Директивы эти определяли задачу Балтийского флота в общем ходе военных действий всех наших вооруженных сил и состояли, как уже известно, в том, что Балтийский флот должен был прочно оборонять подступы к столице с моря, и для этого воспрепятствовать проникновению противника в Финский залив, а также оборонять правый фланг нашего фронта от нападений со стороны моря, и для этого воспрепятствовать проникновению противника в Рижский залив, на который этот фланг опирался. Эту директиву командование Балтийским флотом расширило по собственному почину ведением наступательных операции внезапного характера в средней и южной части Балтийского моря.

В целом ход военных действий на Балтийском море в 1916 году был продолжением тех операций, которые велись в 1915 году, но объем этих операций и их успешность значительно увеличились, ибо за зиму 1915-16 годов сила флота и оборонительная способность Балтийского театра войны значительно возросла.

В строй флота вступили 4 мощных броненосца, несколько больших быстроходных эскадренных миноносцев, несколько подводных лодок и много разных вспомогательных судов, вместе с тем за зиму было возведено много батарей и укреплений на берегах и островах обоих заливов, что превратило эти заливы в сильно укрепленные районы.

В течение 1916 года немецкий флот не сделал ни одной попытки прорваться в Рижский залив и вести там операции для поддержки своего сухопутного фронта, между тем части нашего флота, оперировавшие в этом заливе, оказывали мощную поддержку нашему приморскому флангу бомбардированием судовой артиллерией большого калибра позиций немецких войск на берегу и внезапными высадками небольших отрядов в тыл приморского фланга немецкого фронта.

Поздней осенью 1916 года одиннадцать немецких быстроходных миноносцев, составлявших самую мощную минную флотилию, сделали попытку прорваться в Финский залив, закончившуюся для них катастрофой; семь из них погибли на наших минных заграждениях

Наши легкие силы, поддержанные броненосцами, продолжали так же, как и в 1915 году, вести смелые наступательные операции в водах полного господства противника; операции эти, состоявшие, главным образом, в постановке минных заграждений, имели целью затруднить морские сообщения немцев с их войсками на побережье Балтийского моря и со Швецией, откуда Германия получала чрезвычайно для нее важное снабжение. В этих операциях участвовали наши и английские подводные лодки, проникшие через Зунд в начале войны в Балтийское море и присоединившиеся к Балтийскому флоту.

В 1916 году среди экипажей больших судов, вследствие вынужденного их относительного бездействия, начали появляться признаки деморализации, выразившиеся в беспорядках, неожиданно вспыхнувших на одном из них. В связи в этим верховное командование значительно видоизменило свою директиву, которой были ограничены в 1915 году права командующего флотом употреблять новые броненосцы для наступательных операций, после этого они стали много чаще принимать в этих операциях участие, что благотворно подействовало на дух их экипажей, и беспорядки на них до начала революции больше не повторялись.

В общем Балтийский флот до самой революции полностью и даже с лихвой выполнил все поставленные ему задачи, а немецкий флот не рисковал предпринимать на Балтийском море никаких более или менее значительных операций, вследствие искусно и прочно организованной нами обороны этого морского театра военных действий.

31 мая 1916 года произошло главное морское событие Первой мировой войны — Ютландское сражение между ангпийским и немецким флотом. Сражение это, закончившееся для англичан крупным «тактическим неуспехом», ибо они понесли значительно большие потери, чем немцы, не имело, однако, вредных для них стратегических последствий, и обстановка на море не изменилась в пользу немцев после этого сражения.

По дошедшим к нам первым сбивчивым сведениям об английских потерях в этом сражении можно было заключить, что англичане потерпели значительное поражение. Важно, что эти сведения исходили из официального английского источника. В течение трех дней, пока не были получены исчерпывающие сведения об истинном положении вещей, адмирал Филимор, глава военной миссии в Ставке, пребывал в состоянии большого переполоха, часами думал и гадал с нами о том, как сие могло случиться, и опасался даже за судьбу Англии, существование которой было неразрывно связано с ее владычеством на море.

Здесь не могу не упомянуть, что встреча немецкого флота у Ютланда с целым английским флотом, чего немцы тщательно старались избежать, произошла лишь благодаря одной чрезвычайно важной услуге, которую мы англичанам в начале войны оказали, но которую они старательно замалчивают и не придают ей того громадного значения, которое она в действительности имеет.

Дело было в следующем: в самом начало войны немецкий крейсер «Магдебург» выскочил ночью в тумане на островок Оденсхольм в устье Финского залива, и выскочил так, что носовая часть корпуса оказалась на суше. На рассвете сопровождавшие крейсер миноносцы сняли с него почти всю команду и отошли, на нем осталось лишь несколько матросов и командир крейсера фон Хабеннихст что значит «ничего не имеющий» — в данном случае фамилия «вещая», ибо он, как мы сейчас увидим, лишился всего и даже свободы. Утром на крейсер был послан отряд наших матросов с приказанием завладеть крейсером. Когда от него было получено известие о положении вещей на крейсере, командующий флотом приказал немедленно спустить водолазов с находившихся вблизи наших крейсеров, чтобы обследовать повреждения крейсера «Магдебург» и заодно посмотреть, не лежат ли на дне секретные сигнальные книги и коды, которые должны выбрасываться в таких случаях за борт, если их нельзя сжечь в топках. И действительно, все эти книги и коды шифров радиосвязи лежали как раз под мостиком, откуда они были выброшены за борт из-за невозможности сжечь их, ибо вода немедленно после крушения залила помещения.

Вместе с тем Верховный Главнокомандующий повелел оставить командиру крейсера его оружие и предоставить ему право взять с собой все свое личное имущество. Однако он был так расстроен, что, обойдя свою каюту, не взял ничего, кроме одного галстука. (!) Сходя с трапа, он увидел наших водолазов и, поняв в чем дело, едва не потерял сознание. Об этом было немедленно сообщено в Ставку, откуда последовало распоряжение содержать капитана 1 ранга фон Хабеннихста в плену в строжайшей изоляции без права общения и переписки с кем бы то ни было, дабы он не мог сообщить в Германию, что в наших руках находятся сигнальные книги и шифры немецкого флота.

Благодаря этому мы в течение всего 1915 и 1916 годов свободно расшифровывали все немецкие секретные радиодепеши, что значительно способствовало успеху наших действий.

Вместе с тем копии немецких шифров были нами переданы нашим союзникам и тишь благодаря расшифрованным немецким оперативным радиоприказам перед началом Ютландской операции англичанам удалось застигнуть со всеми своими силами немецкий флот, который во что бы то ни стало стремился такой встречи избежать, намереваясь дать бой лишь части английского флота.

Немцы лишь после Ютландского сражения стали догадываться, что противник располагает его шифрами, и их переделали, не изменяя, однако, их системы, вследствие чего английские специалисты вскоре и эти новые шифры разгадали. Из этого видно, сколь была значительна оказанная нами англичанам услуга.

Вступление в строй мощных броненосцев и эскадренных миноносцев новейшего типа позволило значительно усилить наступательные операции Черноморского флота против берегов и морских сообщений противника.

Операции эти были главным образом направлены на уничтожение порта Зангулдак и лежащих в его непосредственной близости единственных турецких угольных копей, откуда Константинополь и турецко-немецкий флот снабжались углем, а также на прекращение морских сообщений между Константинополем и Трапезундом, по которым производилось снабжение турецкой армии, действовавшей в Анатолии против нашей Кавказской армии.