А однажды Оламер увидел, как двое мальчишек скрутили ей руки за спиной, а третий непослушными пальцами пытался развязать кожаный пояс на ее штанах. Он оттаскал мальчишек за волосы. Те со страху чуть не обмочились и мгновенно скрылись за большими камнями. Овела поправила одежду, посмотрела на ведуна внимательно и даже будто с вызовом, а потом усмехнулась и пошла за те же камни, куда убежали мальчишки.

Вечером мальцы вернулись избитыми. Овела показала, что никому не прощает обид. С тех пор никто к ней не приставал. Вроде отстояла свою независимость, но юноши уже сторонились ее. Они жили по старым правилам, и когда приходила пора, начинали собираться в поход за женщинами… А куда было ей собираться? Но девочка была не простая, очень непростая. Она сколотила команду таких же, как и сама, бесшабашных удальцов. Они отказывались идти в поход за женщинами, они хотели странного! Вначале они пришли в пещерку к Оламеру. Она вышла вперед и спросила:

– Знающий, расскажи о людях, что ушли на полдень. Я слышала, что это было давно, но ты ведаешь это!

– Да, ведаю! Только вам это зачем? То было еще когда в племени был другой ведун! При нем все и случилось, а я знаю только то, что получил по наследству.

– Скажи нам. Мы знаем, что они ушли на помощь попавшим в беду.

Оламер посмотрел на молодых и понял, что они замышляли. Идея родилась у Овелы, и она собрала вокруг себя сподвижников. Все уходили в поход, и ей тоже надо было идти. Но куда? Подчиниться женской судьбе она не могла: ждать, когда вернется из похода ее мужчина. И неизвестно еще, один или приведет женщину. Да и кого ждать, не было в племени юноши, кто хотел бы сделать ее своей. Может, и были, да вслух это говорить боялись.

Он задумался на миг, но потом заговорил:

– Когда-то наши предки жили далеко на полночи! Там подолгу было светло, а солнце закатывалось один раз надолго! Но там было хорошо! В селениях были свои солнышки, и они светили всем. Люди были большие и сильные и знали столько, что любой Ведун мог им только завидовать. Их жизнь была длинной.

А потом пришла чуждая Сила. Предки не знали ее и не смогли ею управлять. Но нашлись те, кто хотел покорить Силу, но не смогли сделать этого. Они нашли другую Силу. Ту, что сначала подчинилась им, а потом подчинила их себе. Они стали ее заложниками, пленниками. Сила заставила их уйти на полдень и осесть там. Они поклонялись Силе и почитали ее превыше всего остального. Но Сила вышла из-под их власти! Сначала она разрушила дома и селения, а потом пробралась внутрь и начала рассыпать сердца. Тогда вмешались люди полуночи. В сердцах людей основа, и когда они рассыпаются – рушится внутренняя опора. Они вмешались, но Сила в полуденном царстве стала самодовлеющей. Она уже не подчинялась никому. Люди полуночи хотели усмирить Силу, но столкнулись с ее отчаянным сопротивлением! И была битва. А после уже никто не мог соперничать друг с другом. Обе стороны оказались обескровленными и пустыми. Предкам нашим оставалось только убраться восвояси. Тогда на Землю пришел народ Бури. Никто не знал его раньше. А народ этот злобный и хитрый стремился подчинить себе оба наших народа.

– А почему их так назвали?

– Потому, что на землю их приносит буря. На крыльях ветра, за поволокой дождя приходят они незамеченными, чтобы здесь творить свое…

– А что им нужно? Чего хотят люди бури?

– Не ведаю того! Знаю только, что они хотели выпустить усмиренную Силу.

– А потом?

– Опять налетела буря. Она с корнем выдирала целые леса и на Великой воде катила огромные волны. А когда стихла, людей Бури уже не было. Они ушли, но оградили страны полудня непроницаемой завесой. Посмотреть, так и нет ничего, но из нашей земли попасть туда мы не можем.

– Ты же Ведун! Неужели нет пути?

– Путь есть, но долог и далек! Сначала надо идти на полночь, потом на восход и так три весны кряду. Вот тогда откроется иной путь! Но этой дорогой еще никто не хаживал…

Овела упрямо тряхнула головой. Она смотрела на ведуна с гневом и вызовом, будто это он запер людей на полудне.

– Мы найдем путь сквозь стену! Мы не хотим идти в поход за женщинами! Мы хотим объединить народы.

Оламер опустил глаза и промолчал. Он понимал, что стремление помочь людям на полудне искреннее, но для такого похода у них нет ни сил, ни опыта. И он сказал:

– Не гневайтесь, но вам не одолеть стену! Сложите свои головы, но и шагу не сделаете сквозь нее. Она неприступна для вас…

– Но ты же знаешь, как ее преодолеть?

– Увы, это и мне неведомо! Я знаю все, что было на нашей земле. А стена – это тайна людей Бури. Они появились неведомо откуда и также сгинули. Кто они, кому служат, в чем их тайна – того я не ведаю.

– Разве можешь ты чего-то не знать? – удивилась Овела.

– Да, могу! Я человек, которому доверено служение Джянге. Но я человек! А народ Бури –выше моего разумения.

Овела вскинулась и гневно сказала:

– Мы сильнее Бури, мы сможем прорваться к братьям!

Ведун хотел возразить, но не успел. Овела ткнула в него пальцем и сказала с надрывом:

– Вы слабы и трусливы! Нам повезет, потому что мы сильные и смелые!

Она выскочила из комнаты, а следом вышли ее сподвижники. Оламер грустно смотрел им вслед. Молодость бездумна и решительна, но он-то знал, что их затея провалится. Нельзя было штурмовать стену одной решимостью и смелостью. Чтобы сломать ее, нужны знания, а их у ведуна не было. Да даже если б и были! Разве послушались бы его молодые и отчаянные…

Когда они ушли, Оламер остался у окна, и синяя даль явила внутреннему взору, как храбрецы высаживаются на горячий песок далекого берега, и навстречу им бегут чернокожие люди. Они что-то кричат, но не могут приблизиться к приплывшим. Между приплывшими и чернокожими стена. Невидимая, прозрачная, но непреодолимая преграда. И те, и другие пытаются прорваться сквозь нее, но всякий раз натыкаются на упругий воздух, который отбрасывает их назад. По прозрачной поверхности невидимой стены изредка пробегают блики. Два отряда пытаются прорваться сквозь нее, но только зря расходуют силы.

Казалось, что стене надоели бесплодные попытки людей, и в ее основании завихрился песок. Он скручивался в тугие струи и скоро превратился в ревущую тучу. Начиналась песчаная буря, и людям с лодки пришлось отступить. Они уходили от стены, а песчаное облако грозно гудело и наступало на них. Они погрузились в лодку и стали выгребать от берега. Когда лодка отошла подальше, спокойная прежде вода, вдруг забурлила и неожиданной волной ударила в борт. Лодка накренилась, а с берега на нее уже неслась ревущая песчаная туча. Море до последней минуты спокойное, взбунтовалось. Невесть откуда поднялись волны и швыряли лодку, будто щепку. Черная туча закрыла солнце, и мела песчаным ветром, обдирая кожу полуобнаженных тел. Песок забивался в складки одежды, проникал под кожаные доспехи, в мгновение ока натирал тело до кровавых волдырей.

Путешественники боролись со стихией, отчаянно выгребали веслами, пытаясь поставить лодку носом к волнам. Одна из них подняла лодку на своем горбу, резко бросила ее в пропасть между водяными холмами и ударила в борт. Лодка перевернулась, люди посыпались из нее как горох, и, беспомощно барахтались в бушующих волнах… Кожаные доспехи набухали, становились тяжелыми, тянули ко дну. А на поверхности моря бушевал ураган. Откуда он взялся – неизвестно. Ураган налетел внезапно и трепал волны, бросал их друг на друга. И в кипении столкнувшихся водяных гор гибли люди. Вот один последний раз посмотрел в бездонное небо и нырнул навеки, за ним другой… Вода всасывала людей в таинственные глубины, откуда не было возврата. А ураган пролетел в стремительном беге дальше, и море постепенно успокаивалось. Волны становились меньше, сила их угасала, и море затихало…

Ночью он ходил на скалу моления. Долго стоял там, пока сознание не растворилось в окружающей темноте. И он увидел то, что спрашивали молодые. Великий Джянга показал ему: в разных местах и на разной глубине зарыты какие-то багровые кубики. Это они дают силу стене. Но найти их и выкопать невозможно! Они укрыты так, что добраться до них не дает стена, а чтобы прорваться сквозь нее, нужно разрушить хотя бы половину кубиков. Люди Бури надежно защитили свою постройку. И главное, Оламер так и не понял, что нужно сделать, чтобы победить эту стену. Мелькнуло на окраине сознания что-то, но…