А в Москве чуть поспокойнее вздохнули, узнав что практически все переправы через Неман уничтожены при отступлении. Это позволило задержать всю группу армий «Север» и перегруппироваться. Жукова, от греха подальше, отозвали в Москву для дополнительных консультаций и указаний. Таинственный «ночной голос» предупредил о том, что представитель Ставки погибнет под Дубно при ночной бомбардировке. «Целее будет», — принял решение Сталин.

Поиском новых закромов пришлось заняться лично — старшина получил задание вести слежку за дорогой от хутора до моста. Важно разобраться с реакцией фашистов на диверсии, естественно, не приближаясь и не беря языков. Лёгкое поверхностное наблюдение, без фанатизма.

Карта увела километров на двадцать к югу от аэродрома в какие-то совсем буреломно-болотные чащобы. Хотя и с еле проходимыми маршрутами, явно искусственного происхождения. Одна незадача — возле предполагаемого места сидели двое в камуфляже и нагло попивали чаёк. Так как будто им здесь мёдом намазано и никаких лесников не существует. Правда, кама была скорее российской, чем фашистской, что настораживало. Неужели прислали группу захвата? Какой смысл? Или Тихий прокололся и Межова ищут? Тогда какого хрена они не прячутся? Как будто на живца ловят, только положить обоих труда не составит, а вокруг пока чисто, охотники не чувствуются. Диверсант пользуется всеми средствами, включая интуицию и шестое чувство. Всё это усиливается с каждым годом и отшлифовывается само собой — тот, у кого соответствующей тямы нет, быстро погибает.

Ну вот, один повернулся в Генкину сторону, теперь хоть морду лица можно рассмотреть. Пусть не подробно, но… Странно, сидит Тёмка Рыбаков и кажется улыбается — неужели сам чувствует на таком расстоянии? Не, Межов конечно же его гонял до потери пульса, когда готовил молодых, должен чувствовать начальство всеми фибрами. И как быть, не может старлей подставить, не та ментальность? Заразы, блин, придётся вскрываться. Тем более, если здесь целая группа — всё равно выловят, а то и грохнут. Не сегодня — так послезавтра. Чудес на свете не бывает, а дальше Антарктиды всё равно не убежишь.

Ну вот и молодцы, спокойно сидят, не дёргаются, руки на виду — значит разговор будет, а не пляски со стрельбой.

— Здравия желаю, товарищ майор, а мы с Андрюхой к вам на подмогу приехали.

— Ага, с билетом в один конец, — с радостью подтвердил ещё один старлей, Андрей Локтев, — нас Тихомиров прислал.

Что за хрень, Слава опять чего-то навертел, у него вообще шарики с роликами грызутся и запутываются в голове?

— Толком говорите, а то я не догоняю.

Объяснение было простым — парни сами согласились уйти в прошлое. Комфорт двадцать первого века не смог пересилить одиночество и тягу к приключениям. Ну не видели они себя на гражданке среди дерьмократов и либерстов, а служить просто устали. Слишком насыщенная жизнь оказалась, надоело бесконечно воевать неизвестно за что. На «югах» по крайне мере понятно с кем бьёшься, а в Африке или в Латинской Америке какую Родину защищаешь? Вот подполковник и организовал им командировку, заодно и послание передал.

Оказывается, ситуация с установкой гораздо проблемнее оказалась — чёртовы умки уже были близки к варианту с переносом не только во времени, но и в пространстве. Удобное и лёгкое проведение терактов — закинул заряд куда нужно и свалил без проблем. Межов охреневал от таких откровений, думая, что и сам грохнул бы это «открытие» вместе с любителями нобелевских премий.

— А чего Тихоня мне не сказал, я бы ему помог?

— Геннадий Алексеич, вы же себя знаете. Товарищ подполковник боялся, что вы, наоборот, помешаете ему ликвидировать устройство. Государственное дело, как-никак.

Да, был грешок за Межовым, как цепной пёс исполнял приказы и только потом рапортовал о несогласии с ними. Но не в этом же случае. Или действительно тормознул бы Ярослава, считая, что тот ошибается и найдётся другое решение проблемы? А что видел Гена в своей жизни? Вырос в перестройку, в детдоме, рэкет, барыги, олигархи, а потом война… война… война… Он же не в советское время воспитывался — о социализме лишь от других слышал. Да, нравилась советская власть, а какая она, какие люди, чем дышат? Кроме рассказов ничего не было, не пощупать и не проникнуться. Вон, Платоныч иногда кажется странным, а ведь он советский. И значит странный сам майор?

В общем, стало понятнее, включая то, зачем Межова отправили навсегда. Нафига нужны лишние «защитники государственной собственности», которой оказывается пользуются мафиози и террористы. Ну и ладно, можно и пострадать, лишь бы взорвали её к едреней фене. О том, чем всё кончилось, парни не знали, хотя их забросили позже и они лишь два дня здесь ошивались. Этот схрон Тихомиров готовил вообще-то для себя, так как хотел, сначала, просто сбежать, доверившись автоматическому срабатыванию «адской машины». Но не рискнул, опасаясь закона подлости.

— Ясно! Пошли смотреть ваш погреб.

— Платоныч, глянь кого я привёл. Будете у меня лесничими, а я буду вашим лесником.

— Геннадий Алесеич, ты совсем не разбираешься. Это лесничий командует лесниками, а не наоборот. Он самый главный в лесничестве.

— Это у вас такой порядок, а в моём лесу — я главный. Как сказал, так и будет. Мой лес, мой устав, и даже фашисты мне не указ.

Артём с Андреем потихоньку ржали, всё больше узнавая своего командира. Тот оставался прав, даже когда совсем неправ и доказать обратное можно было, лишь убив его. А таких прецедентов пока не существовало.

— Лучше расскажи чего разведал.

Ничего особого не выявилось, фашисты поставили у деревянного моста склад горючки и организовали ремонтную мастерскую, где занялись битой техникой. Для караула и вспомогательного персонала использовали красноармейские бараки и столовую. Основной переправой был железобетонный мост к северу — там, видимо, находился центр местной тыловой активности.

Вторую половину дня посвятили наблюдению за аэродромом, который фрицы вовсю восстанавливали, собираясь использовать его в качестве запасного. Взлётно-посадочную поляну благообразили, выровняли, воронки засыпали. Целое отделение вкапывало столбы по всему периметру, чтобы сделать ограду из колючей проволоки. Советских самолётов уже не было, зато свои понаставили аж пятнадцать штук. Бывшие строения отремонтировали и задействовали по тому же назначению, что и русские, правда ничего зенитного ещё не установили. То ли не успели, то ли не видели надобности? Склады заполняли боеприпасами и запчастями, глядя на которые Межов почему-то потирал руки.

В принципе, всё что надо уже доставили, так что на просеке почти не было трафика. Единичные авто, да и то редко. Общее население «пятна» составляло порядка шестидесяти-семидесяти человек, включая лётчиков и строителей. А чего немцам бояться в тылу, да ещё такой толпой? Какого-то лесника, который неизвестно где бродит? Авиационные караульные на голову лучше обычных тыловых — элита, так сказать. Им любые партизаны по барабану, у них даже свои «Ганомаги» есть, целых три. Летуны всегда и везде имеют приоритет, что ни говори.

Комендант в Себрице потихоньку готовил охотничью команду из офицеров, жаждущих мести и удачной охоты. Авиаторы засекли лёгкий дым к югу от хутора, километрах в трёх, за болотом — так что ориентир известен. Русские наивно считают, что их болота непроходимы и надеются, что удачно расположились. По-своему, он был прав, хуторяне действительно верили, что их никто не достанет среди болот. Хотя бы потому, что по большому счёту они никому не нужны. Ещё одну подозрительную точку засекли к востоку от Щедричей, километрах в семи — тоже регулярные дымы от костра. Беженцы из деревни воспользовались своим же схроном времён Гражданской войны и надеялись отсидеться в чащобе до возвращения Красной Армии.

…Брест, а точнее крепость, до сих пор отбивался, благодаря созданным в последние дни перед войной запасам продовольствия и боеприпасов. Он был обречён, но упорно сковывал фашистов, оттягивая на себя тех, кто должен быть уже на фронте…