– Не переживай. Я всё понимаю.

Эрик облегчённо выдохнул:

– Надеюсь, ты не пытаешься сломить мою бдительность и расспросить о завтрашней встрече.

Артус закатил глаза:

– Ты всегда читаешь меня как открытую книгу.

– Завтра сам всё узнаешь.

Вдруг отворилась дверь, и наружу выглянула служанка:

– Лорд Артус, ванна готова. Мне помочь вам принять её?

Юноша отчётливо увидел румянец, проступивший на лице девушки после этих слов. Ей было всего около семнадцати, но люди этого возраста в Королевстве Аспер уже считались совершеннолетними. Благо, в отличие от других стран, местные дворяне сильно ценили семью: обычно они не принуждали детей жениться, а ждали, пока те сами не найдут себе избранников, что часто растягивалось не на один год.

– Не стоит, Лия. Я сам. Можешь отдыхать, – голос юноши сорвался на последних словах, и он закашлялся.

Со стороны Эрика раздался тихий смешок – Лия поклонилась и быстрым шагом удалилась в сторону кухни.

– Тебе нужно больше общаться с противоположным полом, Артус. Посмотри на себя, ты же покраснел, прям как эта девушка.

Парень смерил собеседника строгим взглядом и ответил:

– Кто бы говорил! Тебе уже скоро тридцать, а ты всё ещё не женат. И не пытайся отнекиваться, мол, вечно в разъездах, на высокой должности.

– Не начинай. Что же до должности… – рыцарь скривился: – Уже почти пять лет прошло, а я всё ещё не привык отдавать приказы тем, кто старше. Они поголовно ветераны Третьей Южной войны, я же тогда был лишь оруженосцем твоего отца.

– И это слова Эрика, прозванного «Отсекателем»? Все признаю́т твою силу и ум. Верь в себя, как мы с отцом верим.

– Спасибо, Артус. Ладно, не буду тебя больше отвлекать, а то придётся снова звать Лию, и, боюсь, простым смешком я уже не отделаюсь. Увидимся за обедом.

Коротко кивнув другу, юноша открыл дверь в ванную комнату…

Помещение выглядело просторным, однако высота оставляла желать лучшего. Хоть Артус и был почти на голову ниже Эрика, но если поднять руку, он легко мог дотянуться до здешнего потолка. Эта деталь сильно контрастировала с остальными помещениями дворца, которые были настолько высоки, что даже подпрыгнув, капитан рыцарей вряд ли провернул бы то же самое. Кроме низкого потолка, комната могла похвастаться и парой лавочек, а помимо них – стоя́щей в центре деревянной бадьёй, которую здесь гордо называли ванной.

«Как я рад тебя видеть…»

Усталость всё сильнее начинала давить на спину, а потому Артус не стал медлить: он быстро разделся и, кинув вещи как попало, погрузился в воду. Лечь в бадью, к сожалению, не вышло бы при всём желании, так что мыться сыну герцога пришлось сидя. Вода уже слегка начала остывать, но он обрадовался и такому отдыху.

«В любом случае подойдёт, чтобы смыть утренний пот», – пробормотал юноша, оттирая правое плечо.

Всё ещё оставаясь под впечатлением от слов отца, Артус погрузился в себя. Но раздумывать он начал не о сражениях и славе: парню не терпелось увидеть дядю и показать тому свои достижения в фехтовании за последние три года.

‹Раньше не удавалось даже коснуться мечем его одежды, не говоря уже о полноценном ударе›.

Несмотря на то, что Джорон правит крупным графством и является братом герцога Голдберга, ранее он проводил много времени в Стрэнтоне. Главной причиной такого поведения была тётка Артуса – Лилия, в которую молодой граф был безответно влюблён. Она долго избегала этого ухажёра, пока на турнире в честь пятилетия принцессы Эмилии, дочери короля Эдеруса IV «Мудрого», Джорон не спешил всех своих соперников, среди которых оказались и двое почти не уступавших ему по силе воинов: отец Артуса – Ривал Баглерн и один из пяти королевских гвардейцев – сэр Висмонт. А в финале без особых усилий граф Голдберг и вовсе одолел сэра Каспонда – правую руку короля и одновременно капитана сильнейшего ордена Аспера – «Малидийских Призраков». Назвав Лилию дамой своего сердца, Джорон попросил её руки. Пока дед Артуса раздумывал, тётка сама ответила согласием – в тот же день, сразу после турнира, была сыграна ещё и свадьба. А принцесса Эмилия, ради которой этот турнир и устраивался, умерла спустя восемнадцать месяцев, неожиданно перестав дышать из-за какой-то болезни.

«Никогда бы не подумал, что он такой романтик, – усмешка сорвалась с уст юноши, – но отец лгать не станет. Жаль, я тогда ещё даже не родился, хотелось бы всё это увидеть».

После турнира Джорон начал жить в Стрэнтоне, номинально отдав графство под управление герцогу Телрату и получив прозвище «Странствующий граф». Единственное, что возвращало его домой – пограничные стычки, но и они рано или поздно заканчивались. В эти годы Артус и появился на свет. Сперва, по просьбе Ривала, Джорон обучал его старшего сына – Зелваса, а уж когда подросли остальные, взялся и за них. Дети тренировали втроём: Зелвас, Артус и Райк. Райк – единственный ребёнок Джорона и Лилии, а соответственно, кузен молодого мечника. Ребята хорошо друг с другом ладили – в каком-то смысле племянник Ривала стал его сыновьям родным братом.

‹Интересно, у Райка всё так же много веснушек? Хотелось бы завтра с ним повидаться›.

К сожалению, рано или поздно наступает время, когда человека зовёт долг. У Джорона это произошло три года назад, в дни повышенной активности юсландской армии. Тогда граф Голдберг, взяв с собой семью, покинул Стрэнтон и вернулся в родное герцогство, намереваясь в случае чего дать врагу достойный бой…

Окончательно отмывшись от липкого пота, Артус насухо вытерся и взял подготовленную Лией одежду. Помимо типичного нижнего белья, в куче вещей юноше удалось отыскать и кое-что более интересное. Под более интересным следует понимать тёмно-синюю тунику с серебристыми узорами на воротнике и рукавах, а также вышивкой в области сердца: гербом дома Баглерн – полуторным мечом, оплетённым красной розой с выступающими по всей длине стебля шипами. Кроме неё, здесь же нашлись чёрные штаны и удобные синие туфли.

Спустя несколько минут, одевшись во всё чистое, Артус вышел из комнаты, после чего отправился к обеденному залу, сообщив по пути служанке, что закончил с ванной.

‹Надеюсь, сегодня меня отчитывать не станут›, – дойдя до намеченной цели, юноша наспех поправил волосы и, собравшись с духом, наконец, переступил порог огромного помещения.

По правде говоря, слово «огромная» являлось для местной обеденной преуменьшением. Чего сто́ит один только стол: мраморный гигант, исполненный в форме буквы «п», – он легко мог уместить целую сотню человек, а если потесниться – и того больше. Как бы то ни было, использовалось это произведение искусства довольно редко, чаще всего по случаю приезда королевских особ. В остальные дни семья герцога располагалась вокруг других столов, поменьше. Туда Артус и направился.

– Прошу меня простить. Надеюсь, я не сильно опоздал, – извинился юноша, поравнявшись с ожидавшей его появления семьёй.

– Не переживай и присаживайся, сын. Мы просто пришли на несколько минут раньше, – спокойным голосом ответил герцог.

Ривал Баглерн, как и подобает хозяину дома, сидел во главе стола. Позади него стоял Эрик. По правую руку от хозяина занял место его старший сын – Зелвас, по левую – любящая жена – Эла, рядом с ней – светловолосая девушка с зелёными глазами, оттопыренным носиком и тонкими губками, которые то и дело складывались в улыбку, коса же, проходя вдоль правой щеки и ключицы этой красавицы, заканчивалась чуть ниже груди. Это была сестра-близнец Артуса – Ансиель. Она являлась почти что копией матери, единственным существенным отличием выступали волосы, которые герцогиня заплетала на макушке, да так, что они напоминали корону.

Усевшись рядом с братом, напротив Ансиель, Артус с улыбкой произнёс:

– Матушка, сестра, вы сегодня прекрасны.

– По́лно тебе, Артус. Ты хоть когда-нибудь придёшь вовремя?

– Ну, хватит уже, Эла. Я же сказал, что не сержусь, – защитил юношу отец.

– Тебе тоже иногда не хватает пунктуальности, Ривал, – переключилась на него мать.