— Надо уходить! — крикнул мне Воронов.

Остальные просто уставились на меня. Но пора уже показывать, что умеем мы. Мы не разбиты, у нас ещё есть, чем удивлять врага. А с такими способностями можно быстро восстановить боевой дух. И так слишком долго скрывали, только Ян однажды показал, что может.

Я не спорил с Вороновым. Надо не просто уходить. Надо очень быстро отступать.

Взрыв в ущелье и близко не напоминал тот случай, когда Янек подорвал бомбы и месторождения Игниума в озере.

Сейчас проход засыпало снегом и большими камнями, с грохотом падавшими сверху. Даже это слабое действие выбило меня и предка Громовой из силы. Огонёк почти потух.

Получилось так себе, разберут за пару часов. Но это даст нам время, которое жизненно необходимо.

Ещё час, и мы в сопровождении гвардии спустились в очередное ущелье. Снега тут много, он шапками оседал на растущих тут повсюду елях.

Запах хвои казался блаженством после вони игниума, гари и дерьма, как и пахнет война в наших краях. Даже можно было бы назвать это умиротворяющей картиной, но мне было не до этого.

— Принцесса в шахте недалеко отсюда, — сказал Воронов, показывая вперёд. — Под охраной моих лучших людей.

— Как заберём её, отходим. Получилось связаться с остальными?

Радист гвардейского отряда закивал. Войска не бежали в панике, а перегруппировались. Не все послушали маршала и не сдались. Это хорошо.

Остатки гвардии Варга, регулярная пехота и клановое ополчение. Идут на точку и собираются её держать. Этого мало, чтобы выбить врага из Нерска. Ведь у нас даже нет ригг.

Но нас достаточно, чтобы продолжать сражение. Я ещё не сдался. И не собираюсь сдаваться. Надо выяснить, что с пилотами наших Исполинов. Это сразу, как только перегруппируемся.

— Осторожно! — закричали впереди. — Контакт!

А враги всё ещё пытались нас уничтожить.

И в этот раз у них может получиться.

Там, где должен быть вход в шахту, в нашу сторону шагал покрашенный в белый Паладин с гербом Рэгвардов на броне кабины: жёлтой алебардой. Короткие толстые ноги ломали ели. А рядом с ним шла пехота.

Враги не стали рассусоливать с нами и вести переговоры.

Едва завидев нас, экипаж Паладина открыл огонь.

— Генерал, в укрытие!

Меня затащили в какой-то овражек, засыпанный снегом до самых краёв. Снег навалился мне под одежду, но это ерунда.

Хуже другое.

Автопушки Паладина ревели, разнося наши позиции вдребезги. Яркие трассирующие снаряды поднимали целые фонтаны снега, камней и мёрзлой земли. Разносили в щепки стволы елей, одно дерево рухнуло прямо передо мной.

Та-та-та!

Три пушки-сотки выстрелили почти разом. И три взрыва следом, прямо перед нами, забросав нас осколкам. Противопехотная шрапнель, взрыв метрах в пятидесяти, чтобы накрыть как можно больше.

Не знаю имён этих людей, кто спас мне жизнь, но свою они не уберегли.

Паладин светил прожектором по нам. Императорские гвардейцы в чёрных шинелях становились хорошей целью.

— Выбейте прожекторы! — хрипло крикнул я.

У ног Паладина засела пехота, они палили из автоматов. Не так смертоносно, как автопушки, но всё равно ничего хорошего от их огня не было.

Та-та-та!

Ещё волна шрапнели, прицельная. Гвардия залегала в неровностях местности. Кому-то везло, и он находил, где можно спрятаться, кто-то прятался на инстинктах старых прожжённых ветеранов. Но не всем так везло.

Воняло гарью и яйцом. Несколько деревьев горело. Стрельба не прекращалась. Ещё несколько минут и нам всем хана.

— Господин генерал! — рядом со мной залёг Воронов. На лице кровь, но это не его. — Там вход в шахту. Если останемся здесь…

Та-та-та!

Кто-то из залёгших рядом со мной закричал от страха, прижимая голову руками к снегу, будто хотел закопаться в снег сильнее.

Но прожекторы начали гаснуть, один за другим. Видно, как пули высекали искры. Теперь шахоход палил вслепую.

Но недолго.

В небо взмыли красные сигнальные ракеты.

—… если останемся здесь! — кричал Воронов. — Её Высочество убьют!

— Знаю. Надо атаковать.

Я ненавидел такие атаки, почти без шансов на успех. В любой ситуации всегда можно было придумать что-то иное.

Но не сейчас. Перед нами шагоход, стоящий недалеко от укрытия, где спрятали Громову. Вражеская пехота скоро обнаружит этот ход.

— У нас у каждого свой долг, верно? — спросил я. — Мои друзья остались там, следуя своему, может быть уже мертвы. А я не с ними, я здесь, потому что у меня свой долг. И они бы меня поняли. Надо же, генерал-цареубийца рассуждает о долге. Долбанная, мать её, ирония.

— И у нас свой долг, — побледневший Воронов кивнул. — Если мы его отвлечём, вы же сможете зайти…

Та-та-та! Свист осколков над нашими головами.

—… вы же сможете подойти к нему поближе и…

— Бесполезно, Игнат. Там дух, это защита от способностей Небожителя. Лучшая защита. Я бы его сжёг, но не смогу.

Снаряды из автопушки прошли совсем рядом с нами. Каждая секунда и нас остаётся меньше.

— Мы атакуем, — Воронов теперь уже был белый. — Небольшой шанс, но это всё, что есть.

— Подождите. У нас ещё остались козыри.

Я достал амулет. Он почти не светился.

— Ну давай же, дух. Напрягись ещё разок. Пусть она нас услышит, она же может вызвать метель, как тогда. Надо ей напомнить. А мы вызовем что-нибудь другое. Давай!

Стекло будто прикипело к ладони. Ещё одна атака, самая безрассудная. Я скинул шинель и засучил рукава. Не должно мешать ничего. Татуировки цепей светились в темноте. Но больше этим я никого не удивлял.

Та-та-та!

Кто-то раненый закричал. Кто-то наоборот замолчал. Не знаю, сколько нас осталось. Паладин не стрелял из главного калибра, снаряды к нему наверняка кончились.

Рядом с нами в овражек прыгнул штурмовик и достал чехол, висящий на боку. Как кто-то, кто собирает оружие, он достал из чехла волынку с чёрным кожаным мешком и начал приворачивать к ней трубки.

Никогда не думал, что сдохну под этот адский звук.

Амулет раскалился и засветился. Снаряды из автопушки прошли над нашими головами, снеся ещё пару деревьев.

— Передайте всем нашим! — кричал Воронов. — Готовимся к атаке. Именем Её Высочества! Передайте всем! Нужно отвлечь их, чтобы генерал Загорский, чтобы сам Молот империи ударил магией Небожителя!

Гвардия Варга тоже готовилась к решающему броску. Надо ускоряться самому, чтобы не терять элиту так рано. Чем раньше успею, тем больше их останется.

Взрыв!

Это главный калибр?

Ещё один.

Нет. Это раскат грома. Зимой, в горах. Красная вспышка молнии ударила вперёд, поджигая деревья рядом с позициями засевших врагов.

А потом ветер задул сильнее. Морозный, он продувал мой мундир и меня самого. Ветер поднимал снег, становясь сильнее, и завывал ещё громче, чем автопушки. Видимость снижалась моментально, но огромный силуэт Паладина ещё видно. Его освещали горящие ели.

Выстрелы стихли.

— Пора, — шепнул я. — Был рад служить с вами, Игнат. И дайте мне гранату.

— Взаимно, генерал Загорский. Держите — Воронов протянул мне гранату деревянной ручкой вперёд. Я засунул её за пояс. — Если мы умрём, пусть наши духи найдут путь домой в этой темноте.

Темнота, да. Темнота и свечи.

Я сжал кулаки. Предплечья потяжелели, толстые красные цепи туго обжали мне замёрзшую кожу.

— Гвардия, в бой! — заорал Воронов.

Прямо в ухо мне заорала волынка, глуша ещё сильнее, чем взрывы.

— В бой! Вперёд! А-а-а! За императрицу! — штурмовики и стрелки, которые всё равно уже ничего не видели, чтобы стрелять издалека, рванули вперёд.

— За Яна Варга! — вторили им лыжники в маскхалатах из гвардии Янека.

Та-та-та!

Я видел, как шрапнель взрывается впереди и сечёт осколками тех, кто поднялся. Волынки орали со всех сторон, громким эхом отражаясь от гор.

Побежал я сам, по дуге, чтобы держаться в стороне от выстрелов. Чтобы смог подобрать ближе. Не знаю, что буду делать. Но всё равно я обязан там оказаться.