Не успела я допить свежевыжатый сок папайи, как Настя с разочарованным лицом вернулась за наш столик.

– Что случилось? Он все-таки кого-то ждет?

– Ничего не понимаю, – вид у Настасьи был растерянный, – никого он не ждет… Мира, со мной такого никогда не случалось. Я что, плохо выгляжу?

В ее взметнувшемся взгляде была паника, так что я поспешила ее успокоить: после двухнедельного пляжного безделья на Гоа она выглядела как богиня любви.

– Но в чем же тогда дело? – Развела руками Настасья.

– Он тебя отшил? – Подалась вперед я.

– Причем самым некорректным образом! Ни за что не догадаешься, что он мне сказал.

– Что? Что? – Поторопила ее я.

– Я присела к нему за столик, представилась. Сначала все было хорошо, мы говорили о Тайланде. Он здесь уже вторую неделю… Но потом я спросила, не хочет ли он показать мне ночную жизнь Бангкока… Я думала, что он уже на крючке… И тогда он сказал, что его ночной досуг вряд ли может заинтересовать такую девушку, как я.

– Что он имел в виду?

– Мира, он прямым текстом сказал мне, что собирается в бордель!

– Да ты что? – Выпучила глаза я, недоверчиво взглянув в сторону француза.

– Да! Он говорит, что это нечто фантастическое и что он туда по три раза в день ходит.

– Какие-то ненормальные здесь мужики, – хохотнула я, – ты не находишь? Надеюсь, ты больше не будешь говорить, что во всем виноваты Валерий и мои неправильные флюиды?

Настасья не успела ничего ответить, потому что в этот самый момент над моим ухом прозвенел радостный мужской голос:

– Ой, девчонки, вы тоже русские! Не возражаете, если мы присядем к вам?

Белобрысое веснушчатое лицо, доминантой которого был сгоревший нос картошкой, улыбалось настолько искренне и безобидно, что я просто не могла сказать «нет». Русский мужчина, вмешавшийся в наш разговор, был не один: за его спиной неловко перетаптывался его приятель, коренастый угрюмый брюнет в джинсовых шортах. Мы с Настей слегка затравленно переглянулись: этим типам до героев нашего романа было далеко. С другой стороны, они могли внести в наше стародевическое общество немножко мужского оживления, которое в сложившейся ситуации нам точно не помешало бы.

– Конечно, – вежливо сказала я, хотя особенной необходимости в моем разрешении не было, потому что белобрысый тип и так уже плюхнулся на незанятый стул.

Его примеру последовал и брюнет. Мы с Настасьей посмотрели на их ноги и заговорщицки хихикнули. Русских мужчин за границей можно опознать по одному простому признаку: в любом климате под сандалии они зачем-то надевают носки, нередко черные. Наши новые знакомые не были исключением.

– Меня зовут Борис, – представился белобрысый, – а это Иван.

Мы тоже назвали свои имена. Знакомство было решено отпраздновать арбузным пуншем. Выяснилось, что Борис с Иваном в Бангкоке уже третий раз. Они оба из Питера; Борис – менеджер среднего звена в крупной компании, а у Ивана своя небольшая фирма, он торгует польской косметикой.

– А вы сюда надолго? – спросил Иван.

– Не думаю, – сказала я, – скорее всего, осмотримся, может быть, слетаем на Пхукет… А потом вернемся в старушку-Европу. Честно говоря, я уже устала без цивилизации.

– Я почти месяц не была на педикюре, – подхватила Настасья, и мужчины с интересом уставились на ее ухоженные малиновые ноготки, – в Азии идти в салон как-то страшно. А вдруг они недостаточно хорошо дезинфицируют инструменты? Я слышала, что в Таиланде каждая четвертая проститутка заражена СПИДом, а ведь они тоже ходят на педикюр.

– Но можно же предохраняться, – невпопад ответил Борис.

– Только не говорите, что вы тоже пользуетесь услугами… хм… местных дам, – нахмурилась я.

Иван и Борис переглянулись и пожали плечами. Я не могла поверить, что скромные туристы в черных носках ошиваются по публичным домам, так что решила развернуть мысль:

– Понимаете, нам здесь довелось побеседовать с несколькими мужчинами… И они нас, прямо скажем, удивили. Все они без ума от местных массажных салонов. Ну, вы понимаете…

– Мира, но зачем сюда вообще ездить, если не ходить к проституткам? – недоуменно поинтересовался Борис. – Это ведь главная достопримечательность Бангкока. Во всяком случае, для мужчин.

– Когда я попал сюда впервые, даже не поверил, что так бывает, – поддержал его Иван, – и вот теперь у меня есть постоянная любовница. Ее зовут Мяу. Ну, в общем, как-то так. Сплошная путаница с этими тайскими именами.

Мы с Настасьей потрясенно молчали. Борис принял наш культурный шок за любопытство и продолжал распинаться:

– Впервые я попробовал с тайкой просто из любопытства. Но теперь я в сторону русских девушек даже смотреть не могу.

– Я тоже, – вздохнул Иван, и мы обе впервые в жизни почувствовали себя пришельцами с планеты бесполых существ, оказавшихся на чужом празднике жизни.

Щебеча на своем птичьем языке, мимо нас прошла стайка ярко одетых тайских девушек. Изобилие дешевых украшений, неудобные в жарком влажном климате каблуки и накрашенные по всем правилам классического визажа глаза ясно давали понять, в какой сфере деятельности преуспевают девчонки. Мне бросилось в глаза, что ни у одной из них не было груди в полноценном смысле этого слова. Так, неоформившиеся подростковые холмики под вызывающими тряпками. Они были похожи на маленьких девочек, которые тайком от родителей окунулись в бурлящий водоворот водевильной яркости.

– Но что в них такого особенного? – обратилась я к нашим новым знакомым, недоумевая. – Обычные девушки. Смазливые, но, на европейский взгляд, все на одно лицо.

– И плоские, – желчно добавила Настасья, расправляя плечи. Ей было все еще обидно, что какие-то невнятные типы в черных носках причислили ее к отряду девушек, в сторону которых они и не взглянули бы. Я так и видела, как кипящим бульоном пузырится ее гипертрофированная женская гордость. И уже предвкушала депрессивный допрос, который Настя учинит мне перед сном. «Я что, постарела?» «Я не поправилась?» «Моя задница выглядит неприлично огромной?» «У меня морщинки под глазами?» «Я дурнушка?» Ну и так далее.

– Девчонки, вы и правда хотите узнать, почему все мужики в мире без ума от местных девочек? – Хитро подмигнул Борис.

– Ну да, – пожала плечами я, – а то я не смогу уснуть, пытаясь найти ответ.

– Значит, сегодня вечером мы приглашаем вас в театр, – торжественно объявил Иван.

Мы с Настасьей удивленно заморгали, и он добавил:

– В один из местных эротических театров.

– Ну вот еще, – фыркнула Настасья, – слышала я про такие заведения. Это как порнофильм, только все происходит на сцене, да? Очень надо!

– Не совсем так, – с улыбкой кота Базилио сказал Борис, – но уверяю вас, вы никогда этого не забудете. Так что, идем?

Поскольку на ближайший вечер у нас не было перспектив более заманчивых, чем унылое общество друг друга, мы согласились.

Итак, вместо того чтобы нежиться на лунном пляже в компании смуглых незнакомцев, пахнущих маслом для интенсивного загара, и заминать губительные последствия северного курортного романа, мы отправились в сомнительное заведение вместе с сомнительными попутчиками. Посовещавшись, мы решили, что напросившиеся кавалеры не стоят того, чтобы ради них наряжаться, и надели одинаковые голубые джинсы и простые белые футболки.

Зато Иван и Борис приоделись на славу: мы едва удержали в горле рвавшийся наружу смешок, когда взглянули на их строгие костюмы и лакированные ботинки, совершенно неуместные на жаре. На Иване был светло-бежевый костюм, а на Борисе – и вовсе белый.

– На тайских девушек это производит впечатление, – пояснил Борис, – они считают, что раз у тебя костюм, значит, ты богат. Поэтому сегодня у нас будет шанс отхватить самых лучших.

– О, там еще и мужская конкуренция, – мрачно заметила Мира, которой на бангкокской ярмарке женихов не обломилось ни одного, даже бракованного варианта.

– Сама все увидишь, – загадочно пообещал Иван.