— Что случилось? — спросил я.

— Мой человек прислал мне информацию из Восточной провинции по другому каналу.

Мы отошли в комнату для секретных переговоров с бронированной дверью. Комната ниже уровнем, чем штаб, здесь очень холодно и всего одна тусклая лампочка.

Я сел на неудобную табуретку и положил руки на стол.

— Рэгвард отправил посла императрице, — сказал Радич. — Рапорт мне передали только что. Связи с севером нет, поэтому так долго всё шло другими путями.

— Для чего?

— Обсудить с ней какие-то условия, я не знаю детали, — он потёр виски. — Это случилось вчера, сразу после того, как бомба повредила вышку.

Стены вокруг начали дрожать. Опять что-то взрывалось. От летнего дворца Ван Чэна, который был недалеко от бункера, скоро останутся одни руины.

— И что?

— Императрица отказалась разговаривать с ним без тебя. Это даже не посол, это двоюродный брат Келвина, парень лет шестнадцати. Сын его дяди, которого тогда застрелил Ян, помнишь. Говорят, умный. Должно быть что-то важное, раз Келвин отправил его.

— Продолжай, — сказал я.

— И туда, как на беду, приехал этот Ян. Мой агент говорил, что его состояние стало более-менее нормальным, и он хотел поговорить с императрицей. И они встретились с маленьким Рэгвардом. И тогда Ян… это какой-то кошмар, — Радич зажмурился и покачал головой.

— И что он сделал? — я уже чувствовал тревогу.

— Ничего не сделал, но парень Рэгвардов узнал убийцу отца и решил с ним расквитаться. Он сказал Яну что-то в духе, что Келвин в столице империи, ждёт тебя, но думает, что ты не придёшь, потому что боишься. И напомнил о кровной мести. Тогда Ян взорвался.

— Только не говори, что он убил мальчишку.

— Нет, даже пальцем не тронул, парень Рэгвардов жив и под арестом.

— Но что тогда? Радич, рассказывай уже, времени мало.

— Ян смог уйти от своей охраны. Один гвардеец получил перелом челюсти, другой перелом бедра, у третьего ожоги. А сам Ян отправился на взлётное поле и приказал капитану Ермолину поднимать машину в небо.

— Куда он полетел? В столицу?

— Если бы, — Радич вздохнул. — Тогда бы он погиб, но погиб бы сам. А так он решил забрать всех нас с собой. Он полетел в Нерск, чтобы взять Небожителя из вашего тайного места и приказать ударной группе, которую ты приготовил для обходного манёвра, идти в столицу империи. Это было вчера. Надеюсь, генерал, у тебя есть другой план. Иначе нам всем конец.

Я опешил на несколько секунд. Вся ударная группа, включающая Ищейку, будет уничтожена. Они же пройдут мимо Мардаграда и окажутся в ловушке.

Келвин, как только поймёт, какой подарок его ждёт, просто разгромит Яна своим резервом. Тогда умрёт Ян, умрёт Валь и остальные.

И они не смогут ослушаться Яна, это вассалы Варга. Они пойдут с ним на смерть. А я не могу сейчас покинуть свой пост, вот-вот начнётся. Я должен стоять здесь до конца.

— Радич, как хочешь, — сказал я. — Но обеспечь мне связь с атакующей группой. Их надо вернуть. Любым путём… кхм… мать его, Ян, что ты творишь… в общем.

Я взял карандаш и достал лист бумаги. Если бы смог с ним поговорить лично, я бы ему вставил. Но они далеко, и единственный способ связаться с ним — радиограмма.

— Передай ему вот это послание, — я набросал несколько слов.

— Поможет? — Радич с сомнением уставился на листок.

— Не знаю. Но может быть, он задумается хоть ненадолго.

На карте теперь появились новые фишки. Ударная группа, которая теперь хранила радиомолчание. И идут они не туда, куда я хотел, а туда, куда их вёл Ян. Для мести.

Рэгвард для чего-то отправил посла, но связи нет, так что я не знал, для чего. Но когда Келвин поймёт, куда продвигается боевая группа… Да я уже понял, что будет.

Они пройдут мимо Мардаграда и окажутся наедине с армией Хитланда и Печатью Огня. А в тылу будет маршал Дерайга. Даже с одной неполной квадрой он может выйти ударной группе в тыл.

И тогда им конец.

Первая волна атакующих уже продвинулась к нашим главным позициям. Бои над нами шли всё сильнее, а к вечеру я решил подняться наружу, чтобы увидеть всё своими глазами.

— Всё готово? — спросил я у первого пилота.

— В лучшем виде, — отозвался Василий.

Мы поднялись на холм, но так, чтобы нас не засекли. Я сидел в кресле командира, настраивая оптику. Одного из штабных я взял с собой в качестве радиста, ещё двух офицеров, чтобы помогали мне с картами, а то одному неудобно.

Это мини-штаб, пока внизу основной. Теперь здесь тесно, особенно когда поставили ещё несколько блоков с рациями, зато я буду в курсе всего.

С этого холма для врага торчала только верхняя часть нашей боевой ригги, так что он нас не увидит.

Горел лес к востоку, горело поле рядом с ним, горела и часть города. Враг, все эти дни продвигающийся по полю, не встречая сопротивления, решил, что мы лёгкая цель.

Азарт, с которым генералом шли сюда, был так силён, что они даже не обращали внимания на потери. Но у них огромное преимущество в живой силе.

Я спустил все перископы и закрепил, чтобы они не задвигались назад. На столик перед собой положил общую карту и листы для записей, а штабист поставил передо мной стакан с наточенными карандашами и приклеил его на ленту, чтобы ничего не упало.

Стрелять сам пока не буду. Рядом со мной резервная квадра Паладинов, для которых оставлены все дорогие снаряды с радиодоводкой на цель, плюс новый Исполин Чивэнь.

Этот сюрприз от врага я держал подальше, но Марк всё равно будет бить по пристреленным позициям, где уже показывались наступающие силы.

Враг хотел закрепиться в пригородах, но мы ему не давали. Бронепоезда, скрывающиеся за холмами, вели артобстрел. Артиллерия на самих холмах тоже.

Отошедшие ригги, которые так и не приняли ближний бой, вставали на новые позиции. Манёвренные Уланы уже могли прицельно бить прямой наводкой сверху.

Солнце уже клонилось к закату, но пожары будут освещать здесь всю ночь. По рации говорили без остановки, я слушал общие каналы.

— Внимание, обнаружен сигнал радара.

— Визуальный контакт!

— Обнаружен противник, веду огонь!

Исполин Марка выдвинулся чуть вперёд. Орудийная башня повернулась вверх, и сразу шесть пушек выпалили разом.

Я даже видел, по какой дуге летели снаряды. Яркие точки упали где-то в пригороде и взорвались, разнося уцелевшие здания, где засели вражеские пехотинцы.

Из самого города стреляла батарея артиллерии. Враг отправил против неё штурмовые панцирники. Эти я видел, Преторианцы Дома Лихтари, парочку таких мы захватили в Нерске.

Толстые бронекоробки с двойными гусеницами медленно ползли вперёд, чтобы разобраться с артиллерией.

Первый взорвался, мощная башня отлетела на землю. Два других начали медленно отъезжать назад.

— Не давайте им закрепиться в пригороде, — сказал я в рацию. — Они используют его, как плацдарм.

В основном сейчас нападал экспедиционный корпус, мало ригг, но много панцирников. Генерал, который командовал им, хотел взять город сам, поэтому не дожидался прибытия союзников.

Они подойдут только завтра в лучшем случае. Но начавшийся дождь, перешедший в ливень, говорил, что они могут задержаться ещё.

Взрывов было всё больше. Враг штурмовал наши позиции, но бинхайцы, отступавшие всё это время, стояли насмерть. А наши ригги лупили издалека с таких позиций, где войска противника были как на ладони.

— Отступают! — передали по рации.

Отступать — это ещё большая ошибка, чем лезть в одиночку на нашу оборону.

— Генерал Фэн, ваш выход, — передал я.

Командующий Вторым Кавалерийским корпусом, включавшим в себя двадцать Уланов и разведывательные панцирники, ещё какое-то время будет преследовать отступающих, не давая перегруппироваться.

Бой заканчивался, но завтра он будет намного жёстче. Я вернулся в штаб.

— Что северная ударная группа? — спросил я. — Есть с ними связь?