Линкор «Республика», как учит нас официальная история, имел самую крупную и сплоченную большевистскую организацию на флоте или, по меткому выражению А. Ф. Керенского, «был набит немецкими шпионами». На «Республике» шумели митинги, в ходе которых старый флот разваливался на глазах. Временное правительство не могло ни навести порядок на флоте, ни обеспечить его подчинение командованию. Свобода в России, к сожалению, всегда истолковывается однозначно — неподчинение и хаос. Немцы в ходе молниеносной операции выбили Русский Флот из Рижского залива, а «большевистские» корабли во главе с «Республикой» даже не тронулись с места. С точки зрения невыполнения приказов Временного правительства линкор «Республика» считался самым надежным кораблем...
После октябрьского переворота, отвечая на призыв Ленина о помощи боевыми кораблями, руководители Центробалта сразу вспомнили о «Республике». Имеется несколько вариантов беседы Ленина относительно линкора «Республика». Из этих вариантов хорошо видно, как лепится наша история и насколько опытны в морском деле были руководители Центробалта.
Вариант 1. (С. А. Амурские, «Ленин командует флотом», 1939 год):
«...Помещение штаба Петроградского военного округа на Мойке только день назад очищено от белогвардейцев (?!). Еще не стихло эхо выстрелов «Авроры», а над страной уже навис меч контрреволюции. Войска Керенского захватили Гатчину. Владимир Ильич встревожен за судьбу революции. Он спешит выяснить, какую помощь может оказать советской власти военно-морской флот. Владимир Ильич склонился над большой развернутой картой и вызывает по прямому проводу Центробалт — революционный матросский центр:
«Сколько вы можете послать миноносцев и других вооруженных судов?» (Ленин).
— Можно послать линейный корабль «Республика» и два миноносца.
— Будут ли они точно обеспечены продовольствием от вас?
— Во флоте продовольствие есть, и они будут продовольствием снабжены. Все посланные миноносцы и линейный корабль «Республика», с уверенностью скажу, выполнят дело защиты революции. В посылке вооруженной силы не сомневайтесь. Будет выполнено беспрекословно.
— Через сколько часов?
— Максимум через восемнадцать часов.
— Встречается ли необходимость сейчас послать?
— Да, правительство абсолютно убеждено в необходимости послать немедленно с тем, чтобы линейный корабль вошел в Морской канал...
— Хорошо, все это будет исполнено. Что еще скажете?
— Есть ли радиотелеграф на «Республике» и может ли она сноситься с Питером?
— Не только на «Республике», но и на миноносцах.
— Итак, мы можем рассчитывать, что все названные суда двинутся немедленно?
— Да, можете...
Корабли срочно вышли в поход и своевременно были на местах, указанных товарищем Лениным».
Вариант 2. («Ильич вызывает корабли», Н. Ф. Измайлов, 1970 год):
Бывший председатель Центробалта и главный комиссар Балтфлота Измайлов, говоривший с Лениным, приводит текст разговора (см. выше) и заканчивает:
«В ту же ночь, минуя командующего флотом, я от имени Центробалта дал приказ судовым комитетам немедленно выходить в Петроград для защиты завоеваний революции. Моряки Балтики задание Ленина выполнили!»
Вариант 3. (Г. Б. Ольдерогге, «Модест Иванов», 1969 год):
«— А вы уже все выполнили, что приказал Ленин? — спросил Модест Васильевич Измайлова.
— Конечно. Только с «Республикой» я не рассчитал. Ее осадка оказалась глубока для Морского канала...»
Как известно, еще к 25 октября в Морской канал вошел линкор «Заря Свободы» (б. «Император Александр II»), осадка которого составляла 7,8 м. Осадка «Республики» составляла немногим больше — 8,2 м, а глубина Морского канала в те времена — 10-12 м. Почему же линкор «Республика» не выполнил приказ Ленина? Все объясняется достаточно просто — корабль не был боеспособен. Офицеры его были перебиты, а оставшиеся в живых затерроризированы, как ни на каком другом корабле Балтийского флота. А 80% экипажа «Республики» находились уже в Петрограде. На борту едва оставалось триста человек. Машины линкора практически не действовали. Не лучше обстояло дело и с артиллерией. Зато в Петрограде матросы с «Республики» действовали весьма активно. Матросы «Республики» вместе с экипажами других кораблей, смешавшись с немецкими военнопленными из охраны Смольного, бесчинствовали в столице от имени нового режима. В городе шли повальные обыски и аресты, закрывались банки, клубы и рестораны, разгонялись газеты. Предоставим слово официальной советской истории:
«Уже на второй день после победы Октябрьского восстания отряды матросов произвели обыски в редакциях буржуазных газет и издательств: «Дело народа», «Новая жизнь», «Речь», «Петроградский листок», «Петроградская газета», «Каспари», «Типография Яблонского», «Голос солдата», «Север». Контрреволюционеры, которыми в первые дни после Октябрьского восстания был полон Петроград, собирались в различных буржуазных клубах, ресторанах, гостиницах, создавали явки на квартирах столичной интеллигенции. Революционные органы вскрывали эти белогвардейские притоны, систематически производили обыски в подозрительных местах».
... В ноябре при активном участии матросов по всему Петрограду происходили массовые обыски в ресторанах и гостиницах... арестовано...»
Многочисленные открытые и секретные статьи договора предусматривали, помимо всего прочего, разоружение линкоров бывшего Русского Флота. Возникала и другая опасность — независимость Финляндии, предусмотренная также Брестским договором, требовала вывода кораблей из финских портов, в частности из Гельсингфорса, в единственную оставшуюся в распоряжении Советской республики базу на Балтике — Кронштадт. Немцы высадились в Ганге и продвигались к Гельсингфорсу вместе с армией Маннергейма. Времени совершенно не оставалось, а предстояла громадная работа по подготовке кораблей к походу. Дело осложнялось еще катастрофической нехваткой личного состава. Кроме массового дезертирства с кораблей за последний год (В добавок к массовому дезертирству), последовал еще приказ о демобилизации, предусмотренный положениями Брестского договора. Ховрин, служивший на «Республике», вспоминает:
«Днем и ночью кипела работа на кораблях и в порту. Проверяли механизмы, грузили топливо, наливали пресную воду, разгружали все запасы, находившиеся в порту и грузили их на корабли. Линкоры нагружались до отказа. При этом, постоянно требовалось разбивать демобилизационные настроения».
«Наша «Республика», — вспоминает служивший на линкоре машинист Прощенок, — приняла в свой трюм две тысячи пудов сахара и такое же количество муки, а также, большое количество военного имущества».
5 апреля 1918 года «Республика», идя в кильватер своему собрату «Андрею Первозванному», навсегда покинула Гельсингфорс и, пробившись через льды Финского залива, пришла 10 апреля 1918 года в Кронштадт.
Сразу же после прибытия «Республики» в Кронштадт, возник инцидент с фортом Ино, входящим в систему внешней обороны Кронштадта. 5 апреля 1918 года было подписано так называемое Гангутское соглашение по установлению в Финском заливе демаркационной линии и выполнению статей Брестского договора, касающихся флота и вопросов эвакуации русских кораблей из портов Финляндии. Финны требовали сдачи форта не разоруженным и в начале мая окружили форт своими войсками. На помощь гарнизону форта были посланы линкор «Республика» и миноносец «Прыткий». Однако, появление «Республики» в водах у форта Ино вызвало протест немцев, ибо по условиям Брестского договора, русские линкоры не имели права выходить в море. Поэтому «Республика» вынуждена была вернуться в Кронштадт, где 9 сентября 1918 года корабль был сдан на «долговременное хранение в порт». В последующие годы корабль оставался пассивным свидетелем развернувшихся на Балтике драматических событий, ржавея у стенки завода. Существовали планы восстановления и даже модернизации «Республики», но после Кронштадтского мятежа, судьба линкора, как и многих других кораблей Балтики, была решена.
