Бланка

– Бланка, Нерея, где вы? – в весьма приподнятом настроении в гостиную вбежала матушка, испытывая отдышку. – Слышали новость? В асьенду де Верагуа сегодня-завтра прибудут хозяева.

– А нам что с того? – насмешливо заметила младшая сестренка. – Мы там вряд ли когда-нибудь побываем. Денежек-то нет, – она развела руками и убрала со стола свой изрядно потрепанный блокнот и покусанное перо.

– Что значит – что с того? – сеньора Альба Перез добралась до дивана и уселась в углу, обмахиваясь ладонью. – Вам же известно, насколько богат и красив Его Светлость. А самое главное – он холост, – глаза женщины горели в предвкушении событий.

Приедет холеный и могущественный герцог и влюбится в одну из ее дочек. Точно влюбится. Куда ему деваться? Да за ними половина города ухлестывает.

– Мама, – я улыбнулась родительнице, – нас в жизни туда не пригласят.

– Почему же? – казалось, Альба совсем не воспринимает настоящую действительность. – Вы наследницы древнего и известного рода. Что вам помешает?

– Бедность, мама, бедность, – Нерея не оставляла попыток вернуть сеньору с высоких пушистых облаков. – Как известно, гранды до обедневших аристократов не опускаются.

– Зато вы у меня самые красивые на весь Артафьено, – заворчала матушка. – Еще бы ты хоть что-то со своим характером сделала, Нери.

– Увольте, – сестра усмехнулась. – Крутиться у ног напыщенных снобов не собираюсь. Лучше удавиться, – она сложила руки на шее и притворно повернула.

– Ну что ты такое говоришь? – старшая Перез откинулась на спинку и картинно приложила руку ко лбу, изображая легкий обморок. – А что ты об этом думаешь, Бланка?

А я ничего не думала. Меня заботили совершенно другие мысли. Как там упомянула матушка? Некогда древний и известный род… Ха, теперь мы лично высаживаем урожай и продаем его на базарной улочке вблизи моря, с трудом содержим единственную служанку, потому что сеньора Альба резко высказалась: «Умру, но дочерям опозориться не дам. Никто из вас на рынок не пойдет». По мне, так голод был намного хуже позора, но она, к сожалению, подобным образом не рассуждала.

Прошло пять лет, как погиб наш отец Мартин Перез. Он был великим артефактором, чья слава докатилась до самой столицы. Ходили слухи, что император Ильверде лично составлял для него заказы. Тогда мы не ведали нужды и жили в свое удовольствие, игнорируя необходимость в экономии и накоплении. Его дела процветали, а производство множилось. Но в попытке создать нечто новое и интригующее, он потерпел крах. Уверившись в своих силах, пренебрег техникой безопасности и вызвал сильный взрыв. Его тело никто не нашел, и лишь чудом уцелела находившаяся неподалеку совсем еще юная Нерея.

Сколько мы с матерью ее выхаживали, сколько седых волос образовалось на голове у сеньоры Перез, но, к счастью, сестренка смогла выжить. Происшествие для нее не обошлось бесследно, и ее волосы приобрели навсегда розоватый оттенок.

Теперь я вела все дела семьи, позабыв о собственных нуждах, но меня это, как ни странно, не угнетало. Я любила помогать и заботиться о родных. Хорошо разбиралась в математике и счетных книгах.

– Бланка, ты заснула, девочка моя? – выдернула меня мама из водоворота мыслей и переспросила еще раз. – Ты-то что об этом думаешь?

– Думаю, – задумчивым тоном начала я, перебирая счета, – что кому-то из нас все-таки придется найти работу.

Денег все равно не хватало. Совсем скоро мы не сможем оплачивать услуги Люси. Нам бы себя прокормить.

– Все настолько плохо, Бланка? – подошла поближе Нери и погладила меня по плечу.

Я прижалась к сестренке, ощутив ее теплоту, и сообщила суровую правду:

– Да, если ситуация не изменится, придется продавать часть земли. Продадим часть земли, лишимся возможности высадки и так далее. Надо дальше объяснять?

– Нет, спасибо, –  проворчала девушка. – А я давно говорю, что надо ехать в Порто Мальвезе, – Нерея вспомнила о давней мечте. – Я смогла бы стать там журналисткой.

Я ее уверенности совершенно не разделяла. Много ли в столице мечтателей, желающих выпускать книги, заметки, новостные листки? Нет, надо смотреть на вещи рационально.

– Пока мы ничего продавать не будем, – сложила я руки на коленях. – Завтра попробую обратиться к сеньоре Гарсия.

Давняя мамина знакомая, первая сплетница в Артафьено часто помогала с просьбами и тепло относилась к нашей семье. Пожилая женщина была очень богатой и любила заниматься благотворительностью, но денег от нее я не принимала.

Мы не попрошайки, не побирушки, а гордые сеньориты, способные заработать себе на жизнь.

Дома со мной никто не спорил. Как-то само собой сложилось, что теперь я глава рода. Альба еще в замужестве слыла легкой, ветреной и инфантильной дамой. Нерее было всего пятнадцать лет, а в момент смерти отца я уже достигла ступени совершеннолетия.

– И кем ты пойдешь? – ужаснулась матушка. – Имей в виду, работать на рынке я тебе не позволю.

– Мало ли кому нужна гувернантка или компаньонка, – без особого энтузиазма протянула я, незаметно закатывая глаза. – Это тебя устроит?

Образование что у меня, что у Нереи было домашним, но вполне себе сносным. Мы обе музицировали, много читатели и знали основы магии. Часто, запираясь от других, пыталась повторить самые простые опыты отца. Жаль, что он не считал девочек за приемлемых наследников и не передал знания. Все, что у меня было – это несколько дневников, по которым и училась.

– Если так, – Альба уперлась, – то ладно. На подобное я соглашусь.

Боги, ну хоть где-то мы нашли общий язык!

У матушки есть вечная незыблемая мечта – выдать нас выгодно замуж и спасти положение семьи. Да только бесприданниц никто в роли супруг не видит. Да, мы хороши собой, но что толку от красивой внешности, когда не хватает на самое необходимое?

Близился вечер, и она ушла к себе в комнату, оставив меня с сестрой наедине. Альба любила пораньше лечь спать, чтобы с самого утра выполнить нехитрые обязанности и унестись сплетничать с соседками, поражаясь моему терпению при беседах с Нери.

С сестрой мы были очень близки, хоть и обладали совершенно разными характерами, да и внешностью тоже. У меня более тихий нрав и строгое воспитание, а Нери…

Она язва, если называть вещи своими именами.

Единственное наше сходство, это любовь к друг другу и темно-зеленые глаза, доставшиеся от батюшки.

– Бланка, послушай, – девушка подсела ко мне поближе, убирая у меня из рук счетную книгу, – почему ты так не хочешь ехать в Порто Мальвезе? От продажи дома и земли мы бы сняли квартиру на некоторое время, а там я и ты найдем работу.

– Какую? – у меня пропадало терпение от ее бесконечных уговоров. – Журналисткой? Писательницей? Нери, оставь эту идею. Кто возьмет тебя без опыта и связей?

– Можно отправить весточку с просьбой заказчикам отца, наверняка его еще кто-нибудь, да помнит.

– Нери, нет, – покачала я головой. Глупая, думает, что я этого не делала и не рассылала записки. – Это совершенно дурная мысль. Мы останемся здесь, и я найду усадьбу, где буду трудиться.

– А что? – сестра явно рассердилась и поднялась вверх, взметнув длинной юбкой. – Ты служанкой в городе не можешь стать? Какая разница, кому прислуживать?

– Не служанкой, Нери, – меня больно кольнул ее гнев. – Компаньонкой или гувернанткой. Вполне подходящее занятие для обедневшей благородной сеньориты.

– Как ни называй, но ты будешь прислугой, Бланка, – она певуче растянула слова и обернулась на меня.

Подобного поведения я уже стерпеть не смогла. Нерея часто не замечала, как обидно бросается колкостями и ранит близких. Разве я сама не знаю, что придется выполнять поручение знатных и, возможно, неприятных сеньор? Разве не хочу для себя лучшей жизни? Но в отличие от нее, я прекрасно понимаю, что в столице буду никому не интересна. Здесь родной дом, дневники отца и память о нем. У меня есть ответственность и долг перед ней и матерью, а она рассуждает эгоистично.