Вы, Михаил Иванович, анализ тетрадей продолжайте, может, еще что накопаете. Все, товарищи, за дело!..

Эксперты из МУРа копали, обложившись справочниками и документацией. Полежаев, получив оригинал последней тетради, задал направление поисков, и теперь троица работала одновременно со всеми тетрадями, анализируя и раскладывая информацию по полочкам, не забывая отмечать соответствия и различия на специально доставленной большой школьной доске. Уже с уверенно выделялись два доказанных факта.

Первый факт — все тетради написаны по единому шаблону. Михаил Иванович дал обоснованное заключение по этому поводу. Причем отметил непривычно последовательный стиль подачи информации во всех тетрадях. Перечисление фамилий командующих, подразделений, техники, как под копирку.

Второй факт — безусловно, тетради написаны разными людьми, получившие хорошее образование. И не одно. Предположительно медицинское, технологическое, филологическое и, конечно же — военное.

Выделили различия. В основном тексте отличалось описание действий противника на конкретном участке, то есть в местах передачи тетрадей. Однако были и другие. В самом конце текста.

В первой тетради — на последнем листе записаны признаки подделки документов и сведения о батальоне «Брандербург-80», а следом несколько цифровых рядов. Насчет цифр предположений было два — это какой-то код, или дата. Над раскодировкой работают другие специалисты, пока результатов нет. Если цифровой ряд означает дату, то выходит, что указывается на какое-то событие в будущем. Какое? Можно только гадать.

Во второй тетради в самом конце находилась технологическая карта для производства лекарства. Маклярский упомянул, что эта информация была передана в Московский медицинский институт. Там провели опыты. Вроде бы получен хороший результат, и теперь готовят запуск производства Три эксперта по очереди просмотрели технологическую карту, ничего из содержания не поняли, но отметили, что — несомненно написано человеком молодым, но компетентным, что доказывает предположение о полученном образовании.

Третья тетрадь имела рекомендации по улучшению ПВО города Горький, что очень смутило МУРовцев. Неужели немцы могут долететь до родного города великого пролетарского писателя и бомбить его? Еще в тетради отсутствовали два листа, если по нумерации судить. Значит что-то очень важное и секретное, что эксперты, даже с особым допуском, знать никаким образом не должны. Впрочем, для анализа текста достаточно.

В четвертой тетради на отдельном листе написано «125 грамм», а ниже странный рецепт:

— 57% обойной муки, 27% — овсяной муки, 10% — подсолнечного жмыха, 3% — соли, 3% — солода.

— Хлеб, что ли? — предположил Иванов. — И что за обойная мука такая?

— Обойная мука — это мука грубого помола, — пояснил Неделин. — Вместе со всем. Отрубями и прочим. Смотри — тут и овсяная мука, и жмых подсолнечника.

— И как такой хлеб есть?

— Я в тридцатых в Самару по делам служебным ездил, так там такой хлеб пекли, только без жмыха и солода. И ничего, ели.

— Это когда в Поволжье голод был?

— Именно, — кивнул Неделин.

— Тогда что означают эти 125 грамма?

— Это норма… в день.

Оба эксперта уставились на Полежаева.

— Да ну! — не поверил Иванов. — Михаил Иванович, какая это норма? Даже позавтракать мало.

— Или мы чего-то не знаем? — спросил Неделин.

Полежаев не знал, что ответить. Дополнительную подписку коллеги не давали. Документов, с коими ознакомился он не читали. Эти документы натолкнули на одну мысль. Невероятную.

Случилось как-то прочитать книжку «Приключения янки при дворе короля Артура». Прочитал и забыл. А тут вспомнилось. Если кто-то дает очень точный прогноз действий не просто на несколько дней вперед, а на неделю, то этот кто-то точно знает — что будет. И это не аналитическое предвидение событий, не гадание ни на чем, даже не спиритический сеанс с опросом духов наполеонов всяких. Это точное знание будущего. Феникс знает будущее. Все что он передал простая статистика.

И все цифровые ряды — даты, это несомненно. Все тетради — предупреждение, подсказка. Чтобы что-то предотвратить. Чтобы не случилось беды. Вон, чуть ниже странного рецепта дописано — Во имя мира и счастья на советской земле, во имя светлого будущего нашей Родины! 090545. Феникс.

090545 — цифровой ряд, который записан последним в первой тетради, и это не код, это дата. Девятое мая тысяча девятьсот сорок пятого года. Прямое указание на день Победы. День, который случится через четыре года, если… — от большого срока Полежаеву стало дурно, — если ничего не предпринять. Если проигнорировать, то 125 граммов хлеба, испеченного из отрубей и жмыха, с солодом и с малым добавлением муки, станет нормой в день. Страшно подумать, сколько советских людей будет от голода умирать. Полежаев покосился на карту, что висела на противоположной стене. На ней была нанесена обстановка на фронтах за вчерашний день. Тут не надо быть гениальным стратегом, чтобы понять — где случится этот голод…

Коллеги смотрели на Михаила Ивановича, ожидая ответа, и он решил пока свою невероятную версию придержать. Для обоснования необходимо собрать больше фактов. Иначе примут за сумасшедшего.

— Это норма в день, товарищи, — сказал Полежаев. — Как версия. И да, Сергей Геннадьевич, мы многого пока не знаем. Я попрошу товарищей из особой группы ознакомить, по крайней мере меня с иными документами и лицами, их доставивших. А пока давайте изучим тетрадь лейтенанта Петрова.